И.о. поместного чародея-2 - Мария Заболотская

— Да, это именно она — чертова наука. Еще более гадкое занятие, нежели честный труд!

— Отчего же? — не удержался Искен, заслышав рассуждения магистра в очередной раз. В руках аспирант держал целую охапку веток, шипы на которых были длиннее, чем зубы у сциталиса, и, судя по выражению лица молодого чародея, он едва удерживался от того, чтобы не запустить ею в магистра.

— Если бы вы занимались сейчас честным трудом, — охотно ответил магистр, — то это означало бы, что ваши неприятности закончатся, когда вы разберетесь с этой кучей. А так как речь идет о науке, то можно говорить с уверенностью, что ваши неприятности еще только начинаются…

— Когда этот господин говорит дельные вещи, мне еще сильнее хочется убить его, — пробормотал Искен, и потащил охапку колючек дальше.

Перед сном мы некоторое время выдергивали друг у друга занозы и впившиеся в руки колючки, весьма злобно удивляясь разнообразию их форм и величин. По выражению глаз Искена было очевидно, что наше сближение на почве общего дела хоть отчего-то и входит в его перечень важных и неотложных заданий, но вряд ли доселе процесс этот представлялся ему настолько хлопотным и неприятным.

Несмотря на усталость, я долгое время не могла заснуть. «Завтра же вечером я сбегу», — сурово сказала я себе, но в памяти моей вместо письма Каспара раз за разом всплывало наше прощание с Мелихаро, и на душе становилось так грустно, точно кто-то на ухо напевал мне тоскливую песню об уходящих навсегда друзьях. «Ну уж нет, — злилась я сама на себя. — Если я решу, что мне нельзя уезжать из Изгарда до тех пор, пока я не узнаю, куда подевался демон — точно придется оставаться здесь на зимовье. Хватит с меня поисков Каспара. С собой хитрить бесполезно — у меня отвратительно получается кого-то искать!».

Истекал восьмой день с тех пор, как я прибыла в Изгард, и к ним следовало прибавить те три недели, что пролетели здесь, пока мы шатались по Темной Дороге. Выходило, что письму от Каспара уже больше месяца. Следы магистра могли затеряться окончательно, пока я улаживала дела Леопольда и подыгрывала Искену Виссноку… Голос разума нашептывал мне, что это и есть лучший исход, но другой, куда более громкий, твердил: «Недаром рядом с тобой не задерживаются друзья — кому нужен человек, видящий кругом подвохи, манипулирование и злой умысел, вместо того, чтобы просто приходить на помощь?».

Сон одолел меня лишь поздней ночью, когда я до одури наслушалась, как тоскливо подвывает нечисть, которую мы лишили логова. Неудивительно, что с утра даже малочувствительный к настроению окружающих магистр Леопольд, завидев выражение моего лица, почуял беду и вызвался сходить за водой, но тем самым разозлил меня еще больше. Пробурчав: «Еще чего! Утопите и варить кашу мы будем в сапоге Искена, не иначе!», я выхватила котелок из рук магистра и, конечно же, едва сама его не утопила. Мой взгляд на мир не исправил даже сытный завтрак — я становилась все мрачнее, и когда Искен словно невзначай заговорил о том, что к раскопкам разумнее было бы приступить, когда погода улучшится (ночью вновь начал моросить дождь), я разразилась проклятиями и заявила, что мы будем копать, даже если с небес будет литься расплавленный свинец. Тут же выяснилось, что за лопатами нужно идти в деревню, и вновь мы потратили непозволительно много времени на всяческие ерундовые споры — что до похода за лопатами, что после. Так, например, в деревне мне удалось купить, помимо лопат, и лапти с запасом онучей для магистра Леопольда.

— Я это не надену! — произнес с ужасом магистр, когда я поставила перед ним обновку. — И у меня есть какие-то принципы!

— Действительно, — бросил Искен, проходя мимо, — Все же наше сословие не может опускаться до…

— Мессир, — сказала я, обращаясь к Леопольду, — то, что я раздобыла вам обувь, не значит, что вам придется принять участие в раскопках. Спите хоть весь день, черт с вами.

— Ах, ну это совсем другое дело, — тут же отозвался Леопольд и принялся сноровисто наматывать онучи.

Аспирант, судя по выражению его лица, все больше сомневался в том, что ему впрямь так уж нужен подземный ход, пусть даже он ведет к десятку самых прекрасных храмов Иного Края. Я, напротив, старалась убедить себя, что этот ход мне чертовски необходим — иначе зачем бы мне тратить столько времени на его поиски? «Я узнаю, зачем они хотят открыть проклятую дорогу в храм духов! — свирепо думала я. — И пойму, отчего Искен решил, что я шпионю за Аршамбо! Чем меньше тайн за моей спиной — тем лучше!». Разумный человек, конечно, заметил бы серьезный изъян в моих размышлениях — и не один — но я продолжала орудовать лопатой, идя вдоль линий, намеченных Искеном. До того аспирант, как и положено, обошел всю площадку, пытаясь нащупать с помощью магии, есть ли под землей пустоты — но не преуспел. Впрочем, это заклинание всегда считалось одним из самых ненадежных, так что нам ничего не оставалось, как начать снимать верхний слой почвы в поисках остатков фундамента.

Почва здесь хоть и была легкой, песчаной, но во время разрушения стен смешалась с огромным количеством дробленого камня. Самые крупные обломки аспирант успешно левитировал, но после каждого такого случая ему нужно было немного отдохнуть.

— Искен, у тебя же нет разрешения от Лиги на раскопки? — запоздало догадалась спросить я, остановившись, чтобы перевести дух.

— Я всего лишь изучаю развалины углубленно, — ответил Искен. — Истинные ученые должны понять мое рвение. Кстати, странно слышать, что тебя интересует законность происходящего, дорогая. Уж не бросишься ли ты сейчас закапывать то, что мы уже откопали?

Я скривилась, насмешка в голосе Искена была слишком очевидной, чтобы на нее стоило реагировать.

Вскоре оказалось, что сегодня мы, как истинные олухи, в точности повторили вчерашнюю ошибку, не применив перед раскопками ни одного распугивающего заклинания — земля кишела всяческими подземными гадами. Я постоянно возносила хвалу высшим силам за то, что нынче на дворе стоит поздняя осень — в такое время нечисть редко размножалась. Если бы мы, на свою беду, наткнулись на подземное гнездо самки с детенышами, то лопаты явно бы не достало для того, чтобы уберечь свои ноги, руки, да и голову тоже.

После того, как пришлось в третий или четвертый раз лупить столь неблагородным оружием по зубастой мерзкой пасти, внезапно появившейся из-под земли и обдавшей нас при том фонтаном грязи, мы устало переглянулись и решили все-таки задействовать какую-нибудь формулу, от воздействия которой обитатели почвы решили бы перебраться куда-нибудь подальше.

Заклятия, подразумевающие вспышки света — множественные либо же одиночные — были бесполезны, даже если обитатели нор решили бы дружно показаться на поверхности — нечисть этого рода чаще всего была абсолютно слепа и не впечатлилась бы ни пылающей цепью, ни огненной мельницей, ни световым потоком. Оставались только формулы, связанные со звуком. Искен, как более сильный чародей, вызвался сотворить нужные чары, и я не стала спорить.