Принцесса для психолога (СИ) - Матуш Татьяна

— Подожди злиться. Это Рой, он наверняка с чем-то важным.

Мальчишка, наконец, добрался до них и остановился, пережидая очередную атаку моря и ветра. Мокрый он был, как мышь.

— Что-то случилось? — громко спросил Монтрез.

— Марк… зовет. Сказал — важно. — Рой зажмурился и попытался отряхнуться, но это была попытка отжать штаны, сидя в тазике с водой. — Я тоже так думаю.

— Иди, — махнул рукой Дамиан, — я отдохнул.

В каюте было темно. Лампу на всякий случай загасили, а свет молний, время от времени прорезающих черное небо, был ослепительно ярок, но так же ослепительно короток.

— Что? — коротко спросил Монтрез.

Марк сверкнул в темноте глазами:

— Здесь не слишком глубоко, континентальный шельф. И Рой смог почуять… кое-что.

Эшери взглянул на мальчика.

— Там огненная жила, — сказал тот, — огонь рвется наружу, поэтому трясет. И шторм неправильный. Если уйдет вверх…

Он недоговорил, но это и не понадобилось. Эшери никогда не жаловался на воображение и в красках представил, как взрывается очередная Огненная Гора и обрушивает на них тысячи таров камней и пепла.

Что от них останется в ведро не соберут.

— Проскочить получится? — спросил он.

— Пятьдесят на пятьдесят. Но буря не успокаивается, а это плохой признак.

— И что ты предлагаешь? — Эшери спросил это у Марка, но ответил Рой.

— Позвать огонь. Здесь мелко, он услышит.

— Это что, такой затейливый способ самоубиться? Чтобы не мучиться?

— Это такой способ спасти поселения здешних островов, — серьезно сказал Марк, — мы, может, и проскочим, а они — точно нет. А если пробьем жилу, давление в "котле" снизится. Лава выйдет и моментально застынет…

— Это хороший расклад. А плохой?

— Из под воды поднимется новый остров. Но — это вряд ли. Рой хорошо чует силу, тому "малышу", который пыхтит прямо под нами, ее не хватит чтобы выйти на поверхность. А вот его "старший брат" лигах в сорока севернее — это уже совсем другая история.

— Что будет с нами?

— Если останемся прямо тут? Трындец будет, — откровенно признал принц без титула.

Посмотрев на него очень внимательно, Эшери все же уточнил:

— То есть ты — за?..

— Я — против. Но вы трое выкрутили мне руки.

— Трое?

— Рой, ты и эта неправильная буря. Другого выхода нет — либо рискуем, либо озвучиваем свою последнюю волю, ты творишь гонца, а потом мы все идем купаться…. Сил-то позвать огонь хватит? Все-таки сквозь стихию-антагониста.

— Заодно и проверим, — пожал плечами герцог. — Тебе какая-нибудь помощь понадобится?

Марк выразительно хмыкнул:

— Все есть. Дайте мне точку опоры… и молитесь.

Золотая бровь заинтересованно дернулась:

— Я точно слышу атеиста?

— Ты слышишь атеиста, который разговаривает со жрецом.

Монтрез удивленно покачал головой, но ничего не сказал.

На палубе по-прежнему творился ад и это было почти привычно. Странное животное — человек, есть ли хоть что-то, к чему он никогда не сможет притерпеться и приспособиться? Марк поймал себя на том, что если и есть, то видеть это он не хочет, ну их к демонам, такие открытия.

Он намотал шкот на кулак, сел прямо на мокрую палубу, не обращая никакого внимания на брызги и прикрыл глаза.

Двенадцать лет назад… Темные Боги, неужели так давно — он целую ночь считал этот портал, кучу бумаги извел — но так и не осилил. Оказалось слишком сложно — восемнадцать переменных для каждого конкретного случая.

Сейчас он считал их иногда по пять штук в сутки. Почему нельзя узнать свой предел? Да просто потому, что он все время отодвигается, как горизонт. Пока живешь — непрерывно удивляешься: надо же, я оказывается, и это уже могу…

Монтрез не удивлялся ничему. Он вцепился в качающийся борт и бесстрашно заглянул в бездну.

— Милорд, — крикнул Рой. Тот обернулся. — Если… ну, почувствуете, что не выходит… В общем, будет помощь.

Герцог сощурил зеленые, кошачьи глаза:

— Я о тебе чего-то не знаю?

