Продавец приключений - Георгий Михайлович Садовников

– Ух ты!

Я понял, что этот матч может длиться бесконечно, если мы сами не выйдем из игры, и, уловив при счёте 15:15 удобный момент, изловчился и связал притяжения звёзд крепким морским узлом.

Пока соперники, войдя в азарт, старались перетянуть друг дружку, я придал нашей компании небольшое ускорение, выбросив в космос гребень, которым расчёсывал бороду, и мы устремились к крошечной планете, которую мне уже удалось присмотреть.

Когда звёзды опомнились и бросили нам вдогонку все свои силы гравитации, мы были уже далеко. Их мощи хватило только на то, чтобы задержать наше падение на поверхность планеты. Благодаря этой нечаянной услуге наш мирный десант приземлился медленно и спокойно, точно нас бережно опускал широкий купол парашюта.

Почувствовав под ногами твёрдую основу, мы разомкнули объятия, скреплявшие нашу компанию, расправили онемевшие мышцы и огляделись. Нас окружал жизнерадостный пейзаж. Над головой синел купол атмосферы, которой можно было дышать. В зелёных кущах пели птицы, а понизу шелестела трава.

– И всё же ни с чем не сравнить интеллектуальную тишь городской квартиры, – пробормотал Аркадий, почёсывая задней лапой за ухом.

– А по мне, нет ничего лучше пыльной улицы, с тёмными подворотнями, конечно, – пробурчал Пыпин.

Я больше всего любил уютный ют, на котором можно после вахты выслушать от других и рассказать самому не одну правдивую и вместе с тем необычайную историю.

Но мне так и не удалось высказать вслух своё личное мнение.

По воздуху пронеслось лёгкое дуновение, и перед нами возник Толик Слонов.

– Наконец-то я вас догнал, – сообщил он, отдуваясь.

– И это перед началом учебного года! – с горечью сказал я, стараясь не смотреть на Пыпина, чтобы не видеть его торжества.

– А что нам учебный год? Подумаешь! Нам ничего не стоит его пропустить, – ответил за Толика Пыпин.

Толик растерянно оглянулся, словно надеялся увидеть Машу и найти у неё одобрение.

– А Маше теперь мы не нужны. Она теперь видит другой, сладкий сон, – ехидно сказал Пыпин и допустил ошибку.

– Неправда. Она ищет сон, где можно встретиться с нами, – твёрдо, к моей неописуемой радости, возразил Толик. – Иван Иваныч, не сердитесь на меня. Пока вы в беде, мне бы ни один содержательный урок на пользу не пошёл. Вот я взял и перенёсся к вам. Правда, нелегко это было сделать, потому что вас бросало из стороны в сторону. И каждый раз я опаздывал на какой-то миг. А Маше будет ещё трудней. Уж очень сложный выбрала она способ передвижения.

– Ладно уж, но только чтобы ты наверстал пропущенные уроки, – проворчал я, скрывая своё удовлетворение, чтобы Толик не возомнил себя совсем образцовым ребёнком.

После короткой педагогической дуэли с Пыпиным я предложил осмотреть незнакомую планету, которой – кто знает! – может навсегда суждено стать нашим домом. Мы обогнули рощу кудрявых весёлых деревьев и увидели человека с кларнетом, который строил из музыкальных звуков дом.

Его кларнет был набит музыкой. Прямо-таки удивительно, сколько её помещалось в этой тоненькой трубочке. Музыкант-строитель уже воздвиг стены и крышу и теперь украшал окна и карнизы затейливым узором. Вот он нажал на клапан кларнета, и из узкого раструба выплыла славная затейливая мелодия. Музыкант взял её кончиками пальцев и аккуратно повесил над крыльцом.

– Дом из музыки?! – изумлённо воскликнул Толик. – Неужели такое бывает?

Музыкант обернулся на его голос и, ничуть не удивляясь нашему появлению, сказал:

– Как видишь, бывает. Но только у нас, на планете Чуднóй. У нас, на Чудной, всё бывает.

– Но разве в нём можно жить? Он же развалится от первого ветра! – не унимался Толик.

– Конечно развалится, если не верить в то, что он будет стоять вечно. Но если верить, в нём можно жить, как в настоящем доме. Очень уютном, разумеется, – ответил музыкант и улыбнулся мне, приняв меня за человека, который знает Всё!

Однако, к его чести, нужно сказать, что я на этот раз уже слышал о том, что существует такая планета, куда съезжаются разные чудаки.

– И кому нужен такой дом? Здесь даже не побьёшь как следует окна, – хмуро произнёс Пыпин.

