Дюна: орден сестер - Брайан Герберт

Пять кандидаток мысленно помолились и проглотили капсулы. Вздохнув, они легли и закрыли глаза. Доротея переходила от одной к другой, проверяла ремни, удерживавшие их на месте, чтобы не поранились. Головы женщин были повернуты набок.

Доротея стояла перед ними, вслушиваясь в шум голосов в голове. На этот раз должно получиться. Она наблюдала, как женщины начинают дергаться и кричать от боли…

Не один час вели они свои внутренние битвы, преобразуя яд, разламывая клетки своего мозга. Доротея знала, что с ними происходит.

Три женщины открыли глаза и пытались поглотить водоворот жизней, наступавших на них из прошлого. Доротея подняла спинки их кресел и помогла сориентироваться. Они несколько минут вслушивались в голоса внутри себя, голоса Других Памятей.

Две сестры обвисли в креслах, и из ушей у них текла кровь. Но Доротея не думала о мертвых, только о трех новых Преподобных Матерях… ее союзницах, которые будут учить других.

– Для ордена сестер начинается новая жизнь, – провозгласила она.

Женщины Россака праздновали успех еще трех Преподобных Матерей. Глядевшая на них Ракелла казалась очень довольной, как будто с нее сняли огромную тяжесть.

Валя тоже приветствовала трех новых Преподобных Матерей, хотя чувствовала себя неуверенно. Если бы она приняла средство вместе с Доротеей, могла бы стать одной из них. Она не трусиха, но и не дура, чтобы решаться на что-то с таким высоким процентом неудач.

Но если бы она это сделала…

Доротея подошла к ней и обвиняющим шепотом произнесла:

– Я знаю, что ты не приняла капсулу. Ты испугалась. – Валя отвела взгляд, лихорадочно пытаясь найти ответ, но Доротея продолжала: – Как друг, я тебя понимаю. Но теперь я могу помочь с этим и решила дать тебе второй шанс. – Она вытянула руку, предлагая Вале темно-синюю капсулу, такую же, как та, которую давала раньше. – Возьми с собой, пусть напоминает тебе о твоих возможностях. Примешь, когда будешь готова.

Валя взяла капсулу и спрятала в карман платья. Доротея положила руку ей на плечо, будто стараясь ободрить.

– Я помогу тебе пройти через это. Мне бы очень хотелось, чтобы ты стала одной из моих Преподобных Матерей.

– Ты хочешь сказать, одной из Преподобных Матерей ордена.

Доротея взглянула на нее и улыбнулась.

– Мы все служим ордену.

Нужен раскаленный добела тигель, чтобы растопить жестокое сердце.

Полная дурных предчувствий, усугубленных тайным поручением Преподобной Матери Ракеллы, доктор Зома ждала связного, который должен был отвести ее к императору, ее особому пациенту. Пост личного врача императора позволит ей повысить престиж школы. Если новая школа Сукк сумеет пройти по тонкому льду финансовой катастрофы, она укрепит свои позиции.

Но Ракелла предупредила, что кровная линия императора Сальвадора порочна, даже опасна. Зома без вопросов и сомнений приняла заключение ордена сестер и будет внимательно следить за появлением признаков. Она принесла с собой стерилизующий препарат, который легко замаскировать под витамины, – их она пропишет императору после медицинского осмотра всех членов семьи Коррино. Очень скоро она выполнит свое обязательство перед орденом сестер… ее простят, и долгая душевная боль и стыд исчезнут.

Потом всю силу своего убеждения она направит на то, чтобы сделать императора своим союзником, истинным покровителем школы Сукк.

Она ждала в просторном зале огромного столичного космопорта; вокруг люди занимались своими делами, не обращая на нее никакого внимания. Зома ждала уже полчаса, но никто не появился. Тревожно, очень тревожно. Она не терпела некомпетентности, а кто-то из чиновников императора, занимающийся его расписанием, проявил невнимание, похожее на пренебрежение. Возможно, ей придется самостоятельно добираться во дворец. Что если император Сальвадор уже ждет ее, думает, что она опоздала?

Примерно через час к ней торопливо подошел мужчина в сером костюме.

– Прошу прощения, не вы ли врач доктор Зома?

Она сдержалась и холодно ответила:

– Главный администратор школы Сукк и врач. У меня назначена встреча с императором. Что-то неверно рассчитали? В сообщении говорилось, что меня встретят сразу по прибытии.

– Пришлось проделать большую подготовительную работу в старом здании школы Сукк в Зимии. Меня зовут Вильгельм Чен, я послан специально за вами. Доставлю вас немедленно.

Чен вывел ее из здания вокзала и проводил к мощному частному флаеру с изображением золотого императорского льва на корпусе. Когда они сели, пилот включил двигатель.

