G.O.G.R. - Анна Белкина

Агент Батон шёл по длинному коридору, подталкивая перед собой тяжелый жёлтый полотёр. Поравнявшись с приёмной директора, он толкнул полотёром дверь и вместе со своей машиной вдвинулся внутрь, оторвав секретаршу от длинного полосатого вязания. Она, наверняка уже успела влюбиться в достаточно интеллигентного для уборщика Батона. Секретарша живо забросила вязание в дальний ящик стола и уставилась на вошедшего в компании полотёра «Василича», часто-часто заморгав густо накрашенными глазками, захлопав накладными ресницами.

— Вы сегодня просто ослепительны, Пелагея Викентиевна! — пропел Батон, сразу же зациклив внимание «пожилой девы» на своей персоне.

К тому же «агент» пришёл не с пустыми руками — он принёс с собой гламурный и кокетливый букетик розочек с большими головками и с короткими стебельками. Протянув их зардевшейся Пелагее Чесноковой, он прислушался к тому, что творилось за дверью кабинета директора. Кашалот явно с кем-то беседовал и на весьма повышенных тонах. Воркуя с Пелагеей Чесноковой, «Хтирлиц» во все уши пытался расслышать слова, которые яростно выкрикивал толстый Кашалот.

Георгий Семенов разговаривал по телефону. Да, он был зол, как тридцать три голодных волка, и даже что-то крокодилье в нём временами проступало. Кашалот стучал кулачищем по новому столу, заставляя подпрыгивать монитор нового компьютера, и иногда выплёвывал некрасивые, но крепкие слова.

— Вы меня просто уже достали! — слышал Батон сквозь болтовню секретарши. — До каких пор вы будете ко мне приставать?!

СТУК! — тяжёлый кулачище Кашалота опустился на исстрадавшуюся под богатырскими ударами столешницу.

— Неужели вам мало того, что вы отобрали у меня всё до последней копейки?! Я совсем, совсем банкрот! — СТУК!! — Я скоро буду жить на свалке, и просить милостыню, а вы ещё смеете что-то от меня требовать!! — СТУК!! — Как только у вас на это совести хватает?! А?! — СТУК!! — Кашалот ревел медведем-гризли, и болтовня влюблённой Пелагеи не могла заглушить его свирепейших восклицаний, представлявших для Батона исключительную ценность. «Агент Ноль-Ноль Хтирлиц», утопая в выкриках Кашалота, был так же счастлив, словно бы утопал в золотых монетах.

— Вот, что я вам скажу! — тигром взрычал Кашалот. — В воскресенье в семь часов вечера на «нижнем» берегу Кальмиуса я с вами встречусь и выскажу всё, что о вас думаю! — СТУК!! — Что? Вы спросили «Что?»?! Куриное капшто! Я назначаю вам стрелку, и останется только один! — СТУК!! — заявил Георгий Семёнов тоном Дункана Маклауда и хлопнул телефонной трубкой, окончив разговор.

«Хы-хы!» — подумал про себя Батон, надёжно зафиксировав «на корочку» каждое словцо Кашалота. Кажется, сегодня «Юстасу» будет, чем поделиться с «Алексом»!

Глава 109. Пончик против Интермеццо

— Коля, а давай сегодня по магазинам пройдёмся, а? — Аня наряжалась перед зеркалом в новое фирменное платье и… просила невозможного.

Именно сегодня Николай Светленко нацелился «сокрушить» «неустранимого» и набившего ему уже ни одну оскомину Чеснока. Интермеццо знал, в котором часу этот несъедобный овощ приползёт в «Амстор» и будет нагребать тонну съестного, он знал, как именно он пройдёт по торговому залу — ведь он сам уже не раз следил за ним. Полночи Коля убил на то, чтобы подготовить пистолет — разбирал, смазывал, заряжал, навинчивал новый, укороченный глушитель. А потом ещё нанёс на рукоятку специальный состав, который не давал остаться отпечаткам пальцев. Он хотел сказать Ане, что уедет сегодня по делам, но она и так уже на него обиделась за то, что он однажды не ночевал дома. Она даже напёрла на него с вазочкой в руках и свирепо заявила:

— Ну, и как же её зовут?! Если будешь врать — я собираю вещи и возвращаюсь к бабушке, а ты — тусуйся с ней!

Никакой «её» не было — в ту ночь он всего лишь взрывал избушку «четвёртый пункт» и просто-напросто убегал от милицейской погони. Но надо же было что-то врать — не будет же Коля говорить ТАКУЮ правду?!

— «Её» зовут Генрих Артерран! — ответил Коля, стараясь казаться спокойным. — Это мой партнёр по бизнесу из Америки. Сделка с ним очень выгодна, а если я провалю её, то потеряю огромную сумму.

— Так значит, тебе этот Генрих постоянно названивает?! — не унималась Аня, взмахивая вазочкой и заставляя Колю отползать всё дальше в угол.

— Да, — кивнул Коля.

