Новый Мир ( № 6 2013) - Новый Мир Новый Мир

o:p   /o:p

В реестре, славой громыхающем. Год назад не стало Станислава Рассадина. — «Новая газета», 2013, № 30, 20 марта. o:p/

Письмо К. И. Чуковского Станиславу Рассадину от 23 июня 1967 года посвящено книге Рассадина «Так начинают жить стихом. Книга о поэзии для детей» (М., 1967). «Спасибо за книгу. В ней больше всего растрогала меня Ваша беседа с умирающим Маршаком. Я тоже беседовал с ним в эти дни. Мы жили тогда в санатории. Слепой, оглохший, отравленный антибиотиками, изможденный бессонницами, исцарапавший себя до крови из-за лютой чесотки, он в полной мере сохранил свою могучую литературную потенцию. Случилось так, что в один и тот же день мы получили от нашего английского друга, проф. Peter ’а Opie его сборник тех „Nursery Rhymes” , к-рые отклоняются от канонических текстов. За ночь я едва успел познакомиться с этим сборником. Прихожу рано утром к С. Я. Он сидит у стола полумертвый, на столе груда свежих рукописей. „Чтобы забыться от смертельной тоски, — говорит он, — я за ночь перевел 7 стихотворений из этой книжки”. И прочитал мне написанные красивым круглым почерком очень крепкие, мускулистые — подлинно маршаковские — строки...» o:p/

Здесь же напечатано письмо Н. Я. Мандельштам (осень 1967 года). o:p/

o:p   /o:p

Дмитрий Волчек. В дивной маске идиота. — «Радио Свобода», 2013, 15 марта < http://www.svoboda.org >. o:p/

«Герой [Сергея] Нельдихена похож на Назара Ильича Синебрюхова, персонажа Зощенко. Вот его рассуждения, на этот раз рифмованные: „Кто сказал, что соловей / Распевает для затей? / Есть мыслишка у ручья / Есть она у соловья”. Максим Амелин и Данила Давыдов убеждены, что это маска, не буду спорить, но я ни малейшей дистанции между автором и персонажем не заметил. Возможно, маска стала лицом (так было проще выжить в советских редакциях: Нельдихен сочинял ради заработка стихи для красноармейцев), но подозреваю, что ее не было вовсе. Наивные наброски литературных воспоминаний — свидетельства человека, случайного и чужого в постакмеистическом кружке, членом которого его избрали „за глупость”. В пьесе „Фокифон”, прежде не публиковавшейся, модный жанр антиутопии превращается в катастрофические сапоги всмятку: бестолковые персонажи теряют и похищают какие-то капоры и духи, финал совершенно несуразный, но эта драматургическая беспомощность придает пьесе своеобразное великолепие. Если ее поставить сейчас, со всеми придуманными автором кинематографическими вставками — могло бы выйти удивительное зрелище». o:p/

o:p   /o:p

Наталья Громова. Крики «виновен» сменяются ужасом. Уникальный исследователь — о быте, нравах и страхах интеллигенции. Беседу вела Ольга Тимофеева. — «Новая газета», 2013, № 28, 15 марта. o:p/

«Он [Даниил Андреев] при всей своей гениальности был такой „мимозный”, не умеющий сопротивляться. Когда его арестовали, тут же написал списки тех, кому роман читал. Мало того, сдал все экземпляры, даже тот, что закопал. В результате роман исчез. Так же как исчез последний роман Пильняка, последние произведения Бабеля.  КГБ-ФСБ говорили, что все уничтожено». o:p/

«Впрочем, когда писательница и исследователь Наталья Соколовская искала дело Берггольц, ей тоже говорили, что дела нет, но после десятой просьбы все-таки нашли. Я убеждена, что это бюрократическая организация, которая если что-то и уничтожала, то оставляла описи, пересказы или выписки. К слову, дневник Булгакова 1927 года был именно так обнаружен. Булгакову по просьбе Горького его вернули. Как только он его получил, тут же сжег. Но когда исследователь Г. Файман пришел на Лубянку в 90-е годы, нашлись сфотографированные копии». o:p/

o:p   /o:p

Андрей Иванов. 1994 — 2012. — «Новые oблака». Электронный журнал литературы, искусства и жизни. Таллинн, 2013, № 1 — 2 (63 — 64) < http://www.oblaka.ee >. o:p/

«Меня больше не интересуют „великие задачи”, великие имена, грандиозные инфраструктуры неподъемных романов (таких как Infinite Jest , например) или наоборот, — стертый до дыр минимализм, смахивающий на изношенные носки. Восхищает случайное. Намеренное — утомляет. Я больше не хожу в библиотеку, потому что устаю от книг до того, как до них доберусь. Пока дойдешь до остановки, люди своими взглядами так нагрузят, что потом сутки не знаешь, куда все это сбыть». o:p/

o:p   /o:p

Каких русских книг не хватает Америке? Беседа с редaктором издательства « Overlook » Марком Кротовым. Беседу вел Александр Генис. — «Радио Свобода», 2013, 18 марта < http://www.svoboda.org >. o:p/

