Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью - Борис Стругацкий

Три вредные совета получаются обыкновенной инверсией полезных.

В одной из Ваших статей я прочитал следующее: «Да мне просто нравится возиться с молодыми ребятами. Многие из них талантливы, и хотя я прекрасно понимаю, что научить писать никого нельзя, но помочь чем-то хочется, хотя бы избавить от повторения самых традиционных ошибок». Не могли бы Вы дать, хоть и неполный, перечень этих традиционных ошибок?

Максим Вашкевич. Россия — 29.06.03

Боюсь, Вы будете разочарованы. Это все — довольно банальные вещи. Например, не надо начинать литературную работу с романов. Начинайте с рассказов. Не стремитесь наворачивать фантастику на фантастику. В произведении желательно всего одно фантастическое допущение — все остальное должно быть абсолютно реалистично. Пишите только о том, что хорошо знаете, или о том, чего не знает никто… И так далее.

Как продвинуть свою рукопись к издателю — к читателю? Не могли бы Вы коротко изложить порядок действий писателя, имеющего рукопись на руках.

Александр. Гродно, Беларусь — 08.02.00

Прежде всего — размножьте рукопись. На руках надо всегда иметь минимум один (исходный) экземпляр. Лучше — два, на всякий случай. Если в Вашем городе есть журнал или издательство, выпускающие фантастику, пойдите туда и отнесите один экземпляр рукописи (обязательно ПЕРВЫЙ, если Вы размножаете текст на машинке). Отдайте рукопись ответственному секретарю или просто секретарю редакции вместе со своими данными (адрес, ФИО, телефон). Секретарь скажет Вам, сколько времени надо ждать ответа. Дальше все зависит от Вашей удачи (в первую очередь) и от Вашего таланта (во вторую).

Аналогично можно действовать, посылая свои рукописи в журналы и издательства в других городах (обязательно заказной бандеролью и с уведомлением о вручении).

Самый эффективный путь — действовать через знакомых писателей или издателей, да только где их взять начинающему?

Кому, как не Вам, знать, что для стимула любого писателя необходимо простое решение — поддержать его и, быть может, напечатать. В этом случае появится стимул к работе. А получается напротив — многие таланты у нас попросту закапываются в землю, без права на прорастание. Получается, что некоторые правы, говоря, что Россия — кладбище талантов. Так будет ли когда-нибудь видна окраина этого сумрачного кладбища или?..

Павел Гросс. Ленинград, Россия — 22.05.00

Вы знаете, нет, это не так. Я варюсь в литературном котле вот уже 45 лет, и что-то не припомню ни одного случая, чтобы действительно талантливый человек не пробился бы в печать. НИ ОДНОГО. Даже в страшненькие 70-е, когда шансы бездарного конъюнктурщика были в 10–20 раз выше, чем шансы человека со вкусом и талантом. Талантливому было невероятно трудно, он мучался, проклинал судьбу, проклинал чиновников от литературы (как сейчас проклинают толстосумов-коммерсантов), но продолжал писать и — рано или поздно — выбивался «в люди». Просто кроме таланта писатель должен обладать еще и нечеловеческим упорством и терпением, а если этими качествами он не обладает, то не писатель он, а слабак, и нечего ему было браться за перо. Писать — трудно, пробиваться в печать — еще труднее, но кто тебе сказал, что будет легко? «В поте лица своего будешь есть хлеб свой» — это не только про пахарей сказано было.

Насколько велик посыл «издаваться любой ценой»?

Лев. Москва, Россия — 31.05.05

Ну, насколько я понимаю, у разных авторов это было по-разному. У некоторых (многих и многих) этот посыл вообще превалировал. Как правило, правда, это были люди бесталанные. Талантливые же зачастую исповедовали известный принцип: «продаваться надо легко и дорого».

При всем уважении к Вам, неужели Вы действительно считаете, что «…добрая дюжина произведений АБС просуществует в читательском обороте еще лет десять, никак не больше. Остальные — вымрут естественной смертью в самом начале 21-го века. В 20-х годах об АБС будут знать и помнить только истинные знатоки и ценители фантастики»?!

Ярослав. Владимир, Россия — 07.09.04

А спорить с Вами — не буду. Мы в неравных условиях. Вы сможете узнать, кто из нас прав (через 20 лет), а я — увы… На моей стороне — опыт. На Вашей — молодость. Я ЗНАЮ, как Время сокрушает идолов (где непревзойденные в начале века — того века! — Луи Жаколио, Жюль Берн, Луи Буссенар, Уэллс, Конан-Дойл, Кэрвуд, Джек Лондон? Кто их читает? Кто их ПОМНИТ сейчас?!). А Вам все кажется, что есть идолы, времени неподвластные. (Стоят же пирамиды?) Нет таких идолов. Есть памятники (Шекспир, Пушкин, Толстой…). Но они так редки! Да и они стоят лишь постольку, поскольку их «проходят» в школе. Перестаньте «проходить» — и через два поколения — рушится памятник. Кто сейчас в России читает Гомера? Данте? Платона? Платонова — и того практически забыли.