Николай сказал правду. Ему действительно названивал «партнёр по бизнесу» Генрих Артерран. Вот и сегодня позвонил в четыре часа утра. «Робокоп» сказал только:

— Чеснок! Вопросы есть?

Не успел сонный Коля и рта раскрыть, чтобы хоть что-то промычать в ответ, как Артерран с неумолимостью механического «терминатора» отрубил:

— Вопросов нет! — и повесил трубку.

Вот и придётся Коле сегодня же устранить Чеснока, жертвуя собственной личной жизнью.

— Да, любимая, конечно же, пойдём! — ответил Ане Коля, а сам был угрюм, как старый филин.

Придётся ему несчастную, ни в чём не повинную Аню тащить за собой в «Амстор» и уничтожать Чеснока, чуть ли, не у неё на глазах…

Сегодня был четверг — а значит — команда под руководством Муравьёва неусыпно и бдительно контролировала необъятный торговый зал гипермаркета «Амстор», что на проспекте Ильича. Именно туда приходит за покупками Чеснок, и именно туда, как считал Серёгин, и подастся Светленко для того, чтобы его устранить. Пётр Иванович и Сидоров не покидали райотдела — сидели на телефоне и ждали известий от Муравьева. Тут же наготове дежурил и Самохвалов — чтобы если что — сразу же выехать на место и обезвредить Светленко.

В ожидании отчёта Муравьёва Серёгин и Сидоров систематизировали сообщение «агента» Батона о Кашалоте и разрабатывали план его поимки там, на «нижнем» берегу Кальмиуса. Пётр Иванович был уверен, что Кашалот назначил «стрелку» именно Тени, и поэтому сказал Сидорову:

— Если повезёт — то схватим и Тень. Никуда он от нас не смоется.

Ещё — в изоляторе возникли проблемы. Ушлый Крекер каким-то образом сторговался с дворником Карпухиным и наладил через него «поставку» водки к себе в камеру. Крекер и Ведёркина тоже поил. Проведав об этом, Казаченко хорошенько отходил Крекера по всем местам и отсадил от Ведёркина в отдельные апартаменты. А про Карпухина доложил Серёгину. Пётр Иванович пожалел пожилого дворника и не выдал его начальству, однако предупредил:

— Федоша, на первый раз прощается. Но, если ты снова выкинешь подобный коник — придётся доложить про тебя Недобежкину, ты уж меня прости…

Муравьёв «отзвонился» в семь вечера, когда за окнами уже стемнело, и холодный воздух заполнили ранние зимние сумерки.

— Это точно они? — спохватился Серёгин, услышав, что Муравьёв засёк в гипермаркете Светленко и Лютченко.

— Да, сто процентов! — уверенно отчеканил в ответ «агент» Муравьёв.

— Ты уверен, что они следят за Чесноком? — осведомился Серёгин, нечаянно смяв лист, на котором составлял план поимки Кашалота.

— Они за ним попятам ходят! — заверил Муравьёв. — Просто так, со стороны, не видно, они делают вид, что выбирают товары. Если бы я не знал их, я бы тоже так подумал.

— Хорошо, мы выезжаем! — коротко ответил Серёгин, а потом крикнул сидевшему рядом с ним Сидорову:

— Санька, наши клиенты всплыли — в «Амсторе» Чеснока «пасут»! Погнали! — следователь вскочил со стула, натягивая на ходу куртку.

Пётр Иванович и Сидоров бегом выскочили из кабинета и побежали по коридору.

— Погнали! — крикнул Серёгин лейтенанту Самохвалову, который сидел в вестибюле, дожидаясь команды.

Самохвалов вскочил, и тоже побежал. Догнав Серёгина, он спросил:

— Есть контакт, Пётр Иванович?

— Ещё какой! Собирай ребят! Едем в «Амстор» — пропыхтел на бегу Серёгин, выцарапывая из внутреннего кармана куртки ключи от служебной машины.

— Есть! — отчеканил Самохвалов.

Во дворе райотдела уже стояла «Газель» спецназа.

— Вперёд! — крикнул он в микрофон рации. — На седьмую позицию, быстро! Оцепите магазин и ждите. Без нас не начинать!

«Газель» сорвалась с места и рванула по снегу.

Серёгин, Сидоров и Самохвалов заскочили в служебную «Самару».

— Я — с вами! — крикнул Усачёв.

Лейтенант запрыгнул в отъезжающую машину и уселся на заднее сиденье рядом с Самохваловым.

— Ребята, — сказал Пётр Иванович, разворачивая «Самару», выезжая на улицу Антипова, чтобы потом проехать на проспект Ильича. — Брать придётся прямо в магазине.

— Почему? — спросил Сидоров. — Это же очень опасно, там полно людей.

— Я тоже не хочу, — отозвался Серёгин. — Но когда они выйдут, Светленко кокнет Чеснока, и смоется. Лютченко, мы, может быть, и возьмём, но что она нам даст?

— А почему бы не скрутить их на выходе? — предложил Самохвалов. — Чеснока пропустить, а этих — бах-бах! — и всё!