Перед вызовами времени. Циклы модернизации и кризисы в Аргентине - Петр Яковлев

Все это транслировало положительные импульсы в экономику, способствовало переходу от модели падения, характерной для 1998–2002 гг., к модели роста. Нельзя не подчеркнуть: экономический курс кабинета Н. Киршнера прокладывался между Сциллой внутренних проблем и Харибдой бесконечных переговоров с МВФ, который не прекращал оказывать на Буэнос-Айрес давление с целью добиться уступок в пользу кредиторов, понесших убытки из-за дефолта, и компаний, предоставляющих коммунальные услуги (газ, электричество, водоснабжение и т. д.), тарифы на которые были заморожены после отмены «конвертируемости» и девальвации песо. Тактика МВФ была стара, как мир: Буэнос-Айресу обещали новое внешнее финансирование в обмен на повышение внутренних тарифов, достижение договоренностей с кредиторами и дальнейшее увеличение профицита бюджета (главным образом, путем сокращения расходов на социальные нужды).

Правительство Н. Киршнера (так же как и до него кабинет Э. Дуальде) принимало в расчет позицию Фонда, но в полной мере принять его требования не могло. Отсюда постоянное «перетягивание каната», перманентный поиск компромиссов или промежуточных и частичных договоренностей. Для Буэнос-Айреса главным было выиграть время, создать для себя комфортную внешнюю среду, добиться от МВФ поддержки основных направлений экономической политики и укрепить хозяйственное положение. В рамках данной парадигмы отношений потери были неизбежны. Именно давление Фонда сыграло решающую роль в повышении в мае 2004 г. тарифов на газ на 40 %. Это говорило о том, что вынужденные уступки требованиям МВФ оставались суровой реальностью, известным ограничителем способности Буэнос-Айреса в тот момент в полной мере суверенно определять приоритеты развития страны. По мере преодоления последствий кризиса и восстановления динамики хозяйственного развития Розовому дому удавалось ослабить влияние внешних сил и повысить степень самостоятельности в принятии ключевых макроэкономических решений.

Опыт 1990-х гг. показал, что в конкретных условиях Аргентины комбинация внешних (ситуация на мировых товарных и финансовых рынках) и внутренних факторов порождает такую конструкцию экономического роста, в которой сравнительно непродолжительные периоды резкого наращивания хозяйственной активности легко сменяются периодами не менее резкого ее падения. Поскольку нестабильность на мировых рынках сохранялась, то одной из первостепенных задач аргентинского правительства являлось достижение внешней сбалансированности национальной экономики, ее эффективная модернизация и создание механизмов, способных сдемпфировать колебания мировой конъюнктуры и обеспечить плавную (без резких перепадов) динамику развития. Ключевым условием успешной модернизации аргентинской экономики, ее реального оздоровления на принципах «нового капитализма» должен был стать глубоко продуманный и всесторонне аргументированный выбор «точек роста», основных направлений выхода из «неолиберальной ловушки», когда страна в известной мере утратила критически важные ресурсы: человеческие, политические, хозяйственные и финансовые. Эта поистине историческая задача, решение которой определяло будущее аргентинской нации, неизбежно предполагала изменение целого ряда традиционных подходов и инструментов внутренней и внешней политики, и прежде всего в экономической сфере.

Такое положение дел потребовало от правительства Н. Киршнера серьезной интеллектуальной проработки актуальных вопросов аргентинской действительности. Идейное оживление, наблюдавшееся в Аргентине после десятилетия неолиберального доминирования, появление альтернативных концепций национального развития, разброс и острая борьба подходов и мнений – все это создавало благоприятную питательную среду для идеологического прорыва и выдвижения адекватной реалиям, отвечающей стратегическим мегаинтересам аргентинской нации программы модернизации и подготовки страны к переходу в постиндустриальный этап развития. Известную положительную роль, в частности, сыграло создание Экономического и финансового центра развития Аргентины (Cefidar), учрежденного по инициативе Н. Киршнера пятью крупнейшими аргентинскими банками с целью «поощрения исследований и генерирования идей для новой страны»373.

В последнем квартале 2002 г. в экономике Аргентины начался восстановительный рост, и уже в следующем году ВВП вырос на 8,8 %, что явилось наивысшим показателем за десятилетний период. Особенно существенно – на 18 % – возросло промышленное производство, причем тенденция к увеличению продукции просматривалась в таких разных отраслях, как автомобилестроение, пищевая, текстильная, сельскохозяйственное машиностроение. В 2004 г. хозяйственный подъем сохранился, что дало повод многим наблюдателям в Аргентине и за рубежом впервые заговорить о начале процесса хозяйственного выздоровления страны.

Положительные тренды развития реального сектора национальной экономики обусловили заметное оживление внешней торговли, особенно экспортных поставок, объем которых в 2003 г. достиг рекордного за все годы уровня – 29,5 млрд дол. (на 14 % больше, чем в 2002 г.). С этого момента внешнеторговый оборот обрел беспрецедентную для истории страны динамику, которая стала одним из главных стимулирующих факторов ускоренного экономического роста в первом десятилетии XX в.

Укрепление позиций страны на международных рынках явилось свидетельством определенных успехов в деле восстановления хозяйственного потенциала и результатом реализации «Программы К» – правительственной стратегии модернизации, ключевым элементом которой стал поиск путей повышения конкурентоспособности аргентинской экономики. Добившись макроэкономической стабилизации, правительство Н. Киршнера определило девять отраслей (секторов) народного хозяйства, призванных стать «очагами высокой конкурентоспособности» и локомотивами динамичного и – что самое главное – стабильного развития всего национального экономического комплекса.

Case study

«Очаги конкурентоспособности»

Информатика, создание программ информационного обеспечения. На данном направлении Аргентина быстро добилась первых успехов. В результате девальвации песо труд аргентинского программиста, например, стал дешевле, чем у его индийского конкурента (соответственно 11 и 13 дол. в час). Благодаря этому, а также наличию высококвалифицированных специалистов отрасль наращивала производство на 20 % в год, и Аргентина только за один 2003 г. увеличила объем экспорта информационных товаров и услуг почти на 42 % – до 170 млн дол. Главными покупателями выступили США, Испания, Бразилия, Мексика и Чили. В рамках развития данного «очага конкурентоспособности» частный бизнес при поддержке министерства иностранных дел организовал ряд специальных зарубежных поездок с целью продвижения информационных услуг предприятиям агроиндустрии, медицинской и нефтяной промышленности, а также в сфере образования и охраны окружающей среды в ряде испаноязычных стран. Почувствовав благоприятную рыночную конъюнктуру, в Аргентине открыли производства такие глобальные корпорации, как ИБМ, Моторола, НЕК, Индра. В итоге информационный сектор занял достойное место в списке приоритетов правительства Н. Киршнера.