Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин - Бехруз Курбанов

улыбкой пропустил густоволосого конопатого парня на голову ниже себя и вышел из поредевшей очереди. Зарина, которая стояла в стороне, пришла в недоумение от такого поступка сына.

Парни у казанов с восхищением черпали сумалак. Одни ели деревянными ложечками, другие ели с рук. Позади очереди загудел карнай, а барабан подхватил его громкую мелодию. К ним присоединилась и флейта. Молодые люди снова начали петь и плясать в тридцати газах от поляны трапезы. На двух столах устроили борьбу на руках. Недалеко от них тянули канаты. Иногда возгласы состязающихся и их смотрителей заглушали музыку и песнопение.

— Иди же к ней! — кто-то прокричал, и Азим снова повернулся к шатрам.

Тот самый конопатый юноша, который определённо был сверстником Азима, стоял в шаге от казана и с ужасом смотрел на камень на своей ладони. Парнишка весь дрожал он волнения и нерешительности. Глубоко вздохнув, он всё же начал медленно подходить к той, кому принадлежит этот камень.

Азим прошёл чуть вперёд, чтобы взглянуть на ту девушку, и понял причину колебаний того приземистого парня. Девушка была, по всей видимости, лет на четыре старше находчика и к тому же выше на голову.

Азим улыбнулся, то ли в сочувствии, то ли в насмешке, и подошёл к дяде. Он вспомнил, как однажды летом после работы на посевных полях отца решил умыться и смочить горло. Азим тогда пошёл к ручью и, сев на корточки, черпнул воды. В руках, сложенных лодочкой, кроме воды он случайно набрал немного ила и несколько мелких камней. И здесь, посреди праздничного процесса «Туй-сумалака», у него возник очередной вопрос.

— Что будет, если в чашке обнаружится больше одного камня?

Зарина в это время тоже подошла к деверю, и Азим смотрел на них обоих в ожидании ответа.

Рядом стояли две юноши, которые, как и Азим, просто наблюдали за мероприятием. На их лицах было написано удивление, восхищение и некая озадаченность. Они тоже участвовали в первый раз, пусть и как зрители, в «Туй-сумалаке». Услышав логичный вопрос, они ещё больше задумались. Действительно, что будет? Один даже насупился. Оба вниманием присоединились к Азиму в ожидании ответа.

— Тогда счастливчику придётся повыше закатать рукава, — Адхам подошёл к Азиму и с язвительной ухмылкой положил руку ему на плечо, — и усерднее пахать, чтобы прокормить своих жён.

— А… а такое случалось? — Азиму стало очень любопытно, как и тем двум юношам, которые встали подле него.

— Да-а, и не раз, — воодушевлённо протянул Адхам, и у тех двоих в безмолвном удивлении раскрылись рты. Азим же был сдержаннее. — История Ахоруна знает многих, кому попадались два, а то и три камня, — продолжал Адхам.

Изумление двух парней теперь невозможно было описать. Они были словно маленькие дети, услышавшие небывалую сказку. Их заинтригованные лица требовали рассказать хоть одну такую историю. Азим же с сомнительной улыбкой покачал головой. Ему не верилось в это.

— И что происходит, если находишь два камня? — спросил один из этих двух парней с северным акцентом. У него были короткие светло-коричневые волосы и серо-голубые глаза.

Адхам посмотрел на гостей из Виндола в ярко-белых рубашках. Красную тесьму на их коротких рукавах и прямых вырезах на груди украшал мелкий, переплетающий геометрический орнамент, сочетающий зелёный, жёлтый и голубые цвета. На одном были такие же белые штаны и галоши. На втором, который и задал вопрос, были шаровары песочного цвета с коричневой манжетой и такие же галоши с загнутым носом. На головах у обоих водружены одинаковые красно-коричневые плоские тюбетейки с тесьмой, что и на рубашках. Поверх у них были короткие распашные светло-голубые камзолы с короткими рукавами и тесьмой по краям с зелено-золотистым орнаментом.

— То же самое, что и с одним камнем, — ответил Адхам. Он был рад тому, что к нему будут внимать ещё двое гостей из северного загорного государства. — Нужно встать на правое колено, взглянуть на девушек, чьи платья подходят под окрас камней, и протянуть им руки, прочитать стих «Нашёл я камень твой». При этом, нужно спеть обеим девушкам, то есть дважды или больше, если камней больше. Или можно изменить именительное в стихотворении на множественное число. Однако протягивать нужно обе руки ладонью вверх, чтобы девушки увидели свои камни, — глаза Адхама улыбались вровень его устам. Плечи расправились, чувствуя гордый стержень ахорунца. Для него было честью рассказывать гостям из Виндола историю про «Туй-сумалак». Такого мероприятия нет в их краях. — Девушка, одна или обе, может взять находчика за руку или уйти в шатёр, что означало бы её отказ, — продолжал Адхам. — Во втором случае отказавшаяся девушка больше никогда не сможет снова принять участие в «Туй-сумалак». И родители вряд ли смогут выдать её за хорошего человека. Или же они все, сколько бы их там не было, могут взять находчика за руки. А когда они придут за благословением, султан спросит, хотят ли они выйти все за одного. Если да, а это разумеется «да», раз они пришли с ним во дворец, султан объявляет их мужем и жёнами, — произнося последние слова, глаза Адхама похотливо сверкнули. Он улыбнулся и пожал плечами.

Юноши пребывали в удивлённом восторге, как Азим, так и виндольцы. Первому верилось с трудом, зная брачные обычаи и законы Ахоруна, и какими требовательными и строгими они бывают. К тому же, Азим не знает никого в городе, у кого было бы две или три жены. Насколько ему известно, многожёнство не приветствуется законами Ахоруна.

С другой стороны, как один человек может знать всех в городе?

Даже Азим, несмотря на свои девятнадцать лет, которые ему исполнятся в следующем месяце, не знал ни одного многоженца. Просто пока он не знаком со всеми в Ангуране. И возможно ли знать всех?

Да будь тебе сто лет, это невозможно!

— А кому-нибудь попадались три камня? — спросил другой гость.

— Да, — кивнул Адхам. — Это было четыре века назад. Жил молодой человек по имени Умар. Достигнув восемнадцатилетия, он решает заняться торговлей, а потом и путешествием. И чем бы он не занялся, во всех начинаниях ему сопутствовала удача. К двадцати четырём годам он стал очень богатым, и люди прозвали его «Умар Удачливый». Он не успел жениться к этому возрасту, и очень многие хотели женить на нём своих дочерей, но он затруднялся с выбором. Тогда ему посоветовали принять участие в «Туй-сумалак». В двадцать пять лет Умар Удачливый решился принять участие, — щеки Адхама наполнились смехом, но он сдержал себя, проглотив хохот. — На дне своей чашки он нашёл сразу три камня. Ничего не поделать, традиция — есть