Непрощенные (СИ) - Kira Bullet

— Неужели Драко пошел против воли отца? — искренне удивилась Пэнси и обняла себя за плечи, подсаживаясь ближе к Грейнджер. Гермиона не знала, что ответить. Они с Драко не придумали никакой легенды. Вот и зря.

— Любимая, вот ты где! — раздался голос Малфоя, и девушка подпрыгнул на месте, не ожидая, что кто-то прервет их разговор. Драко подошел к Гермионе и чуть наклонился перед ней. — Ты решила заболеть или меня довести своими исчезновениями?

Гермиона смотрела на испуганное лицо Малфоя, и желание фыркнуть и оттолкнуть его было сильнее всего. Однако набрав побольше воздуха, она просто замотала головой.

— Пэнс, если Рональд увидит тебя с этим, — Драко кивнул на ее наполовину истлевшую сигарету, — боюсь, ты разобьешь свою идеальную репутацию о рифы плохих привычек.

Та лишь ухмыльнулась и расплылась в широкой улыбке, словно чеширский кот.

— Я взрослая девочка, а тебе, кажется, есть теперь, о ком заботиться.

Драко поджал губы и схватил Гермиону за руки, притягивая к себе.

— Согревающие чары для кого придумали? Что же это за своенравная девчонка, — он тихо ворчал себе под нос, пока укутывал равнодушную Гермиону в свой пиджак и прижимая ее спиной к своей груди.

Вдруг громко заиграла музыка ,и все трое повернулись в ту сторону, увидев идущего к ним на встречу Рона, на плече державшего большой музыкальный проигрыватель. Из него играли громкие аккорды песни, от которой Гермиона не могла сдержать улыбку.

Кажется, школьный друг все-таки познал музыку маглов, потому что как иначе объяснить то, что сейчас на весь двор играла группа Bon Jovi — It’s my Life?

Он шел, чуть пританцовывая, и Пэнси взвизгнула, словно девочка, бросившись ему на шею. Парень подхватил слизеринку одной рукой и чмокнул в щеку. Уизли чуть пошатывался, но стоял на ногах еще крепко. Парень отпустил Паркинсон и, загадочно глядя на Гермиону, вытащил из внутреннего кармана пиджака нераспечатанную бутылку шампанского. Однако протянул ее Малфою. Тот, выгнув бровь, молча взяв ее.

— Ну-ка, красота моя, давай одевайся, — Рон накинул свой пиджак на Пэнси, заботливо запахивая его на ней. Гермиону эта картина побудила открыть рот в изумлении. Они так и стояли на пару с Малфоем, не совсем понимая, что происходит.

Рон обнял свою девушку, не перестававшую улыбаться. Она склонила голову ему на грудь. Уизли был выше Паркинсон минимум на полторы головы.

— Открывай, Малфой, — Рон чмокнул слизеринку в макушку, на что Гермиона, встретившись взглядом с ошарашенным Драко, истерично хихикнула.

— Открывай, что ж теперь, — она еле сдерживала смех. Таким, как сейчас, Грейнджер не видела Рона никогда. Во дела творятся. Малфой отошел от Гермионы, с каменным лицом снял фольгу, откинув ее в сторону. Ловким движением вытащил пробку с громким хлопком.

“Это песня не для разбитых сердец,Не безмолвная молитва падших духом.Я не собираюсь быть просто лицом в толпе,Ты услышишь мой голос, когда я закричу!”

Голос солиста вырывался из колонки музыкального проигрывателя, когда Драко протянул бутылку и заметил, что все уже стоят с бокалами. Шустрые. Когда бокалы наполнились, Малфой поставил бутылку в сугроб и посмотрел на собравшихся.

— Что, будем дружить семьями, получается? — он сам не верил, что говорит, но Драко никак не мог выглядеть худшим мужем для Грейнджер, чем Уизли для Пэнси. Он просто не мог позволить гриффиндорке чувствовать себя одинокой, когда эти двое так нагло воркуют перед ними, что бы ими не движило.

Молодые люди засмеялись и громко чокнулись бокалами, проливая шампанское на свои руки. Начался припев песни и Гермиона, почувствовав руки Малфоя на своей талии, стала подпевать. Рон с Пэнси заголосили с ней в такт. Видимо, Уизли провел ликбез и для Паркинсон в мир магловского рока.

“Это моя жизнь,Сейчас или никогда!Я не собираюсь жить вечно,Я просто хочу жить, пока жив!Это моя жизнь!”

