Самая страшная книга 2015 (сборник) - Галина Евдокимова

Хаим опять попробовал поймать взгляд матери, но она, запрокинув голову Люция назад, рванула вниз и, оторвав ее, бросила под ноги сыну.

Силы оставили мальчишку, и он мешком осел вниз.

– Хватит, – еле слышно пошептал он.

– Успокойся, малыш, – сказал Ангел. – Зло только так и можно победить. Кровь за кровь. Только повергнув в ужас врага, ты станешь его сильней. Мы пройдем вдоль побережья, приумножая твое воинство. Имя нам – Легион. Потому что нас много.

– Нет.

– Вся Галилея преклонится пред тобой. Мы уничтожим пришельцев, и ты будешь править этими землями, – голос Ангела крепчал, наливаясь силой.

– Нет.

– То, что перенесла твоя деревня, лишь малая толика всех мучений твоего народа. Верни людям свободу! Пусть польется кровь римлян!

– Не-е-ет! – крикнул, закрывая лицо руками, Хаим. – Я хочу, чтобы они ушли. Пусть они уйдут… в море.

– Остановись, – заволновался Ангел. – Не делай этого. Не нарушай воли Его… Там же твоя мать.

– Она умерла, – прошептал мальчик, провожая взглядом зашевелившуюся толпу мертвых. – Уходите.

Со всех улочек города стекалась окровавленная масса воскресших мертвецов, медленно продвигаясь к торговой набережной. У пристани было глубоко, и мертвые, прыгнув вниз, сразу с головой скрывались в воде.

– Остановись, Хаим! Прекрати! Подумай, от чего ты отказываешься. Ты наслушался бредней этого пророка из Назарета, – вопил в голове Ангел. – Да это он источник всех несчастий! Ходит с блаженным лицом по земле, а за ним по пятам следует смерть. Раз ему ведомо грядущее – то зачем он пришел в землю гадарскую? Он виновен не меньше Люция. Если бы не он, вас бы не тронули. Останови их, слышишь!

Хаим молчал. Он молился, как учил отец, и просил у Бога то, о чем просила мать. Прощения всем. Слезы заливали глаза мальчика, когда последние воскресшие скрылись под водой, оставив на поверхности обрывки одежды и розовую от крови пену.

– Нет! – Казалось, в голове Хаима взорвался котел.

Он чувствовал, что какая-то сила рвется наружу, хрипя от ярости и ненависти, а потом все стихло. Пустота и тишина.

– Ты прав, Хаим, – раздался тихий, усталый голос Ангела. – Пусть идут. Они заслужили покой. Да и не справиться нам с Назаретянином. Ну да ничего. Раз он говорит, что он человек, то люди с него и спросят. Они любят забивать добряков камнями на площадях. На удары нужно скалить клыки, а не подставлять другую щеку. Он сам найдет свою погибель. А мы подождем. Я терпеливый и в силах тебе дать долгую, бесконечно долгую жизнь. А когда ты увидишь всю несправедливость мира и поймешь, что со злом нужно бороться только злом, – мы вернемся и соберем новую армию.

Слышишь, Хаим? Не молчи. А впрочем, как знаешь… наше время еще придет. Вот увидишь.

Дмитрий Тихонов

Книга скорби

Мертвую тварь нашел Серый. Мы сидели на бревне на опушке леса, а он отправился к реке – то ли поплавок искать, то ли просто по нужде. Суть в том, что минут через пять прибежал обратно. Рожа белая, штаны мокрые, выгоревшие за лето волосы во все стороны торчат, кепку где-то посеял. Такой уж был Серый: если чему-то не повезло оказаться у него в руках, терял он эту вещь в самом скором времени. Причем терял безвозвратно, с концами.

– Там… там… – Рот открывает, как рыба, а толком ничего сказать не может– Идемте…

– Что такое? – Санчес вскочил первым. Понял, видимо, что дело нешуточное. Санька у нас молодец, всегда быстрее остальных соображает.

– Хреновина, – начинает объяснять Серый и руками машет, пытается, значит, эту самую хреновину обозначить. – У реки, на берегу… лежит… здоровая…

Тут нам всем интересно стало. Серый не способен придумать подобную небылицу, не то что уж изобразить ее, не сорвавшись в глупый ржач. Побросали мы карты, повставали все, даже мелкий Ванятка поднялся, хотя видно было, что страшно ему до усрачки.

– Веди, – скомандовал Санчес– Показывай, где там чего.

Серый послушался: побежал торопливо, едва на траве не поскальзываясь. Мы за ним.

В этом месте лес совсем узенькой полоской тянулся, всего-то, наверное, метров пятьдесят. Вот как раз половину мы прошли, когда запах почуяли. Густая мерзкая вонь нахлынула сразу, волной, выбила слезы из глаз, сжала мертвой хваткой пищевод. Было в ней что-то от протухшего мяса и гниющих водорослей, но еще больше – от длинных червей, выползающих из земли на стук дождя. Я закашлялся, Федьку и Ванятку вырвало. Что с них взять, с малышей. Остальным хоть бы хны, поморщились только.

– Оставайтесь здесь, – сказал Санчес малолеткам. – Дожидайтесь нас. Мы вам принесем что-нибудь интересное.

Я ж говорю, молоток. Мне бы, например, и в голову не пришло подобное детишкам пообещать. Наверняка, будь я за старшего, так и не смог бы заставить их остаться – пустые угрозы в их возрасте не действуют. Поперлись бы следом, мало ли что могло приключиться. За ними глаз да глаз. А тут остановились как вкопанные, а потом и вовсе назад побрели, к бревну.

Мы, зажимая носы рукавами, двинулись дальше и через минуту вышли на высокий берег реки, обрывающийся вниз отвесным глинистым склоном. Внизу, прямо под нами, из коричневой воды поднимался гладкий белый бок валуна, на котором только вчера мы с Серым ловили рыбу. Тогда он и остался без поплавка, кстати говоря. А в нескольких шагах справа от валуна вздымалось нечто столь безобразное и уродливое, что я в первые несколько мгновений попросту не мог задержать на нем взгляд, а когда все же сумел присмотреться, меня мгновенно вывернуло.

Казалось, у этого… создания вовсе не было формы: оно целиком состояло из перекрученных лохмотьев плоти, отростков и щупалец, беспорядочно громоздящихся одно на другое. Черную, лоснящуюся плоть тут и там разрывали безвольно распахнутые беззубые провалы, в некоторых из которых виднелись круглые, по-рыбьи пустые глаза. Самое отвратительное заключалось в том, что на мелководье волны слегка шевелили концы самых тонких щупалец, придавая махине некое подобие жизни.

– Это шоггот! – объявил Санчес.

Разумеется, он был прав. Та же самая мысль промелькнула в моем мозгу всего за мгновение до его слов.

Конечно, шоггот. Что же еще. Все мы слышали о могучих созданиях, обитателях темных океанских глубин и холодных антарктических подземелий. О тех, что способны принимать любую форму и выполнять невероятно трудную работу. О тех, кто возвел сводящие с ума башни Р’льеха. В школе нам часто рассказывали о них, демонстрировали рисунки и редкие фотографии. Нужно быть полным идиотом, чтобы не распознать в мертвом шогготе мертвого шоггота.