Происхождение партократии - Абдурахман Авторханов

Избранными оказались:

Члены ЦК: 1. Белобородое, 2. Бухарин, 3. Дзержинский, 4. Евдокимов, 5. Зиновьев, 6. Калинин, 7. Каменев, 8. Крестинский, 9. Ленин. 10. Муранов, 11. Радек, 12. Раковский, 13. Серебряков, 14. Смилга, 15. Сталин, 16. Стасова, 17. Стучка, 18. Томский, 19. Троцкий.

Кандидаты: 1. Артем, 2. Бубнов, 3. Владимирский, 4. Данишевский, 5. Мицкевич, 6. Смирнов (И. Н.), 7. Шмидт, 8. Ярославский.

Ревизионная комиссия: 1. Курский, 2. Луначарский, 3. Цивцивадзе.

В членский состав ЦК не попал никто из оппозиционеров (если таковыми не считать Бухарина – по национальному вопросу и Сталина – по военному), в кандидатский состав были включены два «военных оппозиционера» (Бубнов, Ярославский).

Ленин получил «передышку» от оппозиции на целый год – до следующего очередного съезда партии.

На пленуме ЦК нового состава 25 марта были избраны его руководящие органы: члены Политбюро: Ленин, Каменев, Крестинский, Троцкий, Сталин; кандидаты: Бухарин, Зиновьев, Калинин.

Члены Оргбюро: Белобородое, Крестинский, Серебряков, Сталин, Стасова; кандидат: Муранов. Ответственный секретарь ЦК: Стасова («История КПСС», т. 3, кн. II, стр. 282).

Общий вывод: если до сих пор Ленину приходилось бороться с оппозициями, которые возникали только внутри ЦК и в его же рамках оспаривали претензии Ленина на безошибочность своих действий и безапелляционность своей гегемонии в руководстве над партией и государством, то теперь, когда ЦК в основном был очищен или умиротворен, борьба развертывается вне ЦК. Теперь съезды партии, куда все еще попадают инакомыслящие, делаются ареной борьбы партийных оппозиций. В то время, когда различные внутрипартийные оппозиции, под различными кличками, отражают в своих платформах волю и чаяния широких партийных масс, ЦК отстаивает неприкосновенность своего авторитета и безошибочность действий партаппаратной иерархии. Есть у этих оппозиций и еще одна общая им всем, характерная черта: конъюнктурные постулаты партийного аппарата они принимают за истинную программу партии, агитационные лозунги – за действительную цель.

Отсюда Ленин сделал необходимые выводы в двух документах, принятых один на VIII съезде – о проведении первой чистки партии под наименованием «общей регистрации всех членов партии» («КПСС в резолюциях», ч. I, стр. 441), другой документ – это новый Устав партии, принятый на VIII партконференции (декабрь 1919 г.), в который был введен целый новый раздел о «строжайшей дисциплине», хотя сохранялся и пункт о «демократическом централизме». Новый раздел о дисциплине подчинял всю партию Центральному Комитету и его комитетской иерархии на местах. В Устав был включен впервые и пункт об обязательном прохождении кандидатского испытательного стажа для желающих вступить в партию. Чистка партии продолжалась до конца сентября 1919 г., в результате, по подсчетам американского историка, было исключено более половины из 250 тысяч коммунистов (A Concise History of the Communist Party of Soviet Union, by John S. Resheter, 1960, Praeger, p. 163).

Официальная партийная статистика не располагает точными данными о количестве «вычищенных» из партии в эту первую чистку. Дается только общее число исключенных из партии и мобилизованных на гражданскую войну в количестве 91 тысячи членов и 50 тысяч кандидатов. Одновременно была объявлена так называемая «партийная неделя» по вербовке в партию рабочих и красноармейцев. Вербовка дала более 200 тысяч коммунистов («Девятый съезд РКП (б). Протоколы», 1960, стр. 574). Главный критерий при приеме – абсолютное послушание директивам партаппарата.

А. Авторханов

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ПАРТОКРАТИИ

ТОМ ВТОРОЙ

ЦК и Сталин

Глава 22

ЗАГОВОР «ТРОЙКИ» ПРОТИВ ЛЕНИНА

С конца 1921 г. Ленин часто болел и брал продолжительные отпуски. Еще весной 1922 года он успешно провел XI съезд партии, хотя и не был на нем так активен, как на предыдущих съездах. 23 апреля 1922 г. ему делают операцию по извлечению одной из двух пуль, которыми он был ранен летом 1918 г., но уже 27 апреля он участвует в заседании Политбюро. В дальнейшем Ленин целый месяц руководил работой правительства и ЦК, пока его не сразил первый удар болезни, приведший к частичному параличу правой руки и правой ноги и к расстройству речи. Это было 25 мая 1922 г.

