Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано

время пытались разозлить – то у него люди висели на руках, выбивали мячи с фолами, от которых руки у любого отсохли бы, а он такой большой, что судьи не реагировали. Один раз только играли с ”Ховентутдом“, и то ли ему между ног попало, то ли еще что – в общем, он рыкнул. Не трогал никого, просто сказал: «У-у-у!» Мы после этого легко выиграли!» [151].

Ткаченко: «Я люблю Испанию, это одна из тех стран, где по-настоящему любят баскетбол. Я был там много раз и даже год жил в Гвадалахаре со своей семьей. Каждый ребенок старше трех лет, увидев меня, начинал кричать: «Таченко! Таченко!» Где они этому научились? Но это здорово! Я даже слышал, что есть испанская музыкальная группа, названная в мою честь![85]» [132].

Менегин: «Его рост был 220 см, а вес – 140 кг, он был огромным, но хорошо бросал с близкого расстояния, делал рикошеты. Играть против него в защите было невозможно» [118].

Де ла Круз: «В Колумбии в 1982 году я помню, как он быстро бегал. Его подвижность для человека такого веса была поразительной. Ткаченко весил 160 кг[86], я – 89! Я был очень легким, и мне приходилось выжимать максимум из своего веса. Я думаю, что это также оказывало и психологическое давление, потому что его физическое превосходство было очевидным. От него у меня кружилась голова. Я вставал за ним, я вставал перед ним… Я старался избегать любого физического контакта. Но иногда, когда я хотел, чтобы было касание и чтобы ему был назначен фол, я умышленно прижимался к нему. Я ставил свои ноги так, что его ноги оказывались внутри моих, и как только он двигался, я улетал на десять метров. Судья не всегда делал замечания, знаете ли, но иногда, иногда я падал и выходил из равновесия именно в тот момент, когда ему надо было бросать. Когда он видел, что я лежу на земле, он не успевал сделать правильный бросок» [162].

Новосёл: «Он был очень опасен под кольцом, поэтому лучшей защитой было оказывать давление на внешних игроков, чтобы они не могли сделать ему пас в хороших позициях» [160].

Как и в случае с О’Нилом и многими другими «гигантами», судьи, как правило, гораздо строже назначали фолы против них, чем в их пользу.

Де ла Круз: «Есть пара фотографий, где я вишу на плече Ткаченко, борясь за мяч. И я это сделал, но, конечно, поскольку ты видишь его больше, чем я…» [162].

Ерёмин: «Ткаченко был очень мужественным человеком. Когда однажды он подвернул ногу и она сильно распухла, он едва мог надеть кроссовки, поэтому их разрезали, вставили ногу внутрь, а затем оборачивали ее скотчем. И он никогда не жаловался, просто выходил и делал все возможное. Он боец, и что главное, очень скромный» [59].

Олимпийские игры. Москва-1980. Преступление и наказание

Тараканов: «Гомельский тяготел к игре с центровыми, играли очень медленно и плюс много тянул на себя Белов, который был уже ветеран, но очень авторитетный. Валтерс провел всю подготовку к Олимпиаде и был готов играть, но тренер взял Милосердова. Играли медленно, иногда даже с двумя центровыми (Ткаченко и Белостенный) на площадке, это была игра не наша. Гомельский, по-моему, был абсолютно уверен, что мы выиграем Олимпиаду без американцев и уже решал политически: кого взять, а кого нет. Так, в последний момент поменял Фесенко на Дерюгина (после встреч с руководством Грузии), Валтерса не взял… То есть просто распределял уже, кто ему выгоднее, а не кто был нужнее» [58].

Если Игры в Мюнхене в 1972 году представляли собой пик, достигнутый советским баскетболом до этого момента, то Игры в Москве стали полной противоположностью и большим разочарованием. Изначально ожидания были чрезвычайно благоприятными. Возможно, даже было возложено слишком много надежд. Золотая медаль, завоеванная на Евробаскете-79, с учетом чистой победы над Югославией, а также предполагаемое преимущество на домашней площадке давали более чем достаточно оснований для оптимизма. Кроме того, на такой оптимистичный подход повлиял и тот факт, что США объявили, что не будут участвовать в Олимпиаде.

Отвлечемся на минутку от баскетбола и поговорим о том, что произошло в конце 1979 года и что в итоге привело к бойкоту группой стран Игр 1980 года в Москве. После нескольких лет относительного спокойствия сближение двух великих держав, наметившееся в 1970-е годы, прекратилось. Афганистан сохранял нейтралитет в холодной войне, несмотря на то, что граничил с центральноазиатскими республиками СССР. Такое положение позволяло стране процветать благодаря экономической поддержке обеих держав, которые были заинтересованы в том, чтобы он не попал в сферу влияния соперника.

Однако государственный переворот 1978 года все изменил. Народная коммунистическая партия Афганистана взяла власть в свои руки и, опираясь на репрессивный аппарат, уничтожала любую оппозицию. Она начала проводить ряд реформ, которые не нашли отклика в наиболее традиционных районах страны, в основном сельских и племенных. К концу 1979 года ситуация вышла из-под контроля: страна оказалась на грани гражданской войны, несколько регионов открыто восстали против кабульского правительства. Тем временем в афганской компартии происходили внутренние распри, и она, в свою очередь, выходила из-под контроля Москвы. Учитывая исламскую революцию в Иране, СССР решил пресечь любую возможность распространения такой политики по всей стране.

Таким образом 24 декабря 1979 года и началось вторжение СССР на территорию Афганистана. Советская армия взяла под контроль основные дороги и совершила новый государственный переворот, установив марионеточное правительство, дружественное Москве. Началось то, что впоследствии стало называться «советским Вьетнамом». Америка не заставила себя долго ждать, и решение, принятое 20 января 1980 года, не оставляло сомнений: если советские войска не будут выведены, США предпримут ответные меры.

В ответ на отказ Советского Союза, несмотря на попытки посредничества, правительство Джимми Картера инициировало ряд санкций против СССР, включая бойкот Олимпиады в Москве. Это решение поддержали более пятидесяти стран. Это оказало сильное влияние на уровень Игр, и баскетбол был одним из видов спорта, в котором отсутствие практически многолетнего чемпиона – команды США – было особенно заметно.

Сомнений уже не оставалось, бойкот США оставил СССР в роли лидера. В своей автобиографии Сергей Белов говорит об исключительной уверенности, царившей в советской команде, и, конечно же, о тренере Александре Гомельском. Спортсмен считал, что югославов недооценили после побед на чемпионате Европы в Италии. Если проанализировать мнения других игроков, то становится ясно, что он был прав.

Саша Гомельский: «Мой отец считал, что без американцев СССР