– Я правильно поняла, что мы летим непосредственно во дворец?

– Нет. В старой школе происходит значительное событие, император ждет вас там. Он сам все объяснит.

Флаер доставил их в центр столицы, и Зома увидела большую толпу, собравшуюся вокруг старого здания школы. Люди толпились в школьном парке, запрудили соседние улицы. Значит, все-таки будет прием. Хороший знак, хотя она этого не ожидала.

Школа на Парментьере расширялась, но Зома и ее сотрудники сохраняли кабинеты и в элегантном старом здании школы. Возможно, служа личным врачом императора, она сумеет превратить старое здание в больницу для неизлечимых, вроде той, какую создали Ракелла Берто-Анирул и Мохандас Сукк до распространения эпидемий Омниуса.

Зома вышла и направилась в зал приема, где собралась знать и находился сам император Сальвадор Коррино с братом Родериком. Зома замерла при виде Манфорда Торондо; он сидел на плечах мастера меча, и не узнать его было невозможно.

Сальвадор приветственно кивнул.

– А, доктор Зома, заходите! Ждали только вас. Ваше присутствие необходимо – для максимального эффекта. Простите за все. Поговорим позже.

Родерик Коррино казался встревоженным и отводил взгляд. Он тихо сказал:

– Это не то, чего вы ожидали, доктор, но причины мы объясним потом, наедине. Не тревожьтесь. Император найдет возможность загладить ущерб.

Не понимая, что происходит, Зома посмотрела на безногого вождя батлерианцев, который глядел на нее с явным отвращением, как на грязь на своем пути.

Довольный тем, что присутствует доктор из школы Сукк, Манфорд, не дожидаясь разрешения императора, сделал знак своим приспешникам.

– Вперед, к старому административному зданию!

Он взмахнул мускулистыми руками, и мастер меча зашагала вперед. Толпа на улицах и в парках нахлынула волной, голоса перешли в крик, в котором звучали торжествующие нотки.

Смущенная, доктор Зома последовала за братьями Коррино.

– Прошу за это прощения, – тихо сказал Родерик.

– Что… что они собираются делать?

Это явно не был праздник в ее честь.

Манфорд решительно приказал императору и его свите:

– Оставайтесь здесь, сир… Мои приверженцы все сделают сами.

Родерик и Сальвадор старательно смотрели перед собой.

– Всего лишь символический акт, доктор, – прошептал император. – Отказаться было невозможно. Вам придется забрать свои лампы, а я найду способ компенсировать вам неудобства.

Женщина-мастер меча с Манфордом на плечах поднялась по ступеням старого здания. Толпа батлерианцев окружила его. На бегу люди зажигали факелы.

– Вы не можете позволить им сжечь нашу великую школу, сир!

Голос ее прозвучал тише, чем она рассчитывала.

– Позволить? – повернулся к ней Сальвадор. Расстроенный, он сорвал на ней свой гнев. – Это делается по моему приказу. Я император и должен заботиться о довольстве своих подданных. Иногда для этого приходится принимать трудные решения. Вы переживете это – только помните, могло быть гораздо хуже.

Глаза у нее защипало, она почувствовала запах горючего. И с трудом пыталась сохранить хладнокровие.

На верхней ступени Манфорд, сидя на плечах мастера меча, поднял руку. Его люди рассмеялись и стали бросать горящие факелы, поджигая здание со всех сторон. Огонь пробежал, как живое существо, – свидетельство того, что все было заранее спланировано.

Ее школа! Они уничтожают историческую школу Сукк! От нескольких взрывов внутри здание содрогнулось, словно само мироздание. В отчаянии Зома смотрела, как историческое здание охватывает пламя, как рушатся его стены. Нетронутым остался только фасад, перед которым стоял Манфорд. Спокойно – за ними все выше вздымалось пламя – мастер меча спустилась по ступеням и понесла Манфорда назад, к императору и его спутникам. Сальвадор вежливо зааплодировал, Родерик молча стоял рядом с братом.

Зома поняла, что у нее по щекам катятся слезы. Она вытерла их. Как может император Сальвадор позволять такое? Поистине он марионетка в руках антитехнологических фанатиков… как и предупреждала Ракелла. Зома недостаточно серьезно отнеслась к предостережению Преподобной Матери.

Вождь батлерианцев казался очень довольным. Он посмотрел на доктора Зому.

– Мы хотели показать, что решительные люди способны жить без технологий, доктор. Посмотрите на нашу легкую разминку. – Он повернулся к вздымающемуся пламени. – Император Сальвадор согласился придерживаться базовых принципов, и ему больше не понадобятся ваши медицинские хитрости.