Новый Мир ( № 6 2013) - Новый Мир Новый Мир

«Проходя мимо этих длинных рядов, уставленных разноцветными корешками, чувствуешь себя словно в колумбарии, где так же в ряд выстроились разноцветные урны с именами усопших. Чувство даже более тяжелое: там погребена смертная оболочка людей, а здесь выставлен прах того, что они считали залогом своего бессмертия. Это второе кладбище, куда попадают немногие удостоенные, но зато и запах тления сильнее, ведь смердит само „бессмертие”». o:p/

«Ради вот этих фолиантов, которые явно не раскрывала ничья рука, кроме хранителя-регистратора, люди трудились, мучились, изводили себя, лишали тепла и внимания близких. <...> У них нет другой жизни, чем на этих полках, но и на этих полках у них жизни нет». o:p/

«Да, есть твоя личная вина в том, что ты не раскрыл эти книги, не воскресил их сочинителей чтением и пониманием, — а ведь они в это верили, ради этого жили. <...> На это чувство неискупленной вины накладывается другая скорбь — твоей собственной обреченности». o:p/

«И поставив обратно на полку Эдгара По, я ушел успокоенный. Будет ли книга прочитана, важно для ее читателей. А для самой книги важно быть написанной. Тогда ее ждет неведомая нам судьба». o:p/

o:p   /o:p

«Эффект документальности получается сам собой». Беседу вела Мария Нестеренко. — «Эксперт Юг», 2013, № 11-12, 25 марта < http://expert.ru/south >. o:p/

Говорит Алиса Ганиева: «Когда в Дагестане установилась советская власть, художественной прозы как таковой не было. То есть существовали какие-то полумаргинальные жанры: путевые заметки, дневники. Все это выходило из-под пера детей дагестанской аристократии, получавших хорошее образование в кадетских корпусах Петербурга. Однако этого было недостаточно для становления прозы. В советские годы с появлением Союза писателей возникла и необходимость разделения на литературные цеха, и проза была просто вынуждена появиться. И была она, за редким исключением вроде текстов Эффенди Капиева, выхолощенной и ненастоящей. Сейчас эта тенденция в основном продолжается. А вот поэтическая культура насчитывает в Дагестане не одно столетие, и о ней можно говорить бесконечно». o:p/

«Во-первых, мне хотелось „обнулить” свой имидж как критика, а во-вторых, это был мой первый опыт в прозе; спрятавшись за псевдонимом, я обеспечила себе своеобразную зону комфорта. Но самое главное — это то, что в повести [«Салам тебе, Далгат!»] показан мужской мир: если бы главным действующим персонажем была девушка, пространство было бы более табуированным, ее передвижение по Махачкале и большинство разговоров, присутствующих в повести, оказались бы технически невозможны». o:p/

o:p   /o:p

Составитель Андрей Василевский o:p/

o:p   /o:p

o:p   /o:p

o:p   /o:p

o:p   /o:p

«Арион», «Вопросы литературы», «Гвидеон», «Дружба народов»,  «Иностранная литература», «Знамя», «Звезда»,  «Православное книжное обозрение», «Фома» o:p/

o:p   /o:p

Алексей Алехин — Олег Чухонцев. Беспомощность лирики. — «Арион», 2013,  № 1 <http://www.arion.ru>. o:p/

« О. Ч. <…> Читатель ушел. Все так надменно полагали, что он будет вечно. Последние, кого читали, были громкие „шестидесятники”. Ну, еще потом Бродский — но тут и нобелевский статус действовал. А теперь ты хоть из себя выпрыгни, издай хоть десяток книг, если только тебя не посадили… o:p/

А. А. …в тюрьму или в телевизор… o:p/

О. Ч. …да-да, в тюрьму или в телевизор, — никто твоего имени не услышит и не узнает. Поэтому надо учиться жить в подполье, как тамплиеры. Или наши гонимые староверы, и этот этап, возможно, будет достаточно долгим. И чем шире под видом искусства насаждается то, что за него теперь выдается, тем дольше мы будем отшельниками. Мы должны быть чем-то вроде монашеского ордена. <…> Важно какой-то уровень общения поддерживать в нашем „ордене”…» o:p/

o:p   /o:p

Виталий Амурский. «Все у меня о России…» Вспоминая Владимира Соколова. — «Вопросы литературы», 2013, № 2 <http://magazines.russ.ru/voplit> .

