Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано

Владимир Петрович Кондрашин оставался на своем посту до 1995 года, когда после 28 лет руководства командой он окончательно ушел на пенсию и умер в 1999 году в возрасте 70 лет[81]. Он всегда хранил золотую медаль, завоеванную, по сути, его сыном.

Чтобы оценить значение Александра Белова, достаточно вспомнить, что летом 1975 года он стал первым советским игроком, выбранным на драфте NBA. Команда «Нью-Орлеан Джаз» выбрала его в десятом раунде и упорно пыталась подписать с ним контракт, о чем мастерски рассказывают Гонсало Васкес и Максимо Хосе Тобиас в своей книге Invasión o victoria [166].

Чесноков: «Саша был не один из первых, а первым неамериканцем, которого звали в НБА. Руководство «Бостон Селтикс»[82] прислало официальное предложение в Ленинград, в ”Спартак“. Более того, через сенаторов обращались к советскому руководству за разрешением для Саши играть в США. И получили, понятно, отказ». На вопрос, уехал бы он, если бы была возможность: «Он знал, что бесполезно думать об этом, потому что он знал, что его не отпустят. Конечно, он мечтал об этом. Всякий раз, когда он отправлялся в Америку, он смотрел матчи очень внимательно, он пытался уловить технические аспекты, которые он затем пробовал сам. Конечно, он хотел бы, в теории, перейти туда, в эту великую баскетбольную школу, которой является Америка. Но, в конце концов, он не смог оставить Кондрашина, Ленинград… Это был его дом.» [120].

Чемпионат мира 1978 года в Филиппинах

После оглушительного поражения на Евробаскете в Льеже Гомельский был вынужден полностью пересмотреть стратегию игры. В команду вернулись Едешко, Жармухамедов и Болошев, возраст которых был за тридцать. Также дебютировали два игрока, которые в ближайшем будущем станут важными фигурами в сборной: литовский защитник Сергеюс (Сергей) Йовайша (24 года, 1,94 м) и российский форвард Андрей Лопатов (21 год, 2,05 м) из ЦСКА.

Йовайша: «Впервые я попал в сборную в 1977 году, но неофициально. Официальный дебют состоялся в 1978 году на чемпионате мира» [61].

Андрей Лопатов: «В студенческой Спартакиаде 1974 года я играл неплохо и получил приглашение от ЦСКА. Перед чемпионатом мира в Маниле меня пригласили в сборную, но только для помощи в тренировках, я не претендовал на отбор. В итоге я попал в финальный состав из 12 игроков. Мало того, я даже попал в стартовую пятерку» [167].

Едешко: «Перед Олимпиадой в Монреале австрийская газета Volksstimme[83] опубликовала статью, в которой просила министра обороны разрешить мне играть за один из венских клубов. В то время это было невозможно, я выступал за сборную, а за границей никому не разрешалось играть <…> Но после Олимпиады меня уволили из сборной и ЦСКА, так что возможность перестала быть такой далекой, и мне дали добро. Все волновались, потому что если меня отпустят, то это будет явный прецедент. Представьте себе: игрок армейского клуба едет за границу играть по контракту. <…> Пока шла вся эта бумажная волокита, мне нужно было поддерживать форму, и я играл за киевский СКА. Мы сыграли пару матчей со сборной СССР, и я набрал 24 очка в первом и 14 во втором. <…> Гомельский тогда понял, что слишком рано списал меня со счетов, и сказал мне: ”В Австрию ты не поедешь, ты еще нужен советскому спорту“. Так в 78-м году я вернулся в ЦСКА и сборную» [110, с. 42–43].

Саша Гомельский: «Кондрашин брал в сборную некоторых игроков, например Макеева или Арзамаскова… Отец не любил этих игроков, но я считаю, что отказываться от них было ошибкой. Арзамасков был очень хорош, но он был из ленинградского ”Спартака“, и отец не верил, что он сможет играть в сборной на высоком уровне. Жизнь любого тренера, даже самого лучшего, полна ошибок» [34].

В состав команды вновь вошли чемпионы Мюнхена-72, главным из которых был Сергей Белов. Представителями нового поколения были Ерёмин, Мышкин, Ткаченко и Белостенный. Формат Кубка мира вновь изменился, и на этот раз шесть лучших команд предварительного раунда объединились с СССР (действующими чемпионами) и Филиппинами (хозяевами) в группу из восьми команд.

Однако, в отличие от предыдущих лет, когда команда, прошедшая турнир первой, автоматически получала золото, теперь две лучшие команды должны были сыграть финальный матч, в котором и будет разыграно золото.

Кроме того, на этот раз США представили несерьезную команду, как это обычно бывает на Кубках мира. Сроки проведения турнира (с 1 по 14 октября) не позволяли участвовать в нем студентам, поэтому, в подтверждение того, что США не придают большого значения Кубку мира FIBA, они отправили команду, состоящую в основном из членов организации «Спортсмены в действии» (AIА), которые занимались распространением христианства через спорт.

Главным соперником СССР была Югославия, а потенциально опасными противниками – Италия и Бразилия. В составе сборной Рио-де-Жанейро был двадцатилетний Оскар Шмидт, который, несмотря на свою молодость, уже во время турнира набирал в среднем около 20 очков за игру.

Как уже говорилось, команда Гомельского напрямую классифицировались благодаря своему титулу чемпионов. Первые матчи носили относительный характер: они разгромили Австралию (+45), хозяев турнира (Филиппины) (+47) и Канаду (+22). На четвертый день предстоял страшный поединок с заклятым врагом – Югославией.

В составе чемпионов Европы – Югославии – мало что изменилось, но на месте тренера (вместо Мирко Новосёла) появился легендарный Александр (Аца) Николич. И вновь они провели матч в высоком темпе и с большим количеством забитых мячей. После первой двадцатиминутки СССР уступал в счете совсем немного, благодаря хорошей работе Едешко и доминированию Ткаченко (47:49), но после перерыва югославы вышли на новый уровень. Пара из белградского «Партизана» (Кичанович и Далипагич) забивала без устали, набрав в сумме 71 очко и добившись для своей команды счета более чем 100 очков. Югославы вновь продемонстрировали свое превосходство и одержали уверенную победу со счетом 105:92. После этого поражения советской команде нужны были только победы, чтобы обеспечить себе второе место и шанс на реванш в финале, но в раздевалке после матча произошел конфликт. Уже говорилось, что отношения между Сергеем Беловым и Гомельским никогда не были простыми, но после балканского поражения между ними возник серьезный спор. Если в первых трех матчах Кубка мира защитник набирал в среднем почти 20 очков, то в игре с Югославией он набрал всего два очка и сыграл очень мало минут.

Сергей Белов: ”В конце 70-х у меня вновь, уже всерьез, стало вызревать решение об