Том 20. Дни печали мисс Халагген. Никаких орхидей для мисс Блендиш. Вдогонку за смертью - Джеймс Чейз

— Пусть она остается.

Клер испуганно смотрела на них.

— Итак, приятель, — обратился ко мне Сэм, — ты не слишком корректно обошелся с нашим другом Германом. Доктор сказал, что в ближайшие две-три недели он даже не сможет разговаривать. Но то, что он думает о тебе, я знаю, и с удовольствием тебе сообщу. Ведь так, Герман?

У экс-лесоруба от злости, казалось, вот-вот выскочит здоровый глаз. Он так сильно сжимал револьвер, что побелели суставы пальцев. В ответ на обращение Сэма, он промычал что-то невразумительное. Револьвер в его руке заходил ходуном. Я понял, что он едва сдерживает желание всадить в меня разом все, что там имелось в барабане.

— Понял, понял, — заулыбался Сэм. — Тебе хочется прикончить его немедленно. Я прав!

Герман утвердительно кивнул.

— За этим дело не станет. Ты его обязательно пришьешь, — заверил Сэм. — Но для начала пусть он ответит на парочку вопросов, а уж потом отведешь душу. А мы тем временем разберемся с этой красоткой, не так ли, Красавчик?

— Может, и ее пустить в расход? — кровожадно спросил тот.

Чтобы как-то подбодрить Клер, я улыбнулся ей:

— Не бойтесь… Ведь вы не имеете никакого отношения к этому делу.

— Решать буду я! — рубанул Сэм. — Имеет она отношение, не имеет… Да и к тому же, — он осмотрел дрожащую Клер с головы до ног, — после того, как мы с ней пообщаемся, ей вряд ли дальше захочется жить. Так что мы пожалеем бедняжку — прикончим сами. Красавчик очень большой дока по этой части. Но ты в любом случае сыграешь в ящик раньше, так что совесть тебя мучить не будет…

— Послушай, Сэм, с чего это ты вдруг решил прикончить меня? Ведь у тебя до этого времени было столько возможностей без лишних хлопот сделать это. Как-никак, но я ведь обязан тебе жизнью…

— С кем не бывает? Хотя сейчас я вижу, что совершил ошибку, вовремя не сделав это. Правда, Джордж говорил, что тебе можно доверять…

— Вот видишь! Кстати, а почему он решил, что мне можно доверять?

— А потому, что ты такой же наркот, как и мы, — с гнусной улыбкой сказал Сэм.

— Ну, это было давно, — я опустил глаза. — Я вовремя остановился.

Я-то знал, что употреблял наркотики исключительно ради того, чтобы забыть кошмары, пережитые мной в Корее. Но сейчас я ненавидел этих подонков, знавших этот факт из моей биографии… Ненавидел Джорджа, который впутал меня в это гнусное дело.

— О’кей, Герман, вот теперь можешь кончать с ним! — небрежно сказал Сэм, поворачиваясь к сообщнику.

У меня внутри все оборвалось. Я ничего не видел, кроме пылающего ненавистью одинокого глаза Германа. Финал этой драмы легко угадывался.

Блондин с кошачьей грацией прыгнул ко мне, и не успел я среагировать, как он с такой силой врезал мне своим кулаком-кувалдой в челюсть, что я буквально упорхнул в угол, а когда немного очухался и открыл глаза, то увидел, что револьвер Гранта направлен прямиком в мой правый глаз. Я смотрел в этот черный смертельный кружочек, из которого вот-вот вылетит пуля, не мигая. И выстрел действительно раздался! Но не в меня! Герман, выронив револьвер, упал прямо на меня, еще раз за этот длинный день, придавив меня, словно бетонная балка, к полу.

Красавчик Китаеза стремительно повернулся в сторону двери, но было уже поздно: второй выстрел уложил и его. В дверном проеме стояла Глория, а из ствола револьвера, который она держала в опущенной руке, вилась тонкая струйка синеватого дыма. Взгляд ее был пустым, и по всему было видно, что она не в своем уме.

Сэм, схватив Клер, прикрылся девушкой как щитом. Оттолкнув безжизненное тело Германа, я вскочил и бросился к нему, но он, швырнув Клер ко мне, скрылся за дверью. Я едва удержался на ногах, стараясь не уронить Клер на пол. Краем глаза я видел, что Глория как ни в чем не бывало повернулась и ушла в сад.

Чтобы прийти в себя от потрясения, мне понадобилось какое-то время. Бережно уложив Клер на диван, я поинтересовался ее самочувствием. В ответ она слабо улыбнулась и закрыла глаза. Убедившись, что с ней все в порядке, я подошел к трупам Гранта и Красавчика Китаезы. Казалось, что мне вновь снится кошмарный сон, но в гостиной стоял сильный запах пороха. Едкий, но такой прекрасный в своевременности!

