G.O.G.R. - Анна Белкина

— Увозите Светленко! — сказал Серёгин Самохвалову.

Колю затолкали в «Газель», и микроавтобус, лихо развернувшись, укатил прочь.

Усачёва насилу привели в чувство. Он стонал и просил воды. Муравьёв дал ему прихваченную в «Амсторе» бутылочку «Миринды». Усачёв хлебнул и закашлялся.

— Фу, что за пойло? — выдавил он, отплевавшись.

— Что случилось, Толян? — спросил Сидоров.

— Не знаю, — прохрипел Усачёв. — Я Лютченко схватил, а потом… Потом — не помню. Всё исчезло, и я лежу.

Глава 110. «Анна и „король“»

Аня уже не колотила по сиденьям и дверцам. Она, молча, смотрела на ночное шоссе через плечо водителя. Не в силах больше слушать рёв «Раммштайна» (а этот тип ещё и подпевает!), она взмолилась:

— Выключите, пожалуйста…

— Успокоилась, да? — осведомился Артерран.

— Угу… Выключите, а то у меня сейчас мозги выскочат.

— Тогда машину придётся выбросить, — проворчал Артерран, заглушив музыку.

Аня с облегчением вздохнула и откинулась на мягкую кожаную спинку.

— Ну, и как звать храброго рыцаря? — поинтересовалась она.

Артерран притормозил, и «Лексус» съехал на обочину. Потом он выволок Аню из салона и захлопнул дверцу.

— Слушай, — сказал он. — Нету никакого рыцаря. Ты, дорогуша, влипла в историю. Я вытащил тебя оттуда, чтобы этот дебил Светленко окончательно не испоганил тебе жизнь. Его уже повязали. А тебя сейчас все менты разыскивают.

— И что же мне делать? — всхлипнула Аня.

— Развела нюни… — фыркнул Артерран. — За границу уезжать, «что делать»!

Аня плакала.

— Коля…

— «Коля»! — передразнил Артерран. — Сопли подбери! Выезд за границу я тебе устрою. Впихну тебя в программу защиты свидетелей. Будешь под чужим именем жить, пока срок давности не истечёт.

Аня огляделась. Темно, пустынно. Только вдалеке виднеется чей-то коттедж. От морозного ветра щипало нос и щёки. Снег искрился в свете фар «Лексуса».

— Где я? — спросила Аня. — Куда вы меня привезли?

— В безопасности. Вон там вон — мой дом. Ночь тут отсидишься…

— С вами? — опасливо прошептала Аня.

— Нет уж. Мне кое-куда съездить надо. Охрана хорошая, никто тебя не тронет. Хочешь — спи, хочешь — смотри телик. Еды в холодильнике полно: пицца там всякая, картошка фри, бигмаки, чизбугеры, пирожные…. Объедайся на здоровье. А завтра смотаемся к твоей бабуле, заберёшь всё необходимое. Потом — в аэропорт, и — до свидания, мама, не горюй. Понятно?

— Мои вещи и документы — в доме Коли, — проговорила Аня, подавив рыдания.

— Я сказал, возьмёшь всё необходимое, а не вагон дорогих шмоток. А паспорт твой тебе вообще не понадобится. Завтра у тебя будет новый паспорт. Вопросы есть?

Аня, молча, покачала головой.

— Вопросов нет. Садись, поехали, — бросил Артерран и скрылся в джипе.

Аня тоже залезла обратно, в «Лексус», только не на заднее, а на переднее сиденье.

— Вы Колю тоже спасёте? — тихо спросила она.

— Посмотрим.

Аня повернулась лицом к собеседнику и так заискивающе на него посмотрела.

— Ну, скажите мне, пожалуйста, как вас зовут, а? А то вы про меня всё знаете, а я не знаю даже, как вас называть…

— Зови Владиком, — безразлично буркнул Артерран, не обращая никакого внимания на Анины «бровки домиком».

Генрих Артерран направил свой джип по узенькой заметенной снегом дорожке прямиком к коттеджу, торчащему в гордом одиночестве посреди снежной равнины. Подъехав ближе, Аня в лобовое стекло разглядела превысокий, монолитный забор из белого кирпича. На его верху в свете мощных прожекторов страшно, по-казематному поблескивала ощетинившаяся иглами колючая проволока. За забором, словно хищные африканские львы рычали сторожевые собаки. Артерран притормозил у широченных ворот из чёрного железа и вытащил из кармана своего пальто некое устройство с кнопочками. Нажав одну из них, он заставил эти непреодолимые ворота легко разъехаться в стороны и пропустить их машину. За воротами оказался настоящий шлагбаум и настоящая контрольная будка — прямо как в военной части какой-то!

— Добрый вечер, шеф! — учтиво сказал секьюрити-«часовой» и шлагбаум тут же поднялся открыв доступ на просторнейший двор. По сравнению со двором «Владика» Колин двор казался нищенским и тесным. Снег тут был тщательно убран, фонари ярко светили, создавая чуть ли не дневной свет. Аня видела изысканный ландшафтный дизайн, широкий, как Банное озеро искусственный пруд с альпийскими горками и мостиками, мощёные тропинки. Она на минуту забыла обо всех своих горестях и прилипла к стеклу, разглядывая всё, что видела в окно. Потом впереди вырос и коттедж — да, он больше Колиного раза в два, да и выглядит куда современнее.