– А зачем окна бить? Впрочем, если вам хочется, разбейте. Я сделаю новое стекло, – любезно предложил музыкант.

– Спасибо, но мне так неинтересно, – обиделся Пыпин.

– Но что ни говорите, дома на книжных картинках всё равно красивее этого, – решительно вмешался Аркадий.

Я с тревогой подумал, что пёс сейчас же ударится в пространный монолог. Но за домом послышалось чьё-то бормотание, и из-за угла вышел смуглый полуобнажённый человек в набедренной повязке и чалме.

– А сейчас ступишь левой ногой, – говорил он себе. – Вот видишь, я угадал. Я же предвидел, что так и будет… О, да у нас гости! – сказал он музыканту, увидев нас.

– Знакомьтесь: мой сосед. Он считает себя прорицателем, – представил его музыкант.

– Да-да, я могу предсказывать будущее. Сейчас вы убедитесь в этом сами. Я кое-что предскажу себе на самое ближайшее будущее, и это обязательно сбудется.

Он поправил чалму, сосредоточился и произнёс потусторонним голосом:

– Ты пойдёшь вон в ту сторону и непременно споткнёшься вон о тот камень. – И прорицатель указал на заметный камень, лежащий посреди тропы, по которой мы только что пришли к музыканту.

– Ну иди же, иди. Почему ты стоишь? – сказал он себе.

И всё получилось, как и предсказал прорицатель. Он пошёл по тропинке и споткнулся о камень.

– Ну что я вам говорил? – спросил он торжествующе.

– А почему вы не перешагнули через камень? Вы же знали, что на тропинке лежит камень, – удивился Толик.

– Да потому, что не мог. Если б я не споткнулся о камень, вы бы подумали, что я никакой не пророк, а просто мелкий мошенник, – возразил прорицатель, покраснев.

– Ну, если вы на самом деле пророк, тогда, может, скажете, что нас дальше ждёт? Неужели новые неприятности? – спросил Аркадий. – С тех пор как меня привезли на дачу, неприятности сыплются на мою голову одна за другой.

Прорицатель почесал затылок, сдвинул чалму на лоб и неуверенно сказал:

– Я думаю, теперь всё будет хорошо.

– Учтите, я кое-что читал об оккультных науках, – предупредил пёс. – Ну, может, не в прямом смысле читал, а только видел на картинках, но тем не менее… – Он провёл лапой перед глазами и пояснил: – Это я надел очки. Новые, в красивой овальной оправе… Так вот…

Но Аркадию в этот день не везло. Едва он углубился вновь в свои рассуждения, как его тут же опять прервали очередные, очень серьёзные события. Планета Чудная вдруг заходила ходуном, запрыгала, словно была яблоком на дереве и это дерево трясли.

Мы все повалились с ног, и я, падая, увидел, что здешнее солнце, только что ласково светившее над планетой, скачет по небу, будто резиновый шар. Атмосфера, окутывавшая Чудную, местами съехала от тряски, как одеяло, открыв чёрный космос, усеянный звёздами.

И среди звёзд творилось что-то невообразимое. Ошалевший Скорпион ужалил Змееносца, и тот с перепугу забрался в чашу Весов. Потревоженный Кит ударил хвостом, и Пегас, сорвавшись с привязи, помчался через небесный свод, подняв по дороге Лебедя. Тот задел крылом струны Лиры. Их звон разбудил дремавшего Дракона. Взбудораженные гончие Псы кинулись на обеих Медведиц. Мрачно закаркал Ворон. С тяжёлым топотом, поднимая серебряные брызги, побежал по Млечному Пути Единорог.

Глядя на эту панику, я понял, что со Вселенной приключилась беда!

Тряска затихла так же внезапно, как и началась. Мы поднялись на ноги и увидели печальную картину. Вокруг нас лежали поваленные деревья, от дома из музыки осталась кучка покорёженных нот. И солнце теперь напоминало опавший мяч, из которого частично вышел воздух.

Мы начали утешать музыканта, уверяя его, что он построит себе новый дом, и лучше прежнего.

– Спасибо, друзья, спасибо вам за тёплое слово, – растроганно ответил необычный строитель. – Новый дом я построю из целой симфонии. Это будет не дом, а дворец. И вы, если пожелаете, можете жить вместе со мной. И даже ваша собака… А где, кстати, она?

Мы тоже заметили, что пёс куда-то исчез, и собрались было приступить к поискам его, но в это время зашевелился холмик из поломанных нот, и из-под него осторожно вылез Аркадий.

Он сел на задние лапы, провёл передними перед мордой и сокрушённо покачал