Скверная жизнь дракона. Книга седьмая - Александр Костенко

на посторонние уши вокруг нас. — Я встречу вас в Магнаре и отправлюсь вперёд, этого времени мне хватит. И… Илур просил передать, что к вашим обручам есть некоторый интерес, но на многое не рассчитывайте. Такое на торги не выставить, только напрямую. Не больше, — ратон показал десять пальцев, — в монетах империи.

— Тогда передай Илуру, что попробую ритуал бластария. И мне летом деньги нужны будут. Я кое-что давал Илуру, — я показал пальцами прямоугольник, полностью соответствующий размерам пластинки полёвки, и после показал на свой посох. — Илур поймёт намёк. Хочу кое-что ещё выставить на аукционы.

— Я передам, не переживайте, — Асилик достал увесистую стопку листов, исписанных мелким каллиграфичным почерком. — Всё о курсах монет, как вы и просили.

Я аж тихонько присвистнул от лощины стопки в палец. Вот и нашлось что почитать на оставшийся месяц, а то ничего кроме книг по зельеварению за эту зиму я так и не увидел.

После встречи с Асиликом я отправился к местному оценщику. Оценивать перчатку я не думал, она слишком ценна, но о жезле и посохе как минимум знает магистрат. Даже если оценщик и проболтается, то ничего критичного не произойдёт.

К оценщику я зашёл вполне весёлый от небольшого хмелька вина, и в бодром расположении духа от прошедшего разговора с Асиликом. От оценщика я вышел протрезвевшим и вновь хмурным. Лог.

Я могу понять что угодно, кроме даты создания. Что такое эта «Последняя битва», почему там есть цифра, и почему вообще идёт какая-то битва? И хоть я отказываюсь всё это понимать, но, как ни парадоксально, не могу отказаться от двух одновременно одинаковых и разных предположений.

Сейчас, если так подумать, идёт две тысячи сорок первый год Спасения драконами ксатов. И либо скверна пришла ровно две тысячи сорок один год назад, уже после того, как у драконов началась какая-то Последняя Битва. Либо драконы спасли ксатов и собрали выживших на остров уже после того, как скверна пришла в этот мир.

Второй вариант — самый скверный.

* * *

В академию я вернулся холодным вечером, с неба падали снежинки, невзирая на первые дни весны. Но это не помешало мне помчаться во второе кольцо, к зданию Всеобщей Церкви: стоило зайти в свои комнаты, как Ула передала листок с печатью в виде круга, не до конца разрезанного на шесть частей.

После привычной процедуры дознания меня отвели в подвальные помещения, в один из кабинетов. Вскоре пришёл церковник с человеческими ушами в белой монашеской робе, мой нынешний держатель долга. Нутон передал запечатанный конверт. Я с предвкушением открыл его.

'Сулину Лик’Тулкису от Верхнего Круга инквизиции и комиссии рутифакторов Великого собора Магласии Всеобщей Церкви.

На рассмотрение в Верхний Круг инквизиции поступило Ваше предложение о содействии получения доступа в Тамливийский сад скверны, полностью принадлежащий фуаларал. По нашим сведеньям очередной ритуал фуаларал пройдёт в следующем году, в летний сезон. Вы изъявили желание попасть в указанный сад как частное лицо, пользуясь привилегиями Всеобщей Церкви и её возможностями.

После первичного рассмотрения Вашего заявления Верхним Кругом инквизиции, к рассмотрению была приглашена комиссия рутифакторов.

Следующим постанавливаем удовлетворить всеми возможными путями Вашу просьбу с требованием обязательного исполнения прямых обязанностей сулина Всеобщей Церкви. После Вашего соглашения на данные условия, и удовлетворения Вашей просьбы, Верховный Круг инквизиции требует Вашего незамедлительного явления в Великий собор Магласии. Остальные указания о Ваших обязанностях и предстоящих работах получите после личного представления к Вашему начальствующему лицу.

Ваше обращение было рассмотрено следующими представителями Верховного Круга инквизиции… и представителями комиссии рутифакторов…

Вашим начальствующим лицом на время исполнения Ваших прямых обязанностей сулина, наступивших от Вашего согласия на условия данного соглашения, назначен трихтих, инквизитор Первого Круга и младший рутифактор Хубар Затаник'.

— Я хочу вернуться в прошлое и отрезать себе несдержанный язык, — процедил я.

— Я должен передать ваше решение, — настороженно произнёс церковник, глядя, как я негодующе скомкал письмо.

— После обучения у меня есть год на все дела, не касающиеся титула магоса. Следующая весна после окончания обучения, или середина лета максимум. Если предложение укладывается в эти строки, то… — я вздохнул и едва не сплюнул. — То передайте моё согласие.

* * *

После поездки в Настрайск и до окончания этого учебного года осталось ровно две десятины. И прошли они спокойно, как и должны были.

С тёмным эльфом закончили обучение травническому зельеварению, и зацепили лечебное. Разница у них в том, что в первом случае используют только травы и получают конкретные микстуры и зелья, а в лечебном зельеварении используют не только травы, но различные минералы и некоторые заллаи, после определённой алхимической очистки. И зелья разделяются на сотни категорий и уровней, так ещё и могут улучшаться под воздействием высокого уровня навыка «Зельеварение» и высокого показателя «Удачи». За оставшиеся две десятины Хлар’ан углубиться в обучение не мог, но пообещал к концу следующего года обучить всему обещанному. Мы, по факту, только этим и будем заниматься, так как о пути «фурта аш аксар» он и так всё рассказал, кроме призывов второго круга, но с ним и так всё понятно.

Я передал тёмному эльфу список тайных аукционов, на которые хочу попасть. Хлар’ан протянул небольшую карточку, размером с визитку, пустую и с синими вензелями в углах. С ней я должен прийти к лысому магу во Фраскиске.

На выбранных аукционах нет ничего примечательного, кроме права выкупа кристалла души, некоторых свитков с заклинаниями, частей драконов и естественных камней маны. И нескольких книг с интригующими названиями, за которые я хочу побороться сразу после свитков с заклинаниями, при условии, что объявят об использованных чернилах и бумаге. Но есть подозрение, что не объявят, как и не объявили на прошлом аукционе.

На последней десятине я встретился с Кузауном, чтобы доложить об успехах обучения этого года, и узнать, что обучение следующего года будет очень коротким. Всё обучение от магистрата — это зачатки структурной магии и создание наргодат, советы по созданию жезла и гримуара, и не больше. Но наша договорённость о восстановлении книг всё ещё в силе, что уже радует.

На одном из последних выходных дней я пришёл в архив, чтобы обсудить с Густахом одно важное дело. Наставник встретил меня доброй улыбкой и чашкой чая.

— Это слова магистора? — переспросил меня Густах.

— Да. Учёба