Происхождение партократии - Абдурахман Авторханов

Первое серьезное столкновение Ленина произошло со Сталиным по вопросу о принципах создания из советских республик РСФСР, Украины, Белоруссии, Грузии, Армении и Азербайджана одной федерации СССР (название «СССР» было выбрано как универсальная форма для мировой федерации, так как в нем нет ни этнического, ни континентального ограничения; вначале Ленин хотел дать название: «Союз советских республик Европы и Азии»). 10 августа 1922 г., по предложению Политбюро, была создана комиссия Оргбюро ЦК по вопросу о федерации с включением туда представителей названных республик. Возглавлял комиссию Сталин, он же представил и проект резолюции комиссии. Согласно проекту, все советские республики входили в РСФСР на правах автономных республик («автономизация»). Сталин поспешил, без ведома Ленина, направить свой проект Центральным Комитетам компартий Грузии, Армении, Азербайджана, Украины, Белоруссии. Грузия отклонила проект с мотивировкой: «Предлагаемое на основании тезисов т. Сталина объединение в форме автономизации независимых республик считать преждевременным. Объединение хозяйственных усилий и общей политики считаем необходимым, но с сохранением всех атрибутов независимости» (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 556). Белоруссия высказалась за сохранение старой формы договорных отношений между республиками. Украина колебалась, Азербайджан и Армения поддержали идею Сталина.

Комиссия Оргбюро 24 сентября приняла за основу проект Сталина. 25 сентября Ленин затребовал к себе в Горки все материалы Комиссии Сталина. Но, как отмечает официальный комментатор, «одновременно, не дожидаясь указаний Ленина и без рассмотрения этого вопроса в Политбюро, секретариат ЦК разослал резолюцию комиссии всем членам и кандидатам ЦК к пленуму, назначенному на 5 октября» (там же, стр. 558). Недовольный этим, Ленин 26 сентября пишет Каменеву, временному председателю Политбюро, письмо для членов Политбюро с требованием обсудить данный вопрос («вопрос архиважный. Сталин немного имеет стремление торопиться»). Ленин сообщает, что на личной встрече, 26 сентября, «одну уступку Сталин уже согласился сделать» (по параграфу № 1 его проекта) – эта уступка Сталина принципиально меняла всю схему объединения в духе Ленина: советские республики не «вступают в РСФСР», как этого требовал Сталин, а вместе с РСФСР образуют новую федерацию суверенных советских республик. Однако Сталин свою уступку рассматривал, как уступку терминологическую, а не по существу дела. Составляя вместе q РСФСР юридически новую федерацию, фактически союзные республики должны быть подчинены органам верховной власти РСФСР. Предложение же Ленина о «равноправии и суверенитете» (Ленин, конечно, был того же мнения, что и Сталин, но искал формулу пропагандно более эластичную) Сталин в письме членам Политбюро от 27 сентября оценил как позицию «национального либерализма» (там же, стр. 558).

Остальные пункты проекта Сталина, которые критикует Ленин, следующие:

§ 2 у Сталина изложен так:

Постановления ВЦИК РСФСР, Совнаркома и СТО обязательны для союзных республик (Ленин, там же, стр. 557).

Ленин предлагает: изменить его в соответствии с изменением § 1, а именно создать новые законодательный и исполнительный органы новой федерации;

§4 у Сталина изложен так:

Наркоматы финансов, продовольствия, труда и народного хозяйства союзных республик подчинены соответствующим наркоматам РСФСР;

Ленин предлагает слить эти наркоматы в общесоюзные наркоматы;

§ 5 у Сталина изложен так:

Остальные наркоматы (юстиции, просвещения, земледелия, внутренних дел, здравоохранения, социального обеспечения) считать самостоятельными, но органы ГПУ союзных республик подчиняются ГПУ РСФСР.

Ленин предлагает: республиканские наркоматы – самостоятельны, в том числе и ГПУ, но могут быть учреждены совместные съезды или конференции соответствующих наркоматов с совещательным характером (там же, стр. 211-212 и стр. 557).

В своем сопроводительном письме на имя Политбюро Сталин отводит все три поправки Ленина: поправка к § 2 «не может быть, по моему мнению, принята. Существование двух ЦИК-ов в Москве не дает ничего, кроме конфликтов и дискуссий…», поправка к § 4 не приемлема, здесь «сам т. Ленин немного торопится, предлагая слияние наркоматов… Едва ли можно сомневаться, что такая «торопливость» дает горючее защитникам независимости во вред национал-либерализму т. Ленина» (Л. Троцкий, Сталинская школа фальсификации, стр. 66-67).

