Любви все звания покорны. Военно-полевые романы - Олег Сергеевич Смыслов

с полковником Сталиным. Об этом он рассказал М. Ишенину: «Один раз – вплотную, когда докладывал ему, будучи дежурным по полку. Ничего особенного: среднего роста, щуплый, ноги худые, волосы рыжеватые, в лице почти ничего грузинского нет.

В дивизии Василий Сталин имел славу бабника и большого любителя выпить. Ну а выпив, начинал куражиться. В 44-м, когда стояли под Шауляем, летчики ужинали в полковой столовой, когда распахнулась дверь и вошел Василий Сталин. Китель нараспашку, да и по всему видно, что здорово поддамши. Вообще-то, в такой ситуации дежурный или старший офицер должен подать команду “смирно”, но тут как-то все растерялись. Сидят, продолжают прием пищи. Комдив обвел всех тяжелым взглядом и рявкнул: “Встать!” Опять никакой реакции: боевым офицерам пьяные команды выполнять как-то не с руки. Когда после второго крика: “Встать!” (с добавлением хорошей порции матерщины) все остались на своих местах, Сталин достал из кобуры свой “вальтер” и влепил пулю в потолок. Тут уж летчики решили не искушать судьбу и вышли на улицу.

Как оказалось, приехал он тогда за красивой молодой поварихой. Водился за ним такой грех: увидит где-нибудь симпатичную мордашку и либо сам за ней едет, либо машину посылает. Погуляет с новой подругой суток трое и обратно доставляет.

На шауляйском аэродроме взлетная полоса была земляная, так что ее время от времени утрамбовывали дорожным катком. А рядом с летным полем большое шоссе проходило. Машины по нему сплошным потоком к фронту шли: и днем, и ночью рев моторов не стихал. То ли Сталину этот шум надоел, то ли просто пьяная дурь в голову ударила. Выгнал он этот каток на шоссе, развернул поперек дороги, встал на него во весь рост и заявил:

– Я запрещаю здесь ездить!

Был он в этот момент в коричневой кожаной куртке без погон, так что шофера с пьяным церемониться не стали. Стащили на землю, скрутили руки и отвезли в комендатуру. Пивкин, вместе с остальными техниками, обслуживал самолеты, когда на аэродром примчался начштаба дивизии Черепов. Собрав всех, кто был на поле, раздал автоматы, и уже через пять минут “студебеккер”, набитый солдатами, мчался к комендатуре. Взяли ее штурмом, перебив стекла, поломав все, что только можно, и съездив пару раз по физиономинии особо несговорчивым комендатурщикам. К этому времени Сталина развезло окончательно, но вышел он все же на своих ногах».

На момент знакомства со второй женой, Екатериной Семеновной Тимошенко, Василий Сталин был еще полковником и командиром дивизии. 1 марта 1946 года, словно ко дню рождения (24 марта 1920 года) ему присвоят звание «генерал-майор авиации». Причем постановление Совета народных комиссаров подпишет сам отец. А в июле 1946-го приказом министра Вооруженных Сил СССР В. Сталина назначат командиром 1-го гвардейского авиакорпуса, который, как и авиадивизия, дислоцировался в Германии. Туда он и привезет свою новую жену.

Говорят, что сын вождя увлекся дочерью Маршала Советского Союза неспроста. Он делал карьеру, что, судя по дальнейшим событиям в его жизни, очень похоже на правду. Словом, это был очередной шахматный ход.

Екатерина Тимошенко была всего на два года моложе Василия. От своей матери она унаследовала восточную внешность и властный, строгий характер. Даже Василий, сам далеко не ангел, недоумевал, как она может, обидевшись на него, неделями не разговаривать. И все же чувства были, а кроме того, как мне кажется, вторая жена была чем-то даже похожа на его мать – Надежду Аллилуеву. Она не могла не нравиться отцу, а это уже было немало! Жгучая брюнетка, глаза с голубоватыми белками, да еще и в теле…

Александр Бурдонский вспоминает: «У нас появилась мачеха Екатерина Семеновна, дочь маршала Тимошенко, – женщина властная и жестокая. Мы, чужие дети, ее, видимо, раздражали. Пожалуй, этот период жизни был самым трудным. Нам не хватало не только тепла, но и элементарной заботы. Кормить забывали по три-четыре дня, одних запирали в комнате. Помню такой эпизод. Жили зимой на даче. Ночь, темень. Мы с сестрой тихонько спускаемся со второго этажа, идем во двор, в погреб за сырой картошкой и морковкой. Поварихе Исаевне здорово попадало, когда она нам что-нибудь приносила».

Надо сказать, что Василий Иосифович оформил брак с Екатериной Тимошенко, не оформив развода с первой женой. Таким он был… Галина Бурдонская в это время бедствовала, пыталась устроиться на работу. Но как только в отделе кадров видели паспорт со штампом о регистрации брака с Василием Сталиным, отказывали под любым предлогом. Помог случай. Узнала ее историю домуправ, женщина грубая, курящая и матерщинница. Совершила она по тем временам смелый поступок – сожгла паспорт в печке и похлопотала о новом, уже без штампа, для первой жены Василия.

А тем временем вторая, то есть новая жена, как и многие генеральские жены, имела страсть ко всему дорогому: мебели, посуде, коврам, картинам, золоту, тканям, мехам и одежде.

Многое, что вывозилось из Германии в качестве трофеев, она втайне от мужа отправляла на дачу под Москвой, а затем все это реализовывала в комиссионных магазинах или скупках.

Вот как об этом вспоминает шофер командующего ВВС МВО В. Сталина, А. Брот: «Тогда для высшего командования из Германии прислали несколько вагонов трофейных вещей. Поскольку Василий был равнодушен ко всем этим шмоткам, Полянский и отобрал для него лишь кое-что из письменных принадлежностей да кабинетных украшений. А все остальное из предназначенного семье велел отвезти Екатерине на дачу. Но предупредил, чтоб хозяину я не проговорился, иначе он обязательно все это раздарит, а жена останется ни с чем…

Из всего этого богатства Екатерина оставила себе только золото, а остальное велела продать. Через комиссионки действовать было нельзя – там требовался паспорт, вот я и решил сдать кое-что в скупку. Деньги получил сразу же. Привожу их Екатерине, а она спрашивает: “Это много или мало?” То есть никакого понятия о ценах вообще не имела, на всем готовом жила».

В общем, зарабатывала Екатерина большие деньги, но вдруг объявили денежную реформу 1947 года. Обмен старых денег шел в масштабе 10 к 1, и порученец генерала Сталина Полянский без участия хозяина, но прикрываясь его фамилией, поменял Тимошенко только лично 6 миллионов рублей в масштабе 1 к 1. (Автомобиль «Москвич-401» тогда стоил 9 тысяч, а «Победа» – 16 тысяч рублей.)

Когда генерал Сталин в 1949 году выставил Екатерину, ей потребовалось несколько машин, чтобы вывезти свое барахло. «Мы с Надькой услышали шум во дворе и кинулись к окну, – расскажет в очередном интервью Александр Бурдонский. – Видим – “студебеккеры” цепочкой идут…» Но как говорится: как все пришло, так и ушло!

Екатерина Семеновна Тимошенко