Измена. Закрывая гештальты - Дора Шабанн

озадачены:

— Вадик…

— Успокойся, тревожная мать, все будет пучком. У тебя адекватный сын. Отдохни от всех, нынче это редко бывает, а?

На том и распрощались.

И разъехались.

Вздохнула.

— Мирного пути не выйдет, — подумалось мне.

Ведь Алена Ивановна в телефоне — это явно не самый приятный сюрприз, увы. Да, а с учетом последних новостей, и не сюрприз вовсе. Так, вполне ожидаемое событие.

Но как же не кстати.

— Здравствуй, мама.

— Арина! Как это понимать? Костя совершенно отбился от рук! А этот молодой хам? Куда ты смотришь? Чему он может научить ребенка?

О, завелась, понеслась.

— Мам, что ты хотела, если оставить за скобками твои претензии и мой вопрос: зачем ты привозила Романа?

Некоторое время было тихо, а потом-таки жахнуло.

Хорошо, что я ожидала подвоха, поэтому снизила скорость.

— Я уже говорила тебе! Вам надо примириться с Ромой. Он достаточно заплатил за свою оплошность. Возвращайтесь в Петербург, Арина.

Да, кажется, что вот оно, дно, но оттуда вдруг стучат.

Мать моя продолжает удивлять и все время неприятно, увы.

Вздыхаю:

— Это не обсуждается. Мы в разводе. Все наше общение касается исключительно детей и их нужд. Кстати, а чем же теперь Роман Николаевич занят? С чего он алименты будет выплачивать?

— Это не слыхано! Моя дочь — меркантильная дрянь! Тебя интересуют только деньги? Не здоровье и самочувствие Ромы? Ни его душевное состояние? — мама так негодовала, как этого никогда не делала тетя Таня, Ромина мать.

Но выхода нет, придется еще раз пояснить родительнице «политику партии»:

— Все это перестало меня интересовать сразу же после того, как мой бывший муж завел любовницу, мама. И мне странно такое тебе объяснять. Мне всегда казалось это интуитивно понятным.

— Нет, Арина! Ты ошибаешься, упускаешь из виду, что давно уже немолода, тебе нужен мужчина…

Что-что-что?

Скрипнула зубами, а потом подумала: доколе?

И, наплевав на воспитание и манеры, не удержалась:

— Мам, может, мне и нужен мужчина, но бывший им точно не станет. Извини. Я за рулем. И больше на эту тему мы говорить не будем. Всего тебе хорошего. Папе и Андрюшке привет.

Обалдеть.

Это бред какой-то и натуральная жесть.

Вернуться с детьми в Петербург?

Ни за что.

Глубоко вдохнула, медленно выдохнула.

Нет.

Сейчас мы живем гораздо спокойнее, да и вокруг нас куда как чище. И это я не только про экологию.

Километров через сто пятьдесят по трассе мне понадобилась заправка. Прямо очень. Ну, что поделать, время такое настало, да, Арина?

Выходя из мини-маркета со стаканчиком крафтового чая с брусникой заметила въехавшую на заправку компанию байкеров.

Не те.

Грустно улыбнулась, припивая горячий чай.

Не те и все не то.

Глядя, как группа лихо и слаженно паркует своих железных коней, вспомнила вечер, проведенный на треке с Глебом. Сердце предательски сжалось, а память подбросила невероятно теплый видеоряд с тишиной, которую мы тогда разделили.

Затянутые в кожу ребята, снимали шлемы, смеялись, что-то бурно обсуждая. Да, те знакомые Глеба и Кира, с которыми мы этим летом пересекались, тоже были такими: яркими, живыми и бурлящими энергией.

Покачала головой вспоминая, но тут же вынуждена была отбросить лишние мысли, так как звонил Алексей:

— Ариш, ты сейчас где? Во сколько примерно будешь? Я как раз ужин планирую…

— Мне еще километров триста по трассе, да в городе, сам понимаешь.

— Отлично, жду тебя. Ты к мясу что предпочитаешь: Шираз [1], Темпранильо [2] или Мальбек [3]?

Ох-ох-ох…

Я воду с лимоном предпочитаю сейчас. И не «к мясу», а вместо.

— На твой вкус. Я тут чай с брусникой пью с удовольствием, да и не в моем возрасте пить красное, если нельзя назавтра весь день валяться в постели…

— У нас, конечно, мероприятие, — засмеялся Алексей. — Но если ты захочешь, то мы можем и поваляться. Только скажи, Ариш.

Ой-ой-ой.

Не к добру эти намеки, однако.

— Ну, я же не просто так еду. У нас важные встречи, поэтому воздержусь, пожалуй, от возлияний, — пробормотала, проходя мимо байкерской живописной группы и ловя краем глаза приветственный жест.

Стоп.

Развернувшись, узнала, расплылась в счастливой улыбке, кивнула, приложив руку к сердцу с искренней благодарностью: этому мужчине я должна. Чудесный человек.

Попрощалась с Алексеем, еще раз улыбнулась и помахала рукой, усаживаясь в машину. Не спеша выехала на трассу, так и не услышав кое-чего занятного.

Среднего роста, крепкий, затянутый в черную кожу мужчина с неопределенного цвета копной волос, перехваченной банданой, проводил взглядом машину и, набрав номер, засмеялся в трубку:

— Хэлло, Кир. Все бухаешь? Нет? Круто. А чего, наш болезный Ветер в курсе, что его Королева к какому-то левому мужику в столицу едет винишко в постели пить? Нет? Ну, так ты передай — я ее только что на М-11 встретил. Лады, мое дело — сторона, бывай.

[1] Сира или Шираз — это популярный сорт винограда, который используют для изготовления красных и розовых вин с насыщенным ароматом и терпким вкусом. Шираз культивируется на всех континентах. Встретить его можно в США, Африке, Швейцарии, Франции, Австралии и в других странах.

[2] Темпранильо (исп. Tempranillo) — сорт чёрного винограда среднего периода созревания, который преобладает в испанских красных винах. Даёт полнотелые (плотные) вина с фруктовым ароматом и сравнительно высокими танинами.

[3] Мальбек (исп. Malbec) или Кот (фр. Côt) — технический (винный) сорт винограда, используемый для производства красных и розовых вин.

Глава 76

Когда некоторые заслужили право слова…

'- Слово мене дайте!

— Нет, Мансур, целое слово ты не запомнишь.

Будешь петь одну букву…

— Какую?

— Букву «Т»

— Как это?

— Я машу рукой, ты поешь «Т»…'

Команда КВН «4 татарина»

номер «Латышско-татарская свадьба»

Юрмала, 1999 г.

Кот

Легко ли обманывать маму?

Трудно.

Мама, она почему-то всегда все знает.

А когда чувствуешь перед ней вину, когда ей нельзя волноваться… когда информация однозначно трэшовая…

Жесть, вообще-то.

Смотреть, как она мрачнеет с каждым днем, становится печальнее, часто плачет, но вместо разговора только грустно улыбается, типа «с пониманием».

Ненавижу.

И ведь могу же сказать. Могу помочь.

Но не велено. Со всех сторон.

Что мама заявила:

— Не лезь… Ничего. Никому.

Что Кирилл