Неизвестна реакция Ленина на эти замечания Сталина, но в день заседания Политбюро – 6 октября Ленин пишет Каменеву: «Великодержавному шовинизму объявляю войну не на жизнь, а на смерть. Надо абсолютно настоять, чтобы в союзном ЦИК председательствовали по очереди

русский

украинец

грузин и т. д.

Абсолютно!» (Ленин, там же, стр. 214).

6 октября Политбюро, в отсутствие Ленина, обсудило проект Сталина и возражения Ленина. Обмен записками между Каменевым и Сталиным на заседании показывает остроту положения. Каменев пишет Сталину: «Ильич объявляет войну в защиту независимости» (республик), Сталин отвечает: «Я думаю, что мы должны быть твердыми с Лениным» (П. Поспелов, В. И. Ленин. Биография, 2-ое изд., 1963, стр. 611).

Политбюро, как и ЦК в целом, не разделяло позиции Сталина. Оно решило создать новую комиссию (Сталин, Молотов, Орджоникидзе, Мясников) и переработать коренным образом проект Сталина на основе замечаний Ленина. Вынужденный исполнить это решение, Сталин проявил нелояльность по отношению к Ленину. Официальный комментатор Сочинений Ленина пишет, что, рассылая членам ЦК новый проект, Сталин умалчивал, что новый проект родился в результате принципиальных замечаний Ленина, но – что еще хуже: «смазывалась коренная разница между проектом «автономизации» и ленинским проектом, утверждалось, что новая резолюция представляла собой лишь «более уточненную формулировку резолюции комиссии Оргбюро, которая в основе правильная и безусловно приемлемая» (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 558-559).

Пленум 6 октября принял резолюции о создании СССР на принципах, изложенных Лениным в критике проекта Сталина. Сталин даже после этого продолжал бороться за свою «автономизацию», что составит потом и сущность так называемого «грузинского вопроса».

Другой вопрос, по которому у Ленина были принципиальные разногласия со Сталиным, касался закона монополии внешней торговли. Сталин, Зиновьев и Каменев провели через пленум ЦК от 6 октября решение, по которому пересматривались основы монополии внешней торговли, разрешался свободный ввоз и вывоз ряда товаров. Ленин был крайне возмущен. В письме к Сталину для членов ЦК Ленин оценил решение пленума как «срыв монополии внешней торговли» и потребовал отсрочить его выполнение на два месяца – «до следующего пленума ЦК» (там же, стр. 221-222). Сталин разослал копии письма Ленина членам ЦК. В сопроводительном письме Сталин писал: «Письмо т. Ленина не разубедило меня в правильности решения пленума ЦК… Тем не менее, ввиду настоятельного предложения Ленина об отсрочке решения пленума ЦК, я голосую за отсрочку с тем, чтобы вопрос был вновь поставлен на следующий пленум с участием т. Ленина» (там же, стр. 563).

Отметим тут же, что когда Ленин сообщил Сталину 15 декабря 1922 г., что он заключил «соглашение с Троцким о защите моих взглядов на монополию внешней торговли… и уверен, что Троцкий защитит мои взгляды нисколько не хуже, чем я» (там же, стр. 338-339), то Сталин решил предупредить образование блока Ленин-Троцкий. Поэтому в письме к членам ЦК в тот же день Сталин пишет: «Ввиду накопившихся за последние два месяца новых материалов… говорящих в пользу сохранения монополии, считаю своим долгом сообщить, что снимаю свои возражения против монополии внешней торговли» (там же, стр. 589). Разумеется, «новые» материалы были те же самые старые материалы, но новым во всем политическом развитии партии был этот явно обозначившийся, для дела Сталина очень опасный блок Ленина и Троцкого. Его надо было любой ценой предупредить. Для Сталина, как для «тройки» вообще, Троцкий, действующий по мандату Ленина, был хуже, чем сам Ленин. Партия наглядно увидела бы, кого Ленин метит в свои преемники.

Именно между двумя ударами (май и декабрь) происходит особенное сближение между Лениным и Троцким. С 10 октября Ленин возвращается к работе. Троцкий пишет, что «Ленин чуял, что в связи с его болезнью, за его и за моей спиной плетутся пока что почти неуловимые нити заговора. Он готовился дать "тройке" отпор» (Л. Троцкий, «Моя жизнь», ч. II, стр. 212). Последние недели перед вторым ударом Ленин беседует с Троцким, предлагая Троцкому стать заместителем. Троцкий отказывается (это подтверждают и официальные партийные документы). Мотив отказа Троцкого не очень скромный: «Нет никакого сомнения в том, что для текущих дел Ленину было удобнее опираться на Сталина, Зиновьева или Каменева… Ленину нужны были послушные практические помощники. Для такой роли я не годился» (там же, стр. 214-215).