«Сам Владимир Николаевич рассказал мне буквально следующее: „Я написал это стихотворение («Я устал от двадцатого века, / От его окровавленных рек. / И не надо мне прав человека, / Я давно уже не человек…» — П. К. ) — в конце 1988 года. Я был тогда в гостях в Болгарии. По телевидению было передано сообщение о землетрясении в Армении. А перед этим шли события в Карабахе, шли события такого тяжелого свойства по всей стране. Мне это землетрясение показалось чем-то переполнившим чашу терпения, и я почувствовал, как я устал, и что я не один устал от этих непрерывно развивающихся тяжелых событий. Мне было страшно написать строчку: ‘Я давно уже не человек‘. Но я заметил, что если страшно что-то написать, то это необходимо сделать...” o:p/

Никаких сомнений в том, что все было именно так, у меня не было и нет. Однако, поведав о моменте, который как бы спровоцировал у него взрыв душевного отчаяния, Соколов, не задумываясь о том специально, сделал важное указание не только на обстоятельства, в которых родилось стихотворение, но и на место: в Болгарии. Именно такое единение времени и места (отмеченного личной драмой), на мой взгляд, подвело его перо к страшной по существу формулировке: „Я давно уже не человек”, с ключевым — „давно”». o:p/

o:p   /o:p

«А синтаксис — просто какой-то Моцарт!..» Беседа Михаила Мейлаха с Омри Роненом. — «Звезда», Санкт-Петербург, 2013, № 3 <http://magazines.russ.ru/zvezda> . o:p/

С выдающимся филологом-славистом (ушедшим из жизни прошлой осенью), многолетним ведущим авторской рубрики в «Звезде», М. Мейлах беседовал, как он пишет в предисловии, 10 августа 1998 года. Ниже — фрагмент монолога О. Р. и наше недоумение. o:p/

«Я всегда говорю: в молодости я менял свои взгляды очень редко, а на старости лет стал их менять довольно часто. Это нечто обратное склерозу и происходит чисто эмоционально: в старости я очень быстро реагирую на то, что в воздухе. Например, мое убеждение во всегдашней правоте Запада, Западной Европы изменилось весной 1999 года, после бомбардировки Белграда, когда я увидел торжество не рассуждающей грубой силы, которая защищает бандитов, и никто не смеет рта раскрыть… Как я уже говорил, сейчас я на стороне сербов». o:p/

Тут что-то не так: Белград бомбили, действительно, весной-летом 1999-го, а беседа записана… см. выше — указанную М. М. дату. o:p/

o:p   /o:p

Уильям Бойд. Нат Тейт (1928 — 1960) — американский художник. Перевод с английского и предисловие Ольги Варшавер. — «Иностранная литература», 2013,  № 4 <http://magazines.russ.ru/inostran>. o:p/

Скрупулезная документальная проза о легендарном художнике-самоубийце Тейте, «символе послевоенной эпохи» (с множеством фотографий и иллюстраций) публикуется ближе к концу номера. В послесловии переводчица пишет, что пока переводила, «совершенно поверила в существование Ната Тейта» и «тоже попалась на удочку». Поверил и я, тем более, что о «Тейте» слышал и ранее. o:p/

Этот номер целиком посвящен теме «Круговорот масок: мистификация или фальсификация?». Здесь и Борхес с соавтором (получился вымышленный писатель детективных рассказов О. Б. Домек), и серб Бора Чосич (придумавший «Записную книжку Музиля»), и молодая испанка Каре Сантос («продолжившая» того же Борхеса, Кортасара, Карпентьера и других). Алексей Симонов вспоминает здесь о «поэте XVI века» Гийоме дю Вентре, — созданном фантазией и талантом двух лагерников — Якова Харона и Юрия Вейнерта… o:p/

o:p   /o:p

Иосиф Бродский. Blues. Tornfallet. A Song. To My Daughter. Переводы с английского. Вступление Виктора Куллэ. — «Иностранная литература», 2013, №1. o:p/

«Неизбежность сопоставления диктовала потребность в оригинальности собственного английского имиджа. В случае Бродского это означало стремление не вписаться — а, наоборот, выступить против устоявшихся в англоязычной поэзии традиций, прежде всего это касалось нехарактерной для современного английского стихосложения тенденции к строгой ритмической упорядоченности. <…> Другой точкой преткновения стала рифмовка. В стремлении к оригинальной рифме Бродский шел на эксперименты, носителям языка казавшиеся рискованными, а то и вовсе невозможными» (В. Куллэ). o:p/

В публикации приведены разные переводы четырех названных стихотворений. По-моему, очень интересна здесь Марина Бородицкая. o:p/

o:p   /o:p

Евгений Водолазкин. Близкие друзья. Повесть. — «Знамя», 2013, № 3 <http://magazines.russ.ru/znamia>. o:p/

Короткая, драматичная вещь, которую «не читаешь», но смотришь «как кино». Судьбы трех немцев — двух парней и девушки — тянущиеся с довоенных времен и до наших дней. Травестированный такой Ремарк. Все — чуть не сказал « постмодернистские » — ходы тут, что называется, «записаны», сделано на ять, мерцают переклички и угадываются историко-литературные метафоры, но оторваться от этой довольно натуралистической хроники, изредка прерывающейся лирическими выпадами, невозможно. Все происходящее органично, на мой взгляд, укладывается в реплику В. Губайловского на конференции по Гончарову (см. ниже). o:p/