Вождь и призрак - Колин Форбс

— Просто потрясающе! Когда я был маленьким мальчиком и ходил в воскресную школу, мне там давали цветные открытки с изображением древнего Иерусалима, они были похожи на огромные марки. В неделю я получал по одной такой открытке. То, что мы сейчас видим, похоже, как две капли воды…

В 1943 году в Иерусалиме все еще сохранялась библейская атмосфера. Город, окруженный семью холмами, лежал как бы на дне чаши. Создавалось обманчивое ощущение мира, покоя, многовековой незыблемости жизни.

— Да, здесь фантастически прекрасно, — вздохнула Лида. — Кстати, когда вы пошли осмотреть гостиницу, вы взяли с собой чемодан. А где он сейчас?

— В моей комнате… — Уэлби двинулся дальше по тротуару. — Я же вам говорил, что отдыхаю. Для меня тут зарезервирован шестой номер. А для вас — восьмой. Предоставляю вам право выбора. Оставайтесь здесь, если вам понравится. А если нет — подыщем еще что-нибудь.

Двухэтажное здание гостиницы с длинным фасадом было построено давным-давно. Черепица на крыше была когда-то красная, а теперь выцвела и приобрела терракотовый оттенок. На деревянную веранду, на которой стояли маленькие столики, покрытые скатерками в красную клетку, вели четыре ступеньки. Густой плющ увивал столбики перил, закрывал стены и даже заглядывал в открытые окна.

— Тут чудесно, — сказала Лида.

— Ну, если вам нравится… — откликнулся Уэлби. Он на нее совершенно не давил.

Неподвижно сидя за рулем своего автомобиля, Аллигатор смотрел, как Уэлби и Лида взбирались по ступенькам. Внезапно он услышал чьи-то приближающиеся шаги, и тут же его глаза уставились в зеркальце заднего вида, а рука схватила автомат. Однако в следующую секунду он расслабился, узнав стук железных подковок. Армейские сапоги… Капрал Унисон, как всегда, бесстрастный и непроницаемый, открыл переднюю дверцу автомобиля. Аллигатор указал ему на пассажирское сиденье.

— Они заметили, что я ехал сзади, сержант? — спросил Унисон.

— Держу пари, что нет. Рад тебя видеть целым и невредимым.

— Ну, как тут у вас дела? Или мне не следует спрашивать?

— Нет, чем больше ты будешь знать об этом деле, тем лучше, — ответил Аллигатор. — Тем более что ты должен меня подстраховать. Где ты оставил свой вездеход?

— На боковой улочке, ярдах в пятидесяти отсюда. На дежурстве остался Нобби Кларк, он будет ждать, когда я его сменю. Я, правда, думал, что мы отвезем этого парня в казармы…

— Я тоже так думал, Унисон. Но наш подопечный заявил, что он сам себе голова. Занятный парень. Глотает гласные и смазывает почти все согласные. Он решил «окопаться» — это его выражение — в отеле «Шарон». Так что теперь мне нужно приставить ко входу двух солдат в форме. Еще две мишени для еврейских террористов. Мне нужно, чтобы ты подстраховал моих ребят, сидя в броневике на боковой улице и держа наготове пулемет. Я позвоню, как только вернусь в казармы, твоему полковнику Пейну, но не сомневаюсь, что мы с ним договоримся.

— Еще бы, ты же ему недавно так помог…

— Из-за этого проклятого мистера Стендиста, который ни слова не умеет произнести по-человечески, шестеро моих ребят и еще Бог знает сколько твоих будут торчать здесь каждые сутки. Если бы он поехал в казармы, нам не понадобилось бы подкрепление. Пропади он пропадом, мерзавец!

— Ну а что бабенка? Она прехорошенькая. Он за ней ухлестывает?

— Да, я думаю, поэтому он и решил остановиться в «Шароне». — Аллигатор снял полицейскую фуражку и взъерошил свои коротко стриженные волосы. — Знаешь что, Унисон? Никогда не принимай ничего на веру. Перед отъездом отсюда я, пожалуй, проверю гостиничный регистрационный журнал…

— Наши комнаты рядом, — заметила Лида, держа в руках ключ, но не вставляя его в замок. Она искоса взглянула на Уэлби. — Я буду в восьмой комнате, вы — в шестой…

— Но ведь Аллигатор при вас описывал здешнюю ситуацию. Я решил, что так вам будет… спокойней.

Уэлби нес оба чемодана. Свой он забрал у дежурного администратора — Уэлби оставил там свой багаж, когда в первый раз зашел в гостиницу, — а чемодан Лиды он вызвался внести вверх по старинной лестнице.

— Вы очень любезны. Ну, посмотрим, на что похож мой номер…

Отперев дверь, Лида зашла в немного старомодную, но хорошо обставленную комнату. Дверь из комнаты вела в ванную. Лида хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

— Боже мой! Вы только взгляните на постель!..

