"ВСПОРОТЫЙ ЖИВОТ КУБАНСКОЙ КРЕОЛКИ." - Владимир Чекмарев

С любопытством узнал, что государственная граница между Чили и Аргентиной проходит через середину города Пунта Ареан, и обе страны находятся на грани войны. В городе полно марширующих чилийских солдат, много также и аргентинских. На рейде стоит восемь аргентинских транспортов забитых войсками. На некоторых постах, по обе стороны границы, сторожевые здания установлены так близко, что аргентинские и чилийские пограничники могут дотянуться друг до друга рукой. Но нам сообщили, что до 4 мая, военные действия вряд ли начнутся."

WASP. Тэдди Рузвельт.

Информация из окрестностей Гаваны меня встревожила. Конечно, наверняка все не так мрачно и пессимистично, как изложено в телеграмме, но… По совокупности фактов, вырисовывалась неприглядная картина. Именно в этом же районе исчез или погиб Фрэнки. Там же исчез целый лайнер "Либера". И примерно в тоже время. Теперь в том же районе кто-то начал нарушать заведенные нами правила и законы. И если этого КОГО-ТО не пресечь в самом начале пути, то проблема может разрастись до достаточно больших масштабов. Решение проблемы осложнялось тем, что мы стояли на пороге войны с Испанией. Случись эта "война мстителей" хотя бы в январе этого года, то можно было даже не суетиться, а просто нанести дружественный визит послу Испании, и выдать ему местоположение лагеря этих "мстителей". Все остальное проделали бы войска регулярной испанской армии. Укрыться "мстителям" было бы негде - охрана наших плантаций, попросту не допустила бы их на наши земли, а если бы тем удалось прорваться - своевременно известила бы тех же испанцев.

Но сейчас… Как не вовремя! Еще бы месяц подождать! Началась бы война, и высадку десанта в том районе можно было бы оправдать стратегической необходимостью, а также защитой интересов американских граждан. Что я могу сделать сейчас? Это ведь не какой-нибудь Гондурас! Пока еще территория Испанской ИМПЕРИИ. Гнилой, но империи. Единственный возможный вариант, организовать акцию устрашения. На какое-то время эти инсургенты должны притихнуть, а там и подкрепления подвезем, и война начнется…

Корабль Соединенных Штатов (USS) "Бруклин" Лейтенант Аллен Гарри.

Залп! Корпус "Бруклина" вздрогнул, и южная ночь озарилась языками пламени, выброшенными из стволов орудий сторону берега. Взвыли электромоторы элеваторов и потянули наверх из погребов беседки со снарядами и зарядами. Спустя несколько секунд после залпа, на берегу расцвели огненные цветки разрывов снарядов.

- Беглый огонь! - прозвучала команда командира.

И каждое орудие левого борта стало выплевывать снаряды с максимальной скоростью, которую позволяла подготовка комендоров.

Практического смысла в этой стрельбе не было. К сожалению, мы не знали точного расположения лагеря зарвавшихся повстанцев, и просто вели огонь по площади. В лучшем случае пострадает пара десятков - сотня зарвавшихся пеонов-кретинов-креолов! Сами виноваты - в своем стремлении к свободе, эти горе революционеры покусились на руку кормящую и дающую! И цель данной стрельбы по берегу - напомнить цветным кто есть кто! Они могут и дальше уничтожать священную частную американскую собственность. Но это - последнее предупреждение! Если их не образумят полтысячи восьми- и пятидюймовых снарядов - разговор пойдет об их полном уничтожении. Куба станет островом Свободы, но только Американской Свободы. Свободы от цветных! И комендоры "Бруклина" старательно воплощали в жизнь данный тезис доктрины Монро. Америка - сфера жизненных интересов Северо-Американских Соединенных Штатов, и горе тем, кто этого не понимает!

Но офицеры, столпившиеся на мостике крейсера, нервничали. Испанский флот их почти не страшил - крупных кораблей у испанцев здесь не было, но могли быть миноносцы, и сверкающий вспышками орудийных залпов крейсер, мог стать отличной мишенью. А еще незримая опасность, от которой не защитят даже орудия - мели и скалы. "Бруклин" шел почти впритирку вдоль линии мелководья, и с учетом того, что точное местоположение в ночной тьме относительно берега, было определено с большой погрешностью, в любую минуту мог оказаться пленником острова Свободы.

Но пока Бог хранил Америку и нас!

- Вспышка выстрелов право девяносто пять! - закричал сигнальщик.

Черт! Береговые батареи? Но откуда они у повстанцев? Стреляют из полевых орудий? Слишком большое расстояние! О Мой Бог! В полумиле от нас взметнулся вверх водяной столб! Через десять секунд еще один. Затем еще. Скорострелка? Какой калибр? Три дюйма? Четыре? Бьет с недолетом, потому что не может добить, или потому, что не видит всплесков падения своих снарядов?

