Падение башен. Нова - Самуэль Дилэни

Лок задумался.

— Ты имеешь в виду расстояния?

— В своем центре Плеяды имеют всего тридцать световых лет в ширину и восемьдесят в длину. Около трехсот солнц втиснуто в это пространство, причем многие из них находятся на расстоянии менее одного светового года друг от друга. Солнца же созвездия Дракона образуют целую ветвь галактики около шестнадцати тысяч световых лет длиной. Есть большая разница в стоимости, когда ты перепрыгиваешь на крохотные дистанции внутри Плеяд, или преодолеваешь громадные расстояния созвездия Дракона. Поэтому существуют типы людей разные, переселившихся в Плеяды: мелкие дельцы, занимающиеся сразу всем понемногу, объединенные группы колонистов, даже частные граждане — богатые, но тем не менее, частные. Твой прадед прибыл сюда с тремя грузовыми кораблями, набитыми солониной, разборными щитами и утепленными домиками, горняцкими инструментами и сельскохозяйственным инвентарем. Товар годился для любого климата. Большинство этого добра он вывез из созвездия Дракона. Два корабля, между прочим были вскоре угнаны. Он вынужден был приобрести пару атомных пушек. Он мотался от поселения к поселению и предлагал свои товары. И каждый у него что-нибудь покупал.

— Они покупали под дулами пушек?

— Нет. Он просто предлагал им премию за покупку определенного количества солонины, и им было выгодно ее приобретать. Видишь ли, тот факт, что стоимость перевозок была низка, не препятствовал правительствам и крупным корпорациям в их старании проникнуть в Плеяды. Но любой корабль, снаряженный каким-нибудь мультимиллионером созвездия Дракона, а также всех представителей монополий, стремящихся распространить свое влияние на новую территорию, твой дед просто вышвыривал вон.

— Он их еще и грабил впридачу? — спросил Лок. — Он шел к власти через обломки кораблей?

— Он никогда об этом не говорил. Я только знаю, что у него было мировоззрение, которое он демонстрировал всеми доступными способами при каждом удобном случае. В течение всей своей жизни он не позволял Плеядам стать частью созвездия Дракона. В независимости Плеяд он видел шанс стать наиболее влиятельным человеком в политической жизни, со временем могущей составить конкуренцию созвездию Дракона. Твой прадед достиг этого еще до того, как мой отец достиг твоего возраста.

— Я еще не понимаю, какое все это имеет отношение к Ред-шифт?

— Ред-шифт была одной из мегакомпаний, предпринимающих наиболее настойчивые попытки проникнуть в Плеяды. Они пытались отсудить ториевые разработки, которыми сейчас управляет отец твоего школьного товарища доктор Седзуми. Они собирались развернуть сбор пластичного лишайника на Секл-4. И каждый раз прадедушка вышвыривал их. Ред-шифт — это перевозки, и когда стоимость перевозок упадет в сравнении с количеством производимых кораблей, Ред-шифт почувствует у себя на шее петлю.

— И это то, за что Принс Ред называет нас пиратами?

— Пару раз Аарон Ред-первый — отец Принса Аарон Ред-третий — посылал своих наиболее наглых племянников во главе экспедиций, пытающихся проникнуть в Плеяды. Я знаю о троих. Они не возвратились. Во времена моего отца эта вражда еще оставалась делом чести. Каждое действие вызывало ответное действие. И эти отношения улучшились только после того, как Федерация Плеяд получила в двадцать шестом году декларацию Независимости. Один из моих проектов, предложенных, когда я был в твоем возрасте, помог положить конец вражде. Мой отец перевел кучу денег Гарварду, построил там лабораторию и послал меня туда учиться. На Земле я женился на твоей матери и часто проводил время за разговорами с Аароном, отцом Принса. Этого было не так уж трудно добиться, тем более, что Независимость Плеяд была общепринятым фактом на протяжении целого поколения, и Ред-шифт уже долгое время не приходилось опасаться прямых угроз с нашей стороны. Мой отец приобрел участок в Новой Бразилии — это было в то время, когда разработки месторождений в Окраинных Колониях только-только начинались — главным образом для того, чтобы иметь удобный повод завязать какие-то отношения с Ред-шифт. Я никогда не говорил тебе о вражде, потому что не видел в этом нужды.

— Принс, должно быть, приходит в бешенство от одной мысли об этой склоке, которую вы с Аароном затеяли еще до того, как мы появились на свет.

— Я ничего не могу сказать про настроения Принса. Но ты должен четко усвоить: что является важнейшим фактором, влияющим на стоимость перевозок?

— Залежи иллириона в Окраинных Колониях.

— Это опять же рука на глотке Ред-шифт, — сказал его отец. — Ты понимаешь это?

— Добыча природного иллириона гораздо дешевле, чем его производство.

— Даже если этой работой занимаются миллионы людей. Даже если три дюжины конкурирующих кампаний Созвездия Дракона и Плеяд рвутся разрабатывать месторождения иллириона Окраинных Колоний и субсидировать широкое перемещение труда со всей галактики. Что ты считаешь главным отличием Окраинных Колоний от Созвездия Дракона и Плеяд?

— Это должен быть иллирион, который у них начисто отсутствует.

— Да. Но еще вот что, созвездие Дракона заселялось представителями имущих классов с Земли. Население Плеяд — люди со средним достатком. И хотя в Окраинных Колониях вкладывают капитал те, кто имеет деньги и в Плеядах, и в Созвездии Дракона, население Колоний составляют люди из беднейших слоев. Различия культур — и меня не заботит, что вам там говорили преподаватели общественных наук у Козби — и различия в стоимости перевозок — вот что гарантирует окончательную независимость Окраинных Колоний. И Ред-шифт снова бросается на каждого, кто имеет отношение к добыче иллириона, — он махнул рукой в сторону сына. — И вот ты избит.