Повернувшись, я вышел из гостиной и поднялся наверх — в спальню Глории. Она спокойно спала, накрывшись одеялом. Я осторожно подошел и наклонился над ней. Дыхание ее было прерывистым, а лицо серым и неподвижным.

— Той дозой, которую она получила, можно было усыпить даже слона, — услышал я за спиной голос Клер. — Разбудить ее невозможно… И все же она каким-то образом поднялась и застрелила этих двух типов. Вот этого я понять не могу. Этого просто не может быть! Фантастика!.. Кстати, Ник, что это за люди и что они хотели от вас?

Мне очень не понравился ее вопрос, так что я немного резко ответил, и тоже вопросом:

— Ты что, из отдела по расследованию убийств?

Не обратив ровно никакого внимания на мой раздраженный тон, она продолжала:

— Если она спала, а в этом я не сомневаюсь, то кто же тогда застрелил этих головорезов? Я не верю в чудеса.

— Клер, как вы можете так говорить? На вас отрицательно повлияли события последних часов. Вы очень устали и не можете трезво оценивать обстановку. Может быть, вы немного поспите? Или вам дать что-нибудь успокоительное?

Немного помолчав, я добавил:

— Простите за резкость. Совсем недавно я видел человека, у которого по локоть были отрезаны руки. Когда я там появился, из него еще кровь текла…

При последних словах она вздрогнула.

— Затем я услышал разговор двух женщин, которые мило болтали о каком-то трупе. Мне было очень интересно узнать, где он находится. К сожалению, еще до этого одна из них погибла на моих глазах, хотя по раскладу, умереть должен был именно я. Но почему? Кому я мешаю? И, наконец, вот эти последние события, свидетелем которых довелось быть вам. Женщина, которая, по вашему убеждению, должна была спать еще много часов, спустилась вниз и спокойно пристрелила двух этих мерзавцев, тем самым спася наши жизни. Когда же мы поднялись в ее спальню, то нашли ее по-настоящему крепко спящей. Тебе не кажется это несколько странным, Клер? Да, самое смешное… чуть не забыл: Глория утонула на моих глазах в жутком водопаде, но спустя некоторое время я обнаружил ее… в своей постели.

— Надо полагать, вы не растерялись и утешили бедняжку?

Я замялся, отведя взгляд.

— Ну, Клер… Вы же знаете, как это бывает… Но в любом случае этот поступок вряд ли заслуживает такого уж сурового осуждения по сравнению со всеми предыдущими событиями.

Пока я пытался глупо оправдываться, Клер смотрела на меня с лукавым любопытством, а Глория лежала совершенно неподвижно, настолько неподвижно, что у меня закралось подозрение, а не мертва ли она. Я наклонился и приложил ухо к ее груди. Нет; сердце билось нормально, в спокойном ритме.

— Она чувствует себя не хуже нас с вами, — холодно констатировала Клер этот медицинский факт.

Теперь настала моя очередь с любопытством взглянуть на нее.

Чтобы немного разрядить обстановку, я сказал:

— Видите, Клер, в какую историю я вляпался. Я думал, что мой друг — всего лишь усталый ветеран корейской войны, а он оказался главарем банды распространителей наркотиков. Я полагал, что он неисправимый донжуан, а он оказался законченным импотентом. Мне показалось, что лишь поэтому Глория мне и позволила ее чуть-чуть утешить. Но эта череда бессмысленных жертв выше моего понимания. Здесь, видимо, нужна целая стая детективов, чтобы сдвинуть расследование с мертвой точки.

— Я рада, что вы пришли к такому выводу, Ник! Бросайте все и возвращайтесь в Нью-Йорк, — тихо сказала Клер и, взяв меня за руку, вывела из спальни Глории. — Пусть спит.

— Конечно, пусть отдохнет. Но ведь мы собственными глазами видели, как она убила этих двоих ублюдков. Это можно назвать необходимой самообороной, или же она хотела спасти человека, которого любит?

— Неужто вас? — с искренним удивлением воскликнула Клер.

— А то кого ж еще! Разве в меня не может влюбиться женщина? Или я так страшен?

— Ну, в том, что в вас влюбляются женщины, я не вижу ничего сверхъестественного — вы весьма импозантный мужчина. При несколько иных обстоятельствах, возможно, и я…

— Да-да, вы это говорите лишь для того, чтобы меня успокоить. Сами же наверняка думаете, что моя крыша давно поехала.

— Ник, — она решительно заставила меня сесть на диван. — Вам нужно отдохнуть. А я тем временем вызову полицию. Нужно же, в конце концов, чтобы кто-то убрал трупы.

— Я смотрю, они вас совершенно не пугают.

— Не забывайте, я — медсестра и до этого уже видела не одну сотню мертвецов.

— Убитых тоже?

Она пожала плечами.

— У меня такая работа.

«Да, да, такая работа!» — подумал я, уже совершенно другими глазами глядя на Клер. И тут же вспомнил раскрытый телефонный справочник, который я так опрометчиво оставил на столике. В моем мозгу вновь замигала красная лампочка.