- Руль право на борт! Курс Норд! - закричал командир, и наш крейсер, с легким креном на левый борт, стал вращать над своей головой ночное звездное небо.

Орудия нашего "Бруклина" между тем продолжали выплевывать деньги налогоплательщиков, но уже не в сторону лагеря повстанцев, а в открытое море - команды на прекращение стрельбы не было!

- Орудиям дробь! - рявкнул командир, сообразив, что стрельба потеряла даже моральный смысл.

- Лево шестьдесят миноносец противника! - отчаянно завопил сигнальщик, и все бинокли на мостике устремились в указанном направлении. И точно в свете всполохов продолжающих стрелять орудий, до которых еще не довели команду о прекращении огня, высветился силуэт небольшого парового кораблика.

- Боевая тревога! Отражение минной атаки! - с дрожью в голосе подал еще одну команду наш командир. Однако это было лишним! Комендоры пятидюймовок заметили врага, и перенесли огонь на испанский миноносец. Не прошло и пары минут, как вокруг него уже вырос целый лес из водяных столбов. Прямых попаданий из-за малого размера цели пока не было, но все стоящие на мостике заметили, что расстояние между нами и испанцем начинает увеличиваться. Возможно, мы сумели повредить его машину осколками. Или у него не качественный уголь, или его командир, заботясь о скрытности, шел не под полными парами, чтобы не демаскировать себя факелами искр и пламени вылетающими из труб, и хорошо заметными ночью. Так или иначе, но мы отрывались, и похоже, что у испанцев не было никаких шансов нас догнать, так как их командир с отчаяния открыл огонь из баковой пушки миноносца. Мы насчитали пять или шесть орудийных вспышек, пока один из наших снарядов, не поразил испанца, который тут же сбросил ход и запарил. Снаряды испанца, за исключением последнего, разбившего вельбот на юте, легли с большим недолетом.

Будем ли мы добивать противника? Или… Или! Если испанцы встретили нас огнем береговой батареи и пытались провести минную атаку, то вполне вероятно, что где-то есть еще их минные суда или катера, вооруженные самодвижущимися минами Уайтхеда или Шварцкопфа. Не стоит рисковать крейсером из-за этого корыта, которое испанцы в условиях Кубы не смогут починить. Им придется тащить этот миноносец в Европу.

Таможенное судно Соединенных Штатов "Ниагара". Первый лейтенант Лав Мойша Смит ( Love Mozes Smit)

Такое происходит всегда, когда считаешь работу уже выполненной, но до ее конца остается чуть-чуть. Премиальные уже были почти в кармане. Почти. Оставалось всего часа три-четыре хода через лабиринт островов. Что-то было не так в моих расчетах, или расчеты были верны, но испанцы сумели организовать скрытную операцию против повстанцев. Присутствие их крейсера мы обнаружили только тогда, когда справа за кормой засверкали всполохи орудийных выстрелов. К счастью он бил по берегу и именно там находилась цель его орудий. Что можно было сделать в той ситуации? Практически ничего - мы удалялись от испанца, хотя и медленно. Шли вдоль берега. На развитие полного хода требовалось не меньше получаса времени, поэтому я не стал отдавать команду увеличить ход до полного, ибо тогда, еще раньше, чем мы сумеем поднять пары, наша дымовая труба начнет выдавать наше местоположение факелом. Двести кубинских добровольцев, сгрудившихся на палубе моей "Ниагары" стояли практически не шевелясь, боясь даже вздохнуть. Чего греха таить и я замер неподвижно, боясь выдать себя шорохом. Это было глупо, ибо крейсер находился слишком далеко, чтобы на нем могли услышать речь на палубе "Ниагары". Но мы молчали и хранили тишину, беззвучно молясь Богу, чтобы даровал удачу.

Увы, но Бог не услышал наши молитвы! Хотя удача была почти на нашей стороне! С берега по испанцам ударила пушка! Она успела сделать три или четыре выстрела, и испанцы в страхе отвернули! Продержись мы еще пару минут… Но нас заметили! Нам не хватило до входа в протоку между островком и берегом буквально трехсот ярдов! И начался ад! О Бог Мой! Море вокруг нас взорвалось страшным грохотом и из него стали вырастать водяные деревни. Двести ярдов! Двухсоттонную "Ниагару" подбрасывает вверх, швыряет вправо, затем влево. Испуганно-отчаянный крик сигнальщика, зажимающего окровавленный живот, вопли раненых повстанцев на юте. Что делать? Я оттолкнул рулевого, и, встав за штурвал, направил "Ниагару" к берегу.