Бабочка в стекле - Елена Левашова

у меня тоже в голове не укладывается... ‒ промолвил Борис. Их сентиментальные воспоминания развеяла Лисицына.

‒ Андрей неслучайно столкнулся с вами в торговом центре и неслучайно завязал знакомство, ‒ резюмировала Валентина. ‒ Мной были изучены записи Семенихина, так вот: в нескольких допросных протоколах он описывал ваше беспокойство по поводу возможной слежки. Я все верно излагаю? ‒ она пронизывала Анну взглядом сквозь блестящие очки в тонкой металлической оправе.

‒ Да. Совершенно верно. Я отчётливо помню ощущение, будто за мной следили. Подстерегали везде, даже возле дома...

‒ Почему ты не сказала мне? Он же мог навредить тебе? ‒ недоумевал Борис.

‒ Боря, мы не общались с тобой тогда... ‒ отрезала Анна.

‒ Анна Александровна, он не пытался поговорить с вами за всё это время? ‒ задала вопрос Валентина, а Аня чуть подпрыгнула от неожиданности.

‒ Да! Вчера, когда Боря сделал мне предложение в моем офисе, Андрей подошёл и сказал, что у него ко мне важный разговор, а я отмахнулась... ‒ Анна отложила беседу, посчитав ее несерьёзной.

Вмешался Игнат, приведя достаточно убедительные доводы, отметающие причастность Андрея Долженко. Будь он сообщником Савицкой, его бы не было в городе, под носом у следователей. Работает он официально, значит, пользуется банковской картой, на которую получает зарплату, из чего напрашивается вывод, что Андрей не прячется.

‒ Валентина Васильевна, давайте поедем в языковой центр и допросим его? У меня к нему накопилось много вопросов! ‒ решительно произнёс Игнат.

‒ И каких же, стажёр? ‒ ухмыльнулась Лисицына.

‒ Зачем так таинственно исчезать? Менять фамилию? Менять работу? Мы столько времени потеряли с поиском информации, ‒ деловито покачал головой Игнат. ‒ И главный вопрос: почему он не обратился в полицию? Ведь его жена пропала!

‒ Вот и займись этим, ‒ строго ответила Лисицына. Она повернулась к Анне, на ходу соображая, как поступить. ‒ Анна, позвоните ему сейчас и скажите, что приедете поговорить. Это во-первых! Во-вторых, Игнат сыграет роль молодого человека Марины ‒ вашей дочери. Боюсь, Долженко может испугаться следователя и начать укрывать преступников. С вами он будет откровеннее. Во всяком случае, пока он уверен, что его не раскрыли. Игнат поедет для вашей защиты как свидетеля. И если получится, в чём я сомневаюсь, возьмёт показания у вашего Андрюши.

‒ И я поеду, и телохранитель мой! Я настаиваю на этом, ‒ произнёс Борис.

‒ Конечно, поезжайте. Я Долженко не верю и считаю своей обязанностью защитить Анну.

Аня сидела бледная, как стена. Лисицына убеждала её принять невозмутимый вид, иначе Долженко догадается обо всем по лицу и сразу замолчит или, хуже всего, попытается навредить Анне. Та глубоко вздохнула и набрала номер своего офиса...

Андрей Валентинович встретил компанию из четырёх человек в холле языкового центра. Анна, совершенно спокойная и улыбчивая, попросила Машеньку сделать гостям кофе и проводить их в переговорный зал.

‒ Кто эти молодые люди? ‒ осведомился Андрей, когда они зашли в кабинет Анны.

‒ Игнат ‒ парень Марины, а Дмитрий ‒ телохранитель Бориса.

‒ Анна Александровна... ‒ Андрей побледнел и встал со своего места. ‒ Простите меня! Простите...‒ Анюта впервые в жизни увидела, как может плакать мужчина. Андрей кинулся к ней, тревожно всматриваясь в её растерянное лицо.

‒ Андрюша... Да что случилось? Андрей Валентинович!

Долженко побледнел и покачнулся. Его лицо стало приобретать серый оттенок. Анна знала про лекарства и молниеносно дернула карман его пиджака. Она сунула ему в рот две таблетки и усадила в кресло возле окна. Андрей задышал, нервно и прерывисто, хватая воздух ртом.

‒ Андрей Валентинович, пожалуйста, успокойтесь и расскажите мне, что случилось?

‒ Я не знаю, с чего начать... Мне во многом нужно признаться вам.

‒ Начните с чего-нибудь уже!

‒ Я ‒ муж Нины Савицкой, той, кто вместе с вашим мужем Юргисом ограбила холдинг!

‒ Допустим. И что? Вы тоже являетесь их сообщником? ‒ Анна старалась говорить с ним спокойно и уверенно, опасаясь нового приступа.

‒ Не совсем... Но я во многом виноват! ‒ он сделал глоток воды и продолжил. ‒ Почти четыре года назад Нина рассказала мне об их отношениях с Юргисом. Я не удивился, поскольку наш брак изначально был наполовину фиктивным. Она попросила меня освободить квартиру, пообещав взамен деньги на операцию, а также за моё молчание. Я согласился и уехал в Новосибирск, к родителям. Мое состояние здоровья все ухудшалось, поэтому, отбросив гордость, мне пришлось позвонить ей и напомнить про её обещание. Она прилетела ко мне в Новосибирск, объяснив, что деньги скоро будут, ждать осталось немного…

‒ Что она имела в виду? ‒ спросила встревоженная Анна.

‒ Нина на машине перевезла родителей в неизвестном мне направлении. Она приехала в Новосибирск и уговаривала меня подать на развод. Только я её слишком любил! Тряпка... ‒ Андрей на миг замолчал.

‒ Что было дальше?

‒ Я убедил её, что, если поменяю фамилию на свою ‒ Долженко, меня трудно будет найти.

‒ Неужели вы так наивны? ‒ удивилась Анна.

‒ Нет, конечно. Надеялся на её наивность.

‒ Что было дальше?

‒ Нина предупредила, что исчезнет после Нового года. Попросила не искать её, не подавать в розыск, приказала жить своей жизнью подальше от Красноярска, убедила в том, что она под надежной защитой. Черт бы побрал вашего Юргиса! ‒ Андрей нервно теребил платок. ‒ За моё молчание и безучастность к её пропаже Нина пообещала оплатить чек на проведение операции на сердце в одной из зарубежных клиник.

‒ Неужели вы не отговаривали её? Очевидно же, что Нина замышляла нечто преступное? ‒ возмутилась Анна.

‒ По словам Нины, преступное замышлял ваш муж! А она любила его безумно и ждала ребёнка, о котором мечтала. Рожать от слабого и больного мужа, как я, ей не хотелось... ‒ от этих слов Анна изменилась в лице. Ребёнок... Которого она не смогла родить мужу...

‒ Так, когда она забеременела?

‒ Перед побегом... Узнала, что беременна, и укрепилась в своём стремлении довершить начатое.

‒ Андрей, и это всё? Не понимаю, в чём ваша вина? Вы проявили малодушие и безразличие к преступлению, за что вам заплатили!

‒ Нет, Анна! В день своего побега она позвонила мне и сказала, что деньги пришлось отдать жене Юргиса. За молчание! И как вы выразились, за безразличие в поисках. То есть вам! Вы понимаете? Я остался больной, брошенный, безработный, ни с чем... Когда она звонила мне, я лежал в