Балаустион - Сергей Конарев

Боги, какой же тяжелый был сегодня день! Наварх откинул голову назад, чтобы погрузить в воду ноющий затылок. Проклятые ахейцы, похоже, решили в первый же день переговоров взять лакедемонян нахрапом, полагаясь на молчаливую поддержку присутствовавшего на обсуждении римлянина. Выдерживать этот шквал пришлось ему, наварху Каллиброту. Он устоял, но голова к концу дня была как будто набита гвоздями, не хотелось ни о чем думать, особенно о наступлении завтрашнего дня, нового этапа переговоров и словесных баталий. Великий Мужеубийца, если б можно было остаток жизни провести в этой теплой, прекрасной, восхитительной купели!

Каллиброт застонал от наслаждения, набрал в легкие воздуха, оторвал ноги от днища и лег на спину. Из воды показались выпуклая пластина грудной клетки, совершенно неоплывший, плоский живот, заросший жестким волосом пах, мощный детородный орган… В свои пятьдесят два наварх был в полном расцвете мужских сил. Он гордился своей фигурой, выгодно выделявшейся на фоне рыхлых тел многих из высших магистратов Спарты, забросивших военные упражнения. А ведь согласно законам Ликурга, каждый спартанец обязан до самой смерти посещать гимнасий и военные состязания… Эх, времена, загрызи их пес….

В противоположном конце комнаты для купаний с мягким скрипом открылась дверь, в которую просунулась голова молодого невольника.

— К тебе посетитель, господин, — испуганно проговорил раб. Он знал, что хозяин терпеть не может, когда его отвлекают от купанья. — Говорит, срочное дело….

— Кто таков? — раздраженно рявкнул наварх, принимая вертикальное положение. Глубина купели была такая, что когда он стоял, вода доходила ему до середины груди.

— Говорит, его имя Мелеагр, господин. Что ответить? Пусть ждет?

— Проведи его в кабинет, я сейчас выйду, — бросил Каллиброт. «Что нужно от меня этому прилизанному прихвостню Анталкида? — нервно подумал наварх. — Нужно готовиться к худшему». Сделав знак банщику, Каллиброт с сожалением вылез из купели, подставив тело сухому жесткому полотенцу. Пока раб вытирал его, расчесывал волосы и помогал одеться, наварх перебрал в голове с десяток различных причин, по которым к нему мог явиться посланец толстого эфора. Опытный в интригах флотоначальник даже постарался заранее подготовить ответы на некоторые ожидаемые вопросы и предложения. К гостю Каллиброт вышел уже почти спокойным, или, по крайней мере, собранным и готовым к разговору.

— Приветствую тебя, наварх! — тонкие губы Мелеагра тронула легкая улыбка. — Приятно видеть тебя в прекрасной форме после такого тяжелого дня.

Хрупкая фигура советника Анталкида примостилась на краю скамьи, обтянутой полотном с вышитым на нем геометрическим узором.

— Мы давно не виделись с тобой, достойный Мелеагр, — кивнул гостю Каллиброт, — так откуда же ты знаешь, что у меня был тяжелый день?

— Ах, слухами земля полнится, доблестный наварх, — губы Мелеагра продолжали улыбаться, но глаза были совершенно серьезны. Несмотря на женственную внешность гостя, выглядело это довольно зловеще.

— Что будешь пить? Аргосское, элидское, мессенское?

— О-о, все пелопоннесские сорта! Ты настолько же добр к ахейским винопроизводителям, насколько жесток по отношению к их делегатам!

— Быть может, потому что первые — пчелы, а вторые — трутни? — пожал плечами наварх. — А ты, выходит, не пьешь местного вина, господин Мелеагр?

— Честно говоря, предпочел бы италийское.

— Ах, ну конечно! Клянусь богами, я мог бы догадаться, что на службе эфора Анталкида другого не пьют. К счастью, у меня завалялась амфора пиценского, еще с прошлого года. Момент….

Наварх протянул руку и ударил перстнем в укрепленный на изящной подставке бронзовый диск. Дверь приемной отворилась, на пороге с почтительным ожиданием возник управляющий. Каллиброт отдал ему распоряжение насчет вина и легкой закуски.

— …Бесподобно! — произнес гость, пригубив налитое в его чашу розовое италийское вино.

— Спасибо, — наварх ответил вежливым кивком. — Однако, уважаемый Мелеагр, я полагаю, что ты пришел ко мне не для того, чтобы разведать содержимое моих винных погребов.

— А для чего же? — делая мелкий глоток, поднял тонкую бровь Мелеагр.

— Хм, позволь угадаю… Наверное, для того, чтобы поговорить о… о моем «жестоком» отношении к ахейским делегатам? Ты прибыл по поручению эфора? Или самого… консула? — титул римлянина наварх помимо воли проговорил с уважением.