Малфой обнял Гермиону, чуть подрагивающую на легком морозе, двумя руками, и склонился к ее лицу, слушая, как она поет, будто сейчас эти слова, что звучали из колонок, имели для нее какой-то особый смысл.

“Моя жизнь открытая, как дорога,Как сказал Фрэнки:“Я сделал по-своему”.Я просто хочу жить, пока я жив,Это моя жизнь!”

Грейнджер, чувствуя рядом его дыхание, не могла полноценно расслабиться. Все это было странно. Неправильно. Она с Малфоем. Рон с Паркинсон. Все они точно не сошли с ума?!

Однако кое-что ее все-таки радовало. Эти двое не были похожи на пластилиновых кукол, как виделись ей она с Малфоем. Рон искренне улыбался и неуклюже танцевал, кружа хохочущую Пэнси, которая, как раньше думала Гермиона, вообще не знает другого выражения лица, кроме недовольного и презирающегося. Сейчас же она звонко смеялась, пела вместе с Роном всем известную песню и даже не смотрела на Малфоя, которого когда-то… любила?

Сама же Гермиона закусила нижнюю губу и смотрела на свой пустой бокал, спиной чувствуя ровное дыхание Драко. Парень чуть покачивался в такт музыке, обнимая ее поверх пиджака.

— Ты замерзла? — спросил он, заметив ее взгляд на своем лице. Девушка коротко кивнула. Оставив Рона и Пэнси танцевать наедине друг с другом под зажигательную музыку в зимнем саду, Драко подхватил упирающуюся Гермиону на руки.

— Малфой! — чуть покраснев от смущения, девушка все же покрепче схватилась за его шею.

— Давай, обиженка, лучше дуться на меня, когда сопли не свисают до колен, — Малфой слегка улыбался, смотря перед собой. — Ты в одних туфлях на улице. Они, конечно, шикарные, не спорю. — Драко чуть подбросил девушку в воздух, перехватив ее поудобнее. Гермиона тихо взвизгнула, кинув взгляд на дорогущие туфли, которые он ей же и подарил. — Но они не согревают, а ухаживать за тобой, потратив на это все праздники, я не хочу.

— Ты циник и эгоист, — усмехнулась девушка, когда Драко, занеся ее в шатер, опустил девушку на пол. Многие пары глаз устремились в их сторону, удивляясь такой галантности бывшего Пожирателя смерти.

— Каков есть, но ты же меня и такого любишь? — громко спросил Малфой, замечая неподалеку репортеров и наклоняясь ближе к Гермионе. Та, чуть опешив от такого вопроса, облизала губы, касаясь своим носом его.

— Даже не мечтай, — шепотом ответила гриффиндорка, чтобы слышно было только ему. Парень улыбнулся, когда та лизнула кончик его носа.

Вдруг Гермиона, резко развернувшись, скинула с себя его пиджак, вручив тот прямо в руки владельцу и рванула в толпу. Она, словно умалишенная, бежала по огромному шатру среди толпы, ища глазами того, кто когда-то уже разделил с ней эту песню.

Платье с длинным шлейфом летело позади нее, а волосы от бега стали ещё более пышными, теряя прежний упругий завиток.

— Гермиона!

Отчаянный крик Гарри ненадолго перекрыл общий шум и девушка завертела головой, пока не встретилась зелеными глазами друга. Сквозь толпу она бежала к нему и через несколько секунд Гарри крепко уже держал ее в объятиях.

Воспоминания о тех месяцах нахлынули на них обоих и, когда девушка подняла глаза на друга, то увидела там ту же боль.

Слушая радио, по которому озвучивались имена погибших или пропавших волшебников, Гермиона и Гарри сидели в своей палатке. Рон ушел от них около месяца назад, и после этого вестей о нем не было.

Голод, усталость, отчаяние и страх за свою жизнь и за жизнь близких.

Вот эти четыре всадника войны одолевали мысли и разум друзей, прятавшихся в лесах от пожирателей и егерей.

Одиночество и ответственность за два мира одновременно — это был их груз, лежавший на плечах уже давно и так соблазняющий сдаться. Но нет. Нет. Нет.

Мы должны выиграть, мы победим и мир станет прежним, наши дети будут жить в другом волшебном мире, в том, где нет сумасшедшего волшебника, желающего подмять под себя не только магов, но и всех маглов.

Тогда они танцевали под песню Ника Кейва “O children” в момент полнейшего опустошения. Неловко двигаясь рядом друг с другом и держась за руки, они пытались просто отключиться. Три минуты ложного, искусственно вызванного чувства счастья дали им надежду. Ее так давно не было.