— Но мы же владеем только одним рудником.

— Деньги поступают к нам с огромного количества предприятий Плеяд, небольшая часть — с недавних пор — из созвездия Дракона, а залежи на Сяо Орини — это такая мелочь…

— Все это так. Но ты когда-нибудь замечал, что есть отрасли, которыми мы не управляем?

— Что ты имеешь в виду, папа?

— У нас вложено очень мало денег в производство разборных домов и пищи. Мы имеем капитал в производстве компьютеров и мелкой техники. Мы делаем корпуса иллирионовых батарей, мы делаем разъемы и гнезда к ним, ведем широкую разработку месторождений на других планетах. Когда я встретился с Аароном Редом в последний раз, во время прошлого путешествия, я сказал ему, конечно, в шутку:

— Ты знаешь, если бы стоимость иллириона была вдвое меньше теперешней, то я в течение года смог бы начать производство космических кораблей по цене в два раза дешевле, чем продаешь ты.

И знаешь, что он мне ответил, тоже в шутку?

Лок покачал головой.

— Я знаю это уже десять лет.

Мать Лока поставила чашу.

— Я считаю, что ему нужно подумать о своем лице. Ты такой симпатичный мальчик. Лок, прошло уже три дня с тех пор, как этот австралиец привез тебя домой. Этот шрам может…

— Дана, — оборвал ее отец. — Лок, можешь ли ты придумать способ снижения стоимости иллириона в два раза?

Лок наморщил лоб.

— Зачем?

— Я считаю, что при нынешних темпах расширений разработки месторождений иллириона Окраинных Колоний, можно понизить через пятнадцать лет стоимость иллириона на четверть. Но за это время Ред-шифт постарается покончить с нами, — он немного помолчал. — Захватить все то, чем владеют фон Реи и в конце-концов, всю Федерацию Плеяд. Наше падение будет слишком долгим. И единственное наше спасение — покончить с ними первыми, а единственный способ сделать это состоит в том, чтобы найти возможность получать иллирион с половинными затратами, не дожидаясь, пока цена снизится до трех четвертей, и производить корабли, — отец сцепил руки за спиной. — Я не хотел, чтобы ты вмешивался во все это, Лок. Я считал, что это дело закончилось уже при моей жизни. Но Принс взялся нанести первый удар. Поэтому только к лучшему, что тебе стало известно о том, что произошло.

Лок глядел на свои руки. Помолчав, он сказал:

— Я верну ему этот удар.

— Нет, — вмешалась мать, — это не лучший способ решения проблемы, Лок. Ты не должен встречаться с Принсом, ты не должен даже и думать о возвращении…

— Я и не собираюсь, — он поднялся и направился к занавеске. — Мам, пап, я пойду.

— Лок, — сказал его отец, расцепив руки, — я вовсе не хотел расстраивать тебя. Я просто хотел, чтобы ты знал…

Лок раздвинул занавесь.

— Я пойду на «КАЛИБАН». Пока.

Драпировка снова задернулась за ним.

— Лок…

Его звали Лок фон Рей и он жил в столице Федерации Плеяд, в Арке, на Экстол Парк-двенадцать. Он шел рядом с движущейся дорожкой. За ветрозащитными щитами цвели зимние сады города. Люди смотрели на него. Это из-за шрама. Он думал об иллирионе. Люди глядели, отворачивались, когда он оглядывался. Здесь, в центре Плеяд, он сам был центром, фокусом внимания. Однажды он попробовал подсчитать количество денег, проходящее через руки его семьи. Прогуливаясь мимо прозрачных стен крытых улиц Арка, слушая звуки, испускаемые блестящими лишайниками в зимних садах, он ощущал себя сосредоточием биллионов. Каждый пятый прохожий, так говорил один из статистиков его отца — получал свое жалование, прямо или косвенно — у фон Реев. А теперь Ред-шифт была готова объявить войну той целостной структуре, которой являлись фон Реи и это сосредоточивалось на нем, как на наследнике фон Реев. В джунглях Сяо Орини водились шипящие, похожие на ящериц, существа с воротником из белых перьев. Горняки ловили их, морили голодом, а потом стравливали в яме, а сами делали ставки. Сколько миллионов лет прошло с тех пор, когда предки этих трехфутовых ящериц были гигантскими стометровыми зверями, и люди, населявшие раньше Новую Бразилию, поклонялись им и высекали их головы в натуральную величину у подножия храмов! Но этих людей не стало. А над потомками богов этих людей, измельчавших в процессе эволюции, издевались пьяные рабочие, в то время как ящерицы царапались, верещали и грызлись друг с другом. А он был Лок фон Рей. И так или иначе, стоимость иллириона надо было снизить в два раза. Можно заполнить рынок чем угодно. Но где можно раздобыть то, что является редчайшим веществом во вселенной? Нельзя же добраться до центра солнца и зачерпнуть его из пламени, в котором атомные ядра, объединялись в группы, образуя все известные в галактике элементы. Он мельком взглянул на свое отражение в одной из зеркальных колонн и остановился, вспомнив свое появление в Нью-Лимани. Шрам пересекал его лицо, полногубое и желтоглазое. И там, где он изгибался красной петлей, Лок заметил кое-что. Вновь росшие волосы были такими же, как у его отца: мягкие и ярко-желтые, словно пламя.