Кровать оказалась огромной, массивную медную спинку украшали продолговатые шишечки. Доходящие до пола окна были распахнуты, и из них открывался вид на Масличную гору. Уэлби поставил чемодан на стул и подошел к Лиде, Она ждала, что он до нее дотронется, однако он напустил на себя равнодушный вид, его бледное лицо было рассеянно-отрешенным.

— Мне нужно отнести эти бумаги, — сказал Уэлби и посмотрел на часы. — Может, вы подождете меня до двух, а потом спуститесь вниз, и мы перекусим?

— С удовольствием. А пока пойду прогуляюсь по магазинам…

— Только будьте осторожны. Значит, в два. И держите свою дверь всегда закрытой!

— Будет исполнено, сержант Аллигатор.

Уэлби вышел в коридор, прикрыл за собой дверь и выжидательно замер. Только когда замок защелкнулся, он быстро рванул вперед. Не выпуская из рук чемодана, Уэлби направился к лестнице и легко взбежал на второй этаж. Двадцать четвертый номер находился в дальнем конце коридора, пустынного и пропахшего мастикой для пола.

В ответ на его стук дверь тут же отворилась, словно Влацек, поселившийся в этой комнате, знал, что Уэлби придет с минуты на минуту.

Это была картина из другого, мирного, времени. Утреннее солнышко пригревало ярко-зеленое поле для игры в поло. Слышались только удары клюшкой по мячу и негромкий стук лошадиных подков.

Джок Карсон стоял посреди поля и вдруг заметил на краю Харрингтона, который размахивал листком бумаги, пытаясь привлечь внимание Джока. Спортивный клуб «Гезира» располагался на островке посреди Нила, он выходил фасадом к Каиру, в который можно было попасть, проехав по мосту.

Карсон поднял клюшку, предупреждая других игроков. Он пустил лошадь рысью, доехал до края поля, слез на землю, достал из кармана кусочек сахара, который его скакун послушно проглотил, и передал животное конюху-египтянину.

— Какие-то неприятности? — спросил Карсон Харрингтона, идя с ним к павильону и читая на ходу донесение.

— Наконец-то! — В голосе Харрингтона звучало ликование. — Мы получили сигнал от Ридера. Сделка заключена! Они требуют триста автоматов «стен» и тридцать магазинов к каждому. В обмен мы получим Линдсея…

— Значит, придется переправлять в Ливию еще одну партию оружия?

— Нет! Это просто потрясающе! Проклятый Хелич — или как бишь его там — сперва запросил двадцать пять пушек, то есть вооружение для целого дивизиона. Однако Ридеру в конце концов удалось с ним сторговаться, и он согласился ограничиться тем, что мы уже загрузили в «дакоту», которая ждет в Бенине. Фантастический парень!

— Я вижу, в радиосигнале подтверждается, что посадка должна быть произведена в Боснии. Сколько времени это будет действительно? — Дерн пружинил под их ногами, суматошный Каир, казалось, был за тысячу миль от острова. — Нам надо поторопиться.

— Нас ждет джип. Держу пари, что сегодня я побью свой рекорд и еще быстрее домчусь до «Серых Колонн»!

Карсон утер пот со лба и шеи полотенцем, которое ему подал египтянин, прислуживавший членам клуба. Потом прочитал еще раз радиодепешу и нахмурился.

— У меня какое-то ужасное ощущение от всего этого дела. Тут что-то не так. И кончится эта история плохо, очень плохо…

Глава 39

Когда они приехали в казармы, в кабинете Харрингтона звонил телефон. Он влетел в комнату, поскользнулся — как уже не раз бывало — на натертом до блеска полу, однако удержал равновесие, оперся одной рукой о стол, а другой успел-таки схватить телефонную трубку прежде, чем телефон умолк.

— Харрингтон слушает…

— Это Лида Клаймбер. Я говорю с американским посольством? Да-да, я сказала «с посольством»! Мне что, третий раз повторить?

— Харрингтон, как всегда, к вашим услугам. Для вас получена посылка из Нью-Джерси.

Они обменялись паролями, подтверждающими их личность. Харрингтон опустился в кресло и указал Карсону на параллельный телефонный аппарат. Карсон — он уже закрыл дверь изнутри — снял трубку.

— Я не могу сказать ничего определенного о… о нашем друге… — сказала Лида и добавила с удрученным видом: — Вроде бы с ним все в порядке. У вас есть под рукой бумага и ручка? Хорошо. Мы остановились в отеле «Шарон». Да, вместе, если так можно сказать… Вот мой номер и добавочный…

Харрингтон нацарапал на листке каракули, которые никто не мог разобрать, кроме него самого.