— Нет… Да… — Рой немного растерялся, но почти сразу же опомнился и вернул себе привычную невозмутимость. — Милорд, у вас проблема. Психологическая. Вы всегда думаете о людях лучше, чем они заслуживают.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Монтрез порадовался, что вокруг темно, его улыбка обидела бы парня.

— Переобщался с Маргаритой, — сообразил он.

А потом с усилием выкинул все посторонние мысли из головы и потянулся к огню, который, маг это чувствовал, тоже рвался ему навстречу, с глубины около пятисот футов… почти под днищем.

Позвать его оказалось неожиданно легко, словно вдохнуть. Он откликнулся — охотно, как будто ждал и даже… узнал. Последнее, конечно, было уже лютым бредом. Наверное, сказывалась усталость.

Монтрез покрепче ухватился за борт одной рукой, а вторую протянул над стеклянной бездной, которая ворочалась под ними с ворчанием крупного голодного хищника.

Шельф вздрогнул и разломился. Бездна вскипела, как огромная кастрюля с супом.

Эшери бросил взгляд по ходу корабля и едва не попятился, не смотря на всю свою хваленую выдержку.

Прямо по носу поднималась волна… Большая волна… Очень большая волна. И демонски длинная — повертев головой, Эшери так и не увидел ее границ. Несколько лиг в длину? Такое, вообще, бывает?

Гребень волны рос — медленно и пугающе, а под ним открывался темный провал, похожий на портал в ад. И чем выше поднимался гребень, тем страшнее и глубже выглядел провал.

Ахтеркастль устремился прямо туда — у него просто не оставалось выхода, с такой силой не поспоришь, будь ты хоть трижды королем штормов. Потому что то, что вставало прямо по курсу, было уже не штормом. Ни демона не штормом!

— Интересно, какая высота? — зачарованно спросил Эшери. Спросил негромко, но как раз в этот момент голос бури притих и Рой его отлично расслышал.

— Не меньше шестидесяти футов, а то и все семьдесят, — потрясенно выпалил он, — никогда не верил, что такое бывает!

— Да ладно! У страха глаза велики… Футов сорок, край — сорок пять.

— Нам хватит с головой. Повернуть… обойти никак нельзя? Скользнуть по краю?

— Это сила, с которой человечьи творения спорить не могут, — Монтрез оттер мокрые, слипшиеся волосы со лба, чтобы лучше видеть гигантский вал, который надвигался на них огромной черной стеной.

— Смотри, — в восторге заорал он, — она сейчас падать будет! Вот это силища, Бездна меня возьми! Жаль — не досмотрим…

Ахтеркастль стремительно заскользил вниз, прямо в черный провал. Монтрез задрал голову, наблюдая, как прямо на него рушатся тысячи таров воды… медленно. И — нет, это было не искажение восприятия, как пишут в романах: "Вся жизнь промелькнула перед глазами в единый миг". С восприятием все было в полном порядке. Просто большая, очень большая волна перемещалась не быстро.

Ветвистая молния долбанула прямо над ними, осветив весь потрепанный штормом ахтеркастль от горделивой носовой фигуры до поджарой, узкой кормы, но за мгновение до того, как на них обрушился чудовищный громовой разряд, корабль подернулся рябью… и исчез.

Просто исчез, словно его никогда не было в этом море.

Волна осталась без добычи.

— Напоминает мир после ядерной катастрофы, — поежилась Маргарита, зябко кутаясь в матросскую куртку. Она все еще пугала мужа серым цветом щек и не могла нормально есть, но выворачивать наизнанку ее перестало. Правда, что ли, обвыклась?

"Старый морской волк", князь Дамиан, на это только плечами пожал:

— Первые несколько дней всегда мутит, даже бывалых мореходов. Особенно, если качает сильно. А потом все привыкают. Привыкнешь и ты. Хозяин тебя на прочность проверял. Ты выдержала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Горжусь до пенсии…

В воздухе остро пахло пеплом, гарью и чем-то подозрительно похожим на стухшее мясо… или рыбу на той стадии, когда уже без разницы. Море утратило свой волшебный аквамариновый оттенок и было похоже на грязную лужу. Или, скорее, на непоправимо испорченный суп — серо-коричневый цвет, густая, плотная пена пополам с пеплом и запах, запах от которого было никуда не скрыться.