Любви все звания покорны. Военно-полевые романы - Олег Сергеевич Смыслов

требовать, чтобы его выпустили в воздух. Время было 0.15, причем он был в нетрезвом состоянии. Когда его убедили, что вылет невозможен, он согласился и сказал: “Я пойду лягу спать, а когда будут бомбить, то вы меня разбудите”. Ему отвели кабинет полковника Грачева, и он вместе с девушкой остался там до утра. Данный факт является серьезным и опасным тем, что он своим приказом может разрешить себе вылет. Вылет же ночью очень опасен тем, что он ночью на этом типе самолета не летал и, кроме этого, была сильная стрельба из зенитных орудий».

В этом же месяце Василий Сталин засобирался в командировку на Саратовский авиационный завод на американском самолете Си-47. Тогда он еще был непростым старшим лейтенантом в должности инспектора-летчика 2-го отдела Главного управления ВВС Красной Армии. «По дороге» сын вождя залетел в Куйбышев, где в доме, отведенном для И. В. Сталина, жили в эвакуации сестра Светлана и жена Галина.

Однажды он ввалится туда с ватагой пьяных друзей и потребует, чтобы жена рассказала им анекдот. Галина станет отказываться.

– Тогда он подошел к ней и с силой ее ударил, – вспомнит подруга Светланы Аллилуевой, Марфа Пешкова. – Слава богу, что рядом был диван, она уже была на сносях и она упала на этот диван… Светлана, я помню, сказала: «Выйди вон немедленно». Он тогда, смутившись, всю команду забрал, и они все ушли.

А 14 октября, когда Василий снова зашел с друзьями в подъезд этого дома, охранник поздравил его с сыном, родившимся в этот день. Потом был Саратов. Как вспоминает Степан Микоян, «прилетели в Саратов и проехали вместе с Василием на завод, который выпускал самолеты Як-1. Вечером зашли к эвакуированной из Москвы знакомой Васи по школе, Нине Орловой, второй жене кинооператора Романа Кармена. Мне запомнилась обстановка, наверное, типичная для жизни эвакуированных, – отгороженный простыней угол, маленький ребенок в кровати, висящие мокрые пеленки. Не произвела впечатление в этих условиях и Нина, и, только увидев ее позже в Москве, я понял, что она действительно, как говорили, одна из первых московских красавиц».

О том, как возвращался Василий обратно в столицу, впоследствии поведает внучка Горького, Марфа Максимовна Пешкова: «Василий сам вел машину – он был замечательный летчик, лихой. Очень ловкий. С нами летел Иван Павлович Ладыжников, издатель Горького…

В какой-то момент нашего полета мы с Иваном Павловичем заметили, что иллюминаторы стали покрываться маслом. Оно хлестало все сильнее и сильнее. Команда забегала. Самолет против обледенения заправляют спиртом, а это не сделали – спирт Васины приятели употребили по другому назначению.

Машина стала обледеневать. Вышла из строя рация… Вася сидел за штурвалом, он делал все, что мог. Ему повезло – внизу был лес с поляной. Посреди поляны – заснеженный стог сена. Он исхитрился посадить машину в стог. Если бы мы уткнулись в дерево, то все погибли бы.

Сели. Василий стал принимать сердечные лекарства. Самолет военный, без мягких, теплых кресел. Лавки по краям. Мы стали замерзать. Кто-то из команды пошел искать населенный пункт. К счастью, неподалеку было село. Председатель колхоза дал розвальни.

Летчики, попав в домашнее тепло, тут же начали праздновать счастливый исход посадки. Жена председателя колхоза, увидев пьяную компанию, от греха подальше заперла меня в своей комнате. Наутро меня на машине отправили к какому-то вокзалу…»

Уже тогда многие заметили, как Василий Сталин стал излишне прикладываться к спиртному. Немало этому поспособствовала и его карьера, которую сыну вождя «делали» всякого рода прихлебатели, вопреки его юному возрасту и способностям. Например, 30 декабря 1941 года приказом отца Василию присваивают воинское звание «майор», минуя очередное звание «капитан». 12 января 1942 года его назначают начальником инспекции Главного управления ВВС Красной Армии, а 19 февраля присваивают звание «полковник», минуя «подполковник». А ведь парню не было еще и двадцати двух лет!

Двоюродный брат Василия, А. П. Аллилуев, объясняет это по-своему: «Во время войны на судьбе Василия оказалась трагедия его старшего брата – Якова, который, к слову, был порядочным, мягким человеком, не имевшим никаких наклонностей к военной службе. Образование он получил в Политехническом институте, а в военное училище пошел только в надежде улучшить отношения с отцом. Когда он попал в плен, возникла ситуация, при которой ни при каких обстоятельствах нельзя было допустить, чтобы второй сын Сталина тоже оказался в тылу. Василия оставили в тылу, назначили начальником инспекции ВВС. Но на войне авиацию инспектируют сами боевые действия, поэтому Василию, собственно говоря, делать было особо нечего».

И это похоже на правду. Полковник Сталин очень часто проводит время в застольях и не только с летчиками. У него молодая жена, с которой прожит всего один год и первенец-сын, однако женщины присутствуют всюду.

Брат Степана Микояна – Владимир, критически относился к Василию в связи с его пьянством и случаями проявления хамства и самодурства. Однажды возвратившись от Васи после очередной вечеринки, он несколько раз повторял: «Ну и кретин!» Касалось это матерной ругани сына вождя при женщинах.

В Доме правительства (Дом на набережной), где сын Сталина получил квартиру, со второй половины 30-х проживал знаменитый тогда Алексей Стаханов. Они быстро подружились и стали закадычными друзьями и собутыльниками. Сам Стаханов вспоминал, «что однажды в ресторане гостиницы “Метрополь” они с Василием Сталиным основательно перебрали, разбили дорогое зеркало, потом пытались ловить рыбок в аквариуме. Наконец, разбили стахановскую “эмку”».

Что и говорить, если не меньшую часть времени, порой в ущерб служебному, Вася отдавал именно «вечеринкам». Как пишет С. А. Микоян, «В тот период мне пришлось бывать у Василия на даче “Зубалово-2”, где жила и его сестра Светлана. Вечерние застолья там продолжались нередко до глубокой ночи. Бывало обычно несколько летчиков, а кроме них еще некоторые артисты, писатели и деятели кино: Константин Симонов с женой Валей Серовой, Алексей Сурков, Роман Кармен с женой Ниной, Николай Крючков, Алексей Каплер, Людмила Целиковская с мужем, писателем Войтеховым, кинооператор А. Кричевский, кинорежиссер Михаил Слуцкий, танцовщица Большого театра Евгения Фарманянц… Часто смотрели кинофильмы. Василий обычно много пил, курил и почти не ел (эти его привычки, я думаю, стали основной причиной его ранней смерти).

Как я понял позже, Василий в этих ночных застольях фактически подражал своему отцу». При появлении Василия на даче Зубалово в буквальном смысле оживало. Гремела радиола, звенели бокалы, а вокруг устраивались обильные возлияния. То есть шла война, ежедневно на фронте гибли люди, а в это время столичная элита веселилась, не обращая внимания на эту «формальность».

«В Зубалово становилось все веселее и пьянее. Кутил Вася с компанией кинематографистов, – пишет Э. Радзинский. –