Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв. - Евгений Спицын

Тератологический стиль был характерен не только для рукописных книг. Он существовал и в художественном ремесле, например, при изготовлении разнообразных колт и наручей, и в архитектурной пластике, что совершенно отчетливо видно в рельефах Дмитровского собора во Владимире и Борисоглебского и Благовещенского соборов Чернигова.

Позднее, в начале XV в., быстро получили распространение балканский, или «плетеный» («жгутовой»), и нововизантийский, или «растительный» орнаменты. В «плетеном» орнаменте русские живописцы широко использовали жгуты, круги, бесконечную восьмерку, прямоугольные решетки, ромбы, крестики и квадраты, чем достигалась особая узорчатость и даже вычурность рисунка. А в «растительном» орнаменте, напротив, наблюдается отход от традиционного геометрического рисунка, где стилизованные растения были подчиненными элементами книжной миниатюры.

Наиболее значительными произведениями средневековой письменности по-прежнему оставались различные летописные своды, которые представляли собой синтетические памятники средневековой культуры, объединявшие в себе разные устные и литературные жанры. По мнению многих авторов (Д. Лихачев, В. Кусков), во всех летописных сводах XIV―XV вв. отчетливо проявлялся их общерусский характер, где красной нитью проходят идеи единства всех русских земель, героической борьбы против иноземных захватчиков и защиты православия. Наиболее крупными летописными центрами той поры были столицы самых мощных русских княжеств и земель — Москва, Новгород и Тверь.

По мнению большинства ученых (Д. Лихачев, В. Кусков, А. Кузьмин, Я. Лурье), оригинальное московское летописание возникло в 1326 г., с момента основания Иваном Калитой Успенского собора в Московском Кремле. В 1408―1423 гг. при активном участии митрополитов Киприана и Фотия был создан первый общерусский летописный свод — знаменитая Троицкая летопись, или «Владимирский полихрон». А уже при Иване III, в связи со строительством нового Успенского собора в Московском Кремле, в 1480 г. был создан знаменитый Московский летописный свод.

Вопрос о времени возникновении самобытного тверского летописания до сих пор остается дискуссионным. Одни историки (А. Шапиро) утверждают, что первый летописный свод в Тверском княжестве был составлен в 1305 г. в годы правления тверского князя Михаила Ярославича (1304—1318). Однако большинство ученых (Д. Лихачев, Я. Лурье, В. Кусков) утверждает, что создание Тверского летописного свода, который сохранился в составе «Рогожского летописца», началось только в 1375 г., при тверском князе Михаиле Александровиче (1339―1399). Надо сказать, что в тверском летописании особое место занимает «Летописец» великого тверского князя Бориса Александровича (1425—1461), созданный иноком Фомой в 1453 г.

Новгородское летописание, возникшее в эпоху Древней Руси, до середины XV в. продолжало носить сугубо местный характер, поскольку даже в «Софийском временнике», созданном в 1432 г. при архиепископе Евфимии II, по-прежнему подчеркивалась особая роль Господина Великого Новгорода в истории всей средневековой Руси. В 1448 г. был создан новый Софийско-Новгородский летописный свод, или Первая Новгородская летопись, который, по мнению многих авторов (М. Приселков, Д. Лихачев, Я. Лурье), представлял собой уже общерусский летописный свод.

В рамках средневекового летописания дальнейшее развитие получила историческая мысль, значительно расширился исторический кругозор и появились новые виды исторических произведений. К ним, прежде всего, относятся знаменитые «хронографы», посвященные не только русской, но и мировой истории, освещаемой с религиозных богословских позиций. По мнению ряда современных ученых (О. Творогов), первый русский «Хронограф во великому изложению» был создан в середине XI в. на основе византийских исторических хроник Иоанна Малалы (VI в.) и Георгия Амартола (IХ―Х вв.). Этот «Хронограф» позднее и был положен в основу «Еллинского и Римского летописца» (конец XIV — начало XV вв.), на базе которого были созданы две новых — вторая и третья редакции «Хронографа».

По справедливому мнению многих ученых (О. Творогов, Б. Клосс), русские «хронографы» были не компилятивными, а оригинальными произведениями русской средневековой культуры, созданные вдумчивыми и профессиональными историками-источниковедами. В силу этого обстоятельства «хронографы» представляли собой своеобразные исторические энциклопедии различных народов и государств, которые содержали в себе очень интересные сведения и факты из истории Иудеи, Вавилона, античной Греции, Римской и Византийской империй, происхождения славян, древнерусской истории и т.д.

Значительно позже, в 1512 г. (О. Творогов) или в 1516―1522 гг. (Б. Клосс), на основании южнославянских, греческих и русских сочинений была создана вторая редакция «Хронографа», составленная знаменитым выходцем из Сербии Пахомием Логофетом. А примерно через сто лет, в 1617 г., была создана третья редакция этого «Хронографа», в которой была значительно сокращена библейская часть и, напротив, существенно расширены географические, этнографические и исторические сведения из истории разных народов и государств.

Русская литература конца ХIII―XV вв., как и в предыдущий период, развивалась в форме разнообразных повестей, многие из которых сохранились в составе тех или иных летописных сводов, «житий» и сказаний. Внешне проникнутые традиционным религиозным мировоззрением, литературные произведения той поры все же не могут быть целиком отнесены к церковной литературе. Напротив, многие из них посвящены чисто светским сюжетам, поскольку центральной темой этих сочинений была борьба с иноземными захватчиками и идея единства русских земель. Кроме того, особенностью всей средневековой литературы было то, что в основе ее произведений лежали конкретные исторические факты, а все литературные персонажи были реальными историческими лицами. И только значительно позже, примерно со второй половины XV в. обозначились тенденции возникновения обобщенных и вымышленных литературных сюжетов и персонажей.

События, связанные с монголо-татарским нашествием и героической борьбой русского народа с иноземными захватчиками, стали центральной темой многих литературных произведений той поры, созданных в жанре воинской повести. Самыми ранними и значительными произведениями этого жанра стали «Повесть о разорении Рязани Батыем», в рамках которой обычно выделяют два самостоятельных рассказа: «О любви и смерти рязанского князя Федора Юрьевича, его жены Евпраксии и их сына Ивана Постника» и «О рязанском богатыре Евпатии Коловрате», «Слово о погибели земли Русской», «Поучения» владимирского епископа Серапиона и «Повести» о новгородском князе Александре Невском и псковском князе Довмонте. В конце XIII — начале XIV вв. появляются новые литературные памятники этого жанра, в частности, знаменитые сочинения тверских авторов «Повесть об убиении князя Михаила Ярославича в Орде» и «Повесть о Шевкале», которая представляла собой переработку устного народного сказания о Щелкане Дудентьевиче.

Со второй половины XIV в., особенно после Куликовской битвы, русская литература вступила в период нового подъема. Это сказалось не только в появлении многих новых литературных произведений, но и в существенном изменении ее форм. Многие историки древнерусской литературы (И. Еремин, Д. Лихачев, В. Кусков) отмечают появление в конце XIV в. нового, так называемого «экспрессивно-эмоционального» стиля, напрямую связанного с предвозрожденческой тенденцией в развитии всей русской культуры и так называемым «вторым» южнославянским влиянием, что внесло в русскую литературу свойственную южнославянской культуре возвышенность и эмоциональность.

С конца XIV в. ведущим центром русской литературы становится Москва, где были созданы наиболее значительные литературные произведения той эпохи. В частности, под влиянием победоносной Куликовской битвы возник целый цикл литературных произведений, которые прославляли подвиг русского народа на этом знаменитом ратном поле.

1) «Слово о великом князе Дмитрии Ивановиче и его брате Владимире Андреевиче», которое более известно под поэтическим названием «Задонщина», сохранилось в двух редакциях — «Краткой» и «Пространной» и шести летописных списках XV―XVII вв. В этом знаменитом поэтическом произведении средневековой Руси с особым пиететом прославлялся великий московский князь Дмитрий Донской, которого безымянный автор называет главным вдохновителем и организатором победы русских дружин и народного ополчения на Куликовом поле.

В исторической науке вопрос о времени написания этого памятника до сих пор остается дискуссионным. Большинство современных ученых (Л. Дмитриев, И. Данилевский) определяют его хронологические рамки 1390—1480-ми гг. Авторство этого знаменитого произведения тоже вызывает немало споров. Многие авторы (В. Адрианова-Перетц, Р. Якобсон, С. Азбелев) утверждали, что автором «Задонщины» был брянский боярин, а затем рязанский иерей Софроний. Их оппоненты (Р. Дмитриева) отвергали эту точку зрения как недоказанную.