Что Вы думаете о творчестве Достоевского? Я о нем встречала диаметрально противоположные мнения: начиная с того, что он был святым и кончая тем, что он был сумасшедшим извращенцем. Интересно, а Вы какого мнения придерживаетесь?

Мельникова Елена. Москва, Россия — 23.06.05

Достоевский был Великим человеком и Гением. Это значит, что он был и святым, и грешником, и даже сумасшедшим извращенцем одновременно. Отсюда его великое знание человеческой сущности, умение проникать в самые недра человеческой психики, умение БЫТЬ любым из его собственных героев. Читать его трудно, иногда просто мучительно трудно, но не читать — нельзя. Человек, не читавший Достоевского, мало что знает о людях, о всем роде человеческом, даже если сам прожил трудную, сложную и разнообразную жизнь. Нельзя, конечно, сказать, что Достоевский сказал о жизни ВСЕ, но он сказал о ней, по-моему, все самое главное — на много-много лет вперед.

Кто Ваши любимые поэты?

Виктор Букин. Мурманск, Россия — 23.09.98

Когда-то я очень любил Гумилева и Киплинга. Теперь перечитываю стихи редко, главным образом — Пушкина. Впрочем, и у Александр-Сергеича предпочитаю, все-таки, прозу.

Разделяете ли Вы точку зрения, что Россия потеряла в лице Пушкина гениального прозаика, который, не случись ранней смерти, мог бы повернуть течение отечественной прозы в другое русло. Каковы на Ваш взгляд достоинства пушкинской прозы? Как Вы относитесь к его эпистолярному наследию?

Алексей. Хабаровск, Россия — 09.04.01

Я с Вами согласен абсолютно: Пушкин — прозаик гениальный, уникальный, создавший, по сути, прозу 19-го века — предтеча и Лермонтова, и Гоголя, и Тургенева, и Чехова, в конце концов. Повести его я перечитываю регулярно и каждый раз наслаждаюсь ими по-новому. Письма перечитываю тоже, но значительно реже и, как правило, по делу. Не люблю читать чужие письма.

Как Вы относитесь к антисемитизму Гоголя и Достоевского?

Рома. Киев, Украина — 31.05.04

Также примерно, как к алкоголизму Есенина, бретерству Пушкина, картежничеству Некрасова… Бытовые, «житейские» дефекты, которые могли бы быть (и зачастую становятся) определяющими у человека обыкновенного, но воспринимаются не более чем досадные «соринки в глазу», когда речь идет о человеке великом. Как говорится: «Но любим и ценим мы их не за это». Ведь антисемитизм это что-то, вроде нравственных прыщей, — противно, но, как правило, не опасно.

Как давно Вы перечитывали А. Толстого? Я недавно перечитал. Никак не мог понять, что находил в нем раньше? Последняя часть «Хождения по мукам» — контрольный выстрел.

Юрий. Аннаба, Алжир — 15.03.99

В «Хождении» надо читать только первые две части, причем желательно в ранних изданиях — до начала 30-х годов. В «Петре» — то же самое. Вообще не следует читать никакие книги А. Толстого, изданные после войны. К этому времени он полностью скурвился позволял себе уродовать ранние тексты в угоду моменту и самым безобразным способом.

Вы говорили, что разочаровались в творчестве А. Грина. Не могли бы Вы развить эту тему? Что именно заставило разочароваться, и почему раньше этого разочарования не было?

andry. СПб, Россия — 15.10.03

Грин — это все-таки автор романтический. Что само по себе, между прочим, удивительно, если учитывать, какую тяжелую и горькую жизнь он прожил. Впрочем, может быть, он как раз спасался от тягот своей жизни на улицах Лисса и в бухтах Зурбагана. Пока меня тянуло к романтике, я Грина любил, но с возрастом, когда я научился помаленьку находить свою сумрачную прелесть в каменных джунглях реализма, когда главным для меня стала достоверность текста, Грин сделался в моем представлении излишне легким, простоватым, слишком уж далеким от реальности. Процесс вполне распространенный — возрастная смена литературных кусов. В 40 уже не видишь прелести литературы, предназначенной для тинейджеров, а в 60 — вообще ничего, кроме, «фактической» литературы читать не тянет.