Историю болезни Ленина и ее политическое последствие Троцкий описывает со свойственным ему пафосом: «На третий день ко мне пришел Бухарин.

– «И вы в постели?» – воскликнул он в ужасе.

– «А кто еще, кроме меня», – спросил я.

– «С Ильичом плохо: удар, – не ходит, не говорит. Врачи теряются в догадках»…

Ленин считался крепышом, и здоровье его казалось одним из несокрушимых устоев революции. Он был неизменно активен, бдителен, ровен, весел… В конце 1921 г. состояние его ухудшилось…

В марте усилились головные боли… Ленин заболел, оказывается, еще третьего дня. Тогда мне и в голову не приходили какие-либо подозрения. Бухарин говорил вполне искренно, повторяя то, что ему внушали «старшие». В тот период Бухарин был привязан ко мне чисто бухаринской, т. е. полуистерической, полуребяческой привязанностью. Свой рассказ о болезни Ленина Бухарин кончил тем, что повалился ко мне на кровать и, схватив меня через одеяло, стал причитать: «не болейте, умоляю вас: есть два человека, о смерти которых я всегда думаю с ужасом… это Ильич и вы»… Удар был оглушающий. Казалось, что сама революция затаила дыхание… Гораздо позже… я опять вспомнил со свежим удивлением, что мне о болезни Ленина сообщили только на третий день… Это не могло быть случайно. Те, которые давно готовились стать моими противниками, в первую голову Сталин, стремились выиграть время. Болезнь Ленина была такого рода, что сразу могла принести трагическую развязку. Завтра же, даже сегодня могли ребром встать все вопросы руководства. Противники считали важным выгадать на подготовку хоть день… В это время, надо полагать, уже возникла идея «тройки» (Сталин-Зиновьев-Каменев)» (Л. Троцкий, «Моя жизнь», ч. II, стр. 206-209). Вот с этих пор и начинается борьба за наследство еще не умершего, но явно умирающего Ленина. Правда, от первого удара Ленин как будто оправился, даже вернулся к работе в октябре, но в декабре последовал второй, еще более серьезный удар… Ленин медленно, но явно умирал. В Политбюро сидели три претендента в наследники: Троцкий, Зиновьев, Каменев. Ни Сталин – фактический наследник, ни Рыков – юридический наследник никому и в голову не приходили. В отношении Рыкова это вполне понятно, но в отношении Сталина это объяснялось невежеством в деле знания партийной машины и роли в ней Сталина с первых дней его вступления в ЦК (1912). Даже советскую государственную машину никто, включая Ленина, так универсально не знал, как Сталин. В самом деле, Сталин с первых же дней большевистской революции входит беспрерывно в бюро ЦК, потом Политбюро, одновременно Оргбюро, как единственный из членов Политбюро, он нарком национальностей, одновременно нарком государственного контроля (РКИ), он член Реввоенсовета республики от ЦК, он член Коллегии ВЧК – ОГПУ от ЦК, он член Совета труда и обороны от президиума ВЦИК. Эти не номинальные должности, а такие, где Сталин оставил глубокие следы личного творчества. Не забудем, что в семичленном законодательном органе – в Политбюро пять эмигрантов (Ленин, Троцкий, Зиновьев и отчасти Каменев и Рыков) и только два настоящих подпольщика революции в России – Сталин и Томский. В эмиграции были «литераторы партии», как они именовались в протоколах ЦК в марте 1917 г., а в России – организаторы партии и революции. Психологически Сталин был для рабочих большевиков-подпольщиков «свой парень», а эмигранты – «интеллигенты». Это не было секретом, хотя об этом из-за уважения к Ленину не говорили вслух, а только шептались: интеллигенты – завсегдатаи женевских кафе и парижских «бистро» – отсидели царизм за границей, а рабочие большевики, как Томский, и подпольщики, как Сталин, делали революцию. Беглый взгляд на биографии вождей показывал, что каждый из эмигрантов членов Политбюро по одному разу ссылались, а Сталин – семь раз арестовывался, пять или шесть раз ссылался, причем пять раз бежал, чтобы дальше делать революцию, хотя он мог эмигрировать, как эмигрировали «интеллигенты». Все это надо помнить, если мы хотим понять дальнейшее развитие событий.

Первое серьезное столкновение Ленина произошло со Сталиным по вопросу о принципах создания из советских республик РСФСР, Украины, Белоруссии, Грузии, Армении и Азербайджана одной федерации СССР (название «СССР» было выбрано как универсальная форма для мировой федерации, так как в нем нет ни этнического, ни континентального ограничения; вначале Ленин хотел дать название: «Союз советских республик Европы и Азии»). 10 августа 1922 г., по предложению Политбюро, была создана комиссия Оргбюро ЦК по вопросу о федерации с включением туда представителей названных республик. Возглавлял