« Марк Кротов: Но Пелевин интересен тем, что книги его здесь выходят менее как социальные книги или как книги, которые представляют политическую ситуацию или какую-то особую реальность, а как узкожанровые книги, которые серьезно страшные или серьезно развлекательные. И в каком-то смысле мне кажется, что это совсем не самый худший вариант для литературы. o:p/

Александр Генис: Когда появился в Америке Пелевин, я помню, что многие молодые люди не знали, что он русский, думали, что он живет в интернете, как все они, и в этом виртуальном пространстве они одинаковое место занимают. Поскольку Пелевин прекрасно знает английский язык, и особенно американский сленг, то он очень легко себя чувствует в этой среде. Но мне кажется, что его книги еще недостаточно проникли в американскую среду». o:p/

o:p   /o:p

Андрей Канавщиков (Великие Луки). Старик Державин их заметил. — «Литературная газета», 2013, № 12, 20 марта < http://www.lgz.ru >. o:p/

«Они стоят рядом — Иосиф Бродский и Юрий Кузнецов. Это два фактических столпа русской поэзии второй половины ХХ столетия, два полюса, две самые цитируемые и почитаемые фигуры двух различных спектров поэтических пристрастий отечественных ценителей рифмованного слова». o:p/

«И Кузнецов, и Бродский выглядят в исторической перспективе своего рода предвестниками Русского хаоса перестройки. Гениальные алконосты распада пропели свои печальные песни, чтобы потом, за ними, не было уже ничего, даже отдаленно напоминающего реалий СССР. Они в предельно концентрированном и незамутненном виде явили то, что тогда же прорывалось у многих, но не было пока что оформлено столь беспощадно и бескомпромиссно». o:p/

o:p   /o:p

Игорь Клех. Блеск и нищета моральной философии. Об ужасе и мессианстве Льва Толстого. — «НГ Ex libris», 2013, 7 марта < http://www.ng.ru/ng_exlibris >. o:p/

«Оправдание дневников Толстого и его зачастую односторонних высказываний в их потрясающей противоречивости и непоследовательности, позволяющей сказать:  Се человек!» o:p/

o:p   /o:p

Сергей Костырко. Про вечный русский спор. — «Русский Журнал», 2013,  11 марта < http://russ.ru >. o:p/

«Открытым финал романа [Антона Понизовского «Обращение в слух»] воспринимается еще и из-за хода, который предлагается здесь автором, — смены дискурса. Дискурса конкретно-исторического, социально-психологического комментария записей, с которого начинается повествование, на дискурс философский. Ход естественный для героя романа». o:p/

«Теологумен, с помощью которого Федор удерживает в романе равновесие, возможно, поймет и разделит Леля; поймут, но не примут для себя Дмитрий с Анной, а вот для подавляющего большинства рассказчиков из романа ход мысли Федора останется красивыми словами, мало помогающими что-либо изменить в реальности. Более того — оправдывающими, по сути, сложившийся в русской жизни порядок с творящимся в нем произволом. (Здесь необходимо уточнение: для „подавляющего большинства”, но отнюдь не всех интервьюируемых — в романе есть поразительная запись, в которой формулируется, пусть и другими словами, то же, что пытается сказать Федор.)». o:p/

См. также статью Аллы Латыниной «Под знаком Достоевского» в настоящем номере «Нового мира». o:p/

o:p   /o:p

Сергей Кузнецов. Почему нам не нужен спор о Сталине? — «05/03/53», 2013, март < http://050353.ru >. o:p/

«Сегодня раз за разом твердить о миллионах жертв — это как в анекдоте: искать под фонарем, а не там, где потерял. Слушать эти разговоры противно вдвойне, если тебе небезразлична память погибших. Я не знаю, для чего они умерли, — но уж точно не для того, чтобы мы упражнялись в красноречии на их могилах. Да, конечно, история определяет современность. Но Сталин умер шестьдесят лет назад. Это уже давняя история. Почему мы не спорим с такой же страстью о Петре Первом или Иване Грозном? Нам кажется, что это было недавно? Нет. Это было давно. Сталин умер, и сталинизм сегодня возможен точно в том же смысле, в котором возможна опричнина или петровское обстригание бород: как метафора, не более». o:p/

o:p   /o:p

Таисия Лаукконен. Балтийская русская литература: письмо из ниоткуда? —  «Новые oблака». Электронный журнал литературы, искусства и жизни. Таллинн, 2013, № 1 — 2 (63 — 64) < http://www.oblaka.ee >. o:p/