«Владик» остановил машину, вышел из кабины, а потом — открыл Анину дверцу и подал ей руку, помогая выбраться наружу. Едва Аня вышла, как откуда ни возьмись возник некий неприметный человек. «Владик» бросил ему ключи, человек забрался в его «Лексус» и повёл его к высокому двухэтажному четырёхместному гаражу, похожему на отдельный коттедж.

У «Владика» имелся и швейцар. Поздоровавшись, он распахнул дверь, и Аня попала… во вторую сказку. Прямо в холле был фонтан — его струи взлетали к высокому потолку, а освещение было устроено так, что появлялись искусственные радуги. В холле «Владик» помог Ане снять шубку и отдал её подоспевшему лакею вместе со своим пальто.

— Весь второй этаж — в вашем распоряжении, — сказал он, ведя Аню вверх по широкой лестнице из белого мрамора.

Аня не могла выдохнуть ни слова — такое великолепие она видела лишь на открытках «Прага эпохи барокко».

— Мой дворецкий вам всё покажет, — сказал «Владик». — А у меня ещё есть кое-какие важные дела.

Дворецкий у «Владика» оказался солидный — по возрасту даже старше его самого. Одет он был во фрак, который Аня раньше тоже видела только на картинке.

— Мадемуазель, — сказал он с явным французским акцентом.

— А-а… — выдавила Аня, поражённая тем, насколько роскошно живёт её новый знакомый «Владик».

— До скорого, — откланялся в свою очередь «Владик» и растворился в неизвестности.

Глава 111. «Король воров» в лапах закона

Грубые сильные руки затолкнули Колю в одну из камер обезьянника и захлопнули дверь. По инерции он пробежал несколько шагов и шлёпнулся на сухой и холодный бетонный пол. Всё тело ныло. Даже встать не было сил. Проклятый верзила чуть не вывихнул Коле руку. «Ну, и кто из нас теперь Пончик?» — вспомнилась ехидная насмешка гадкого Сидорова. Коля сморщился от злости. И вскочил на ноги, потому что злость придала ему сил. «Где Аня? — подумал он с беспокойством. — Неужели и её тоже схватили?» Коля оглядел камеру, в которую его упрятали. Голые серые стены, наглухо задраенная дверь, под самым потолком — подслеповатое зарешеченное окошко. В дальнем конце камеры — двухъярусные нары. А на нарах кто-то сидит.

— Здорово, кореш! — пробухтел этот кто-то. — За что замели, родимый?

Коля присмотрелся к соседу. Типичный неудачник. Обрюзгший, небритый, руки грязные, разит спиртным. На голове его красовалась чёрная шапка — «носок» с логотипом группы «Оникс». Такие шапки были в моде лет десять назад, и то — у подростков.

— Крекер — моё погоняло. А ты кто? — сосед пытался, во что бы то ни стало продолжить беседу.

— Я — Коля, — уныло бросил Коля.

— Побили? — осведомился Крекер.

Коля молча кивнул.

— Меня — тоже, — вздохнул Крекер. — Казаченко бил, а рука у него — ух! Садись, Колян, чо стоишь?

Коля присел на краешек нар. Крекер внимательно оглядел его с ног до головы.

— У, да ты — холёный! — протянул Крекер, пялясь на Колин френч и дорогой, правда, прорванный в нескольких местах, костюм. — «В законе» да?

— Да, — согласился Коля.

— Чего смурной такой? — не отставал Крекер.

Коля молчал-молчал, я потом не выдержал, и вывалил на Крекера все свои обиды и страданья. Тот слушал, открыв рот.

— Слушай, — сказал он, когда Коля закончил. — Тот мусор — гад из гадов, а девочку — жалко… Я тебе нижние нары уступлю.

Крекер посмотрел на Николая со слезами сочувствия и полез на «второй этаж», проявляя ловкость истинного альпиниста. Коля со вздохом улёгся на «подаренные» Крекером «престижные» нижние нары. Твёрдо, подушки нет, холодно и… в тюрьме. Он — в тюрьме, как предсказывал ему Косой. «Ты все равно рано, или поздно сядешь!!!» — эти слова пронеслись «мессершмиттами» и застучали бомбами по несчастной Колиной репутации. Коля лежал, подсунув руки под свою пленённую голову, испытывал муки совести и голода и всё пытался… проснуться, желая, чтобы этот демонический кошмар наконец-то прошёл. В тщетных попытках проснуться Коля не заметил, как заснул. И увидел сон. Во сне «король воров» дрожал, забившись в некий угол. Над ним носились чёрные, как уголь облака и висело низкое, свинцового цвета давящее небо. Он знал, что со всех сторон на него наседает погоня. За Колей гонятся все: прохожие с улиц, продавцы из магазинов, дворники, почтальоны, дружинники, кондуктора… а ещё — пыльные мумии в серых бинтах, некие чудовища с зелёными хвостами и с челюстями, полными зубов, а также склизкие фиолетовые спруты. Все они, даже спруты, кричат жуткими электронными голосами: