Бабочка в стекле - Елена Левашова

‒ Я ждал подтверждения своих подозрений. Мне нужно все по протоколу делать, вы же сами Орлова знаете?

‒ Знаю! Вот именно, что знаю! Я тебе ещё в октябре говорила, чтобы запрос сделал в управление ЗАГСа. Но ты решил поступить по совету Орлова. Можешь, как Семенихин, расследовать это дело ещё год, согласен? ‒ гневно возразила Валентина. Она оторвалась от ноутбука и жестом попросила распечатанный листок. ‒ Та-а-а-к... Долженко Андрей Валентинович...

‒ Я подал запросы уже везде... ‒ виновато ответил Игнат.

‒ Как в прошлый раз подал? С месячным сроком исполнения запроса? ‒ улыбнулась Лисицына.

‒ Нет, теперь с двухнедельным, ‒ он оценил её издевку.

К совету директоров было все готово.

Анна еще осенью взяла в аренду весь этаж, так что теперь её офис стал уютным и обжитым, с просторной террасой и выходом на центральную улицу: как помещение для конференций, он подходил идеально.

Руководство прибывало. Михаила обрадовала встреча с Анной. Он хитро улыбнулся и слегка обнял её. Анна такого жеста никогда не замечала от него и растерялась.

Берта приехала с недовольным лицом. Анна не обратила на это внимания и вежливо поздоровалась. Бориса не было. Михаил сказал, что он придёт попозже и можно начинать. Теперь Анна вообще ничего не понимала: в ней одновременно уживались тревога, страх и душевный покой.

Собрание начал Михаил:

‒ Уважаемые коллеги, наш холдинг должен получить согласие на участие в очень выгодном тендере, поэтому совет директоров я собрал на месяц раньше установленного графика. Прошу прощения за это. Кстати, предложил участие в тендере наш дорогой партнёр Отто, пользуясь своими связями в Москве. Ознакомьтесь, пожалуйста! ‒ он раздал членам совета директоров копии уставных документов.

Анна пыталась сосредоточиться на бумагах, но мысли упорно возвращались к Борису и тревоге о нём.

Акционеры подписывали согласие, шурша листами. Она поставила подпись, попросив копию для более тщательной оценки: к этой заявке она обязательно вернётся позже.

Вторым важным пунктом собрания был отчёт Андрея Долженко: заявка от Сингапура на проектирование, заявка от Турции на полную проектно-сметную документацию жилого комплекса и разработку проекта. Все благодаря Отто и юристу Насте с её связями в посольстве.

Отношения с ним у Анны были более чем напряжёнными, если не сказать полностью испортившимися. Отто не упускал возможности поддержать Анну после покушения на Бориса, выпытывая у неё каждый раз об их истинных отношениях. Он, как и многие окружающие Анну люди, видимо, не понимал глубины её переживаний и горя. Ведь они с Борисом были только коллеги! Он высказывал ей претензии, обвиняя в нечестности и коварстве, доводя Анну до слез и заставляя оправдываться. Но через некоторое время его напор ослаб, и он, наконец, оставил её в покое.

Настало время представить отчёт Анне по западному сектору, которым руководил Борислав. Она подошла к проектору, чтобы начать, но Михаил Александрович остановил её, попросив о перерыве.

Глава 20.

Михаил сказал что-то на ухо Берте, и она, изменившись в лице, покинула офис.

‒ Конечно, как пожелаете, ‒ деловито ответила Анна, ‒ стол накрыт уже в большом зале, прошу всех туда, ‒ она подождала, пока все выйдут из кабинета, поручив Маше проветрить помещение и принести ещё воды.

В гостиную с накрытым столом она вошла самая последняя. Анна услышала звуки прекрасной музыки, доносящейся из соседнего холла, в котором она планировала угощать своих гостей. Она переглянулась с растерянной Машенькой, которая хитро посмотрела на неё.

‒ Маша, что там такое?

Скрипач играл Луи Армстронга. На Анну нахлынули воспоминания об их танце с Борисом на корабле, когда он защитил её...

Маша выскочила первая и скрылась из виду. Анна вошла в холл, вмиг погрузившись в волшебную атмосферу. На столах стояли шампанское, фрукты, закуски. Свет был приглушён. Вернее, его почти не было. Повсюду горели свечи, на импровизированной сцене играли музыканты в чёрных костюмах и бабочках. Анна робко озиралась по сторонам, но в холле, кроме неё, никого не было. Солистка запела нежным тембром, голос скрипки был созвучен музыке сердца Анны...

Любимый... Она думала о нём каждую минуту!

Анюта так и стояла посередине просторного зала, как вкопанная, наслаждаясь игрой музыкантов.

Она стала догадываться, что здесь происходит. Сказка... Мечта... Когда-то несбыточная для неё. Она вспомнила, как пришла впервые к нему в номер, ворвалась в его судьбу, как в пьяном дурмане, грубо разрушив на пути все, что сложилось между ними за годы знакомства и дружбы. Анна представила на миг: могли они быть вместе, если бы не та украденная ею ночь? Увидел бы он её, заметил? Или считал по-прежнему Анькой ‒ женой Юргиса? Ей совсем недавно снилась Наташа... Она приходила к ней очень редко, и это удивило Анну. Она улыбалась во сне и писала её портрет...

В холл вошёл Михаил Александрович. Его лицо озаряла широкая, как у Бориса, улыбка. Как же они похожи! Мужчина подошёл к Анне и вручил одну красную розу и маленькую открытку. Был какой-то запланированный сценарий, в который не посвятили Анну.

Михаил присел к столу. Анна развернула открытку, написанную рукой любимого.

«Любимая...» ‒ прочитала она. Слезы заблестели у неё в глазах, она их еле сдерживала.

Вошла мама Бориса ‒ Вера Петровна, к большому удивлению Анны. Она с удовольствием обняла женщину, так как давно не видела её. Высокая, статная... Как и все Колосовские.

‒ Анечка, возьми, дорогая! ‒ она протянула ей розу и такую же открытку.

«Нежная...» ‒ писал ей Борис.

Следом зашла мама Анны, к ее не меньшему удивлению, протянув ей ещё одну розу и открытку.

‒ Мама, ну ты и конспиратор! ‒ улыбнулась Анна. Играла легкая музыка, любимый Борисом блюз.

«Желанная», ‒ прочитала Аня его знакомый почерк.

По сценарию должна была войти Берта, только она, потрясённая выбором брата, покинула собрание. Впорхнула смеющаяся Машенька с такой же розой и открыткой, она обняла Анну:

‒ Анна Александровна, какая романтика, я такого не видела никогда!

«Маленькая», ‒ описывал её достоинства Борис. Анне не терпелось увидеть любимого...

Вошёл смущённый Андрюша, поправляя очки. Анна удивилась, как удалось Борису заставить его играть в этом спектакле! «Только моя...» ‒ прочитала Анна. Её волнение нарастало, сердце выпрыгивало из груди, как раненая птица.

Следующим вошел Игорь Горцев, немногословный начальник экономического отдела. Он улыбался. Анна никогда не видела, как он улыбается!

‒ Поздравляю, ‒ прошептал он, протягивая розу и открытку.

«Милая...» ‒ коллекция её достоинств пополнилась ещё одним словом.

Завершила шествие