— Причину моего визита ты угадал совершенно точно, но встретиться с тобой меня попросил не мой уважаемый друг эфор, и не достойный римский гость. Это были другие, не менее достойные люди, имена которых я хотел бы сохранить в тайне….

— Вот как? Это интересно, — наварх перебросил мощную ногу через колено другой. — Я тебя слушаю предельно внимательно, дорогой Мелеагр.

Гость сделал еще один маленький глоток, мягко поставил чашу на столик, скрестил холеные белые руки на коленях.

— К сожалению, я не присутствовал на сегодняшней встрече, но осведомлен, что ты, уважаемый наварх, отверг предложения ахейской делегации по урегулированию существующей проблемы. Не мог бы ты объяснить, почему?

— Охотно. Господа ахейцы предложили Спарте в течение трех месяцев ликвидировать морскую базу на острове Закинф, пообещав в этот же срок сдать нам удерживаемую ими крепость на Кифере. Даже если отбросить тот факт, что это невозможно сделать в принципе….

— Почему?

— Потому что судоходный период начинается только с восходом Плеяд, то есть в конце римского месяца мая. Потому что только на вывоз солдат, обслуги и имущества потребуется минимум месяца четыре. Потому что….

— То есть все дело только в сроках? — быстро спросил Мелеагр. — И только об этом может идти разговор?

— Нет, не только о сроках, — сжал тяжелые челюсти Каллиброт. — Я не сказал главного: взаимная ликвидация баз, которую ахейцы превозносят как обоюдовыгодное деяние, на самом деле на руку только Ахейскому союзу, а для Спарты просто чудовищно невыгодна. Честно говоря, я удивляюсь, что наш царь и господа эфоры забыли об этом и вообще довели дело до переговоров. Со своей стороны я буду всячески препятствовать заключению договора.

— Можешь пояснить?

— Отчего же нет? — наварх энергичным движением поднялся на ноги, подошел к висевшей на стене терракотовой пластине с подробной картой Эллады и окружающих морей. — Вот, погляди. Остров Закинф, удерживаемый в настоящее время спартанским гарнизоном, имеет необычайно выгодное географическое положение. Он лежит как раз на торговом пути из Италии, Сицилии и всего Западного моря в Коринфский залив, благодаря чему наши корабли могут собирать до сорока талантов торговой пошлины в год. Если же теперь ты взглянешь сюда, на пресловутую Киферу, то сразу заметишь разницу. Да, Кифера закрывает свободный проход судов в Лаконский залив, но и только, и только! Киферский гармост из кожи вон лезет, чтобы доказать свою значимость, но, сказать по правде, я без всякого труда мог бы полностью отрезать остров от подвоза, и максимум через два месяца тамошний гармост, господин Фиброн, лично привез бы мне ключи от крепости в обмен на возможность отплыть домой.

— То, о чем ты говоришь, невозможно, — мягко возразил Мелеагр. — В Греции царит мир, и решать все должны законы и добрая воля….

— Мир, — вздохнул Каллиброт, возвращаясь на место. — К сожалению, ты прав. Я всего лишь хотел показать разницу между объектами переговоров, чтобы было понятно, что ни о каком равноценном обмене речь не идет. Обмен, при котором Спарта теряет сорок талантов дохода, приобретая ничто, а союз отдает ничто, приобретая сорок талантов в год, есть грабеж в чистом виде! И я постараюсь доказать это царю, эфорам, герусии и, если понадобится, обращусь к народу.

— Пославшие меня люди понимают твою позицию, господин наварх, — помолчав, произнес визитер, — и просят тебя смягчить ее. Разумеется, все связанные с этим потери будут достойно возмещены.

В комнате повисла тяжелая тишина. Каллиброт сверлил гостя испытующим взглядом, но тот оставался внешне совершенно бесстрастным.

— Одним словом, тебе поручили купить меня, — наконец произнес наварх, попытавшись усмехнуться. Усмешка получилась кривой и очень неестественной. — Ты гражданин Спарты, господин Мелеагр, и должен знать, чем караются подобные преступления в нашем полисе. То, что ты мне предлагаешь, попахивает изменой! Не чувствуешь запашок? Я понимаю, что и тебе, и тем, кто тебя послал, наплевать на дальнейшую судьбу некоего наварха Каллиброта. Я отношусь к этому несколько более нервно. Мне, представь себе, хочется сохранить голову на плечах. Она дорога мне как память.

— Не изволь беспокоиться, господин наварх, — поднял руку ладонью вперед Мелеагр. — Нашей договоренности, буде ей суждено осуществиться, гарантируется полная тайна. Нетрудно понять, что в данном случае она не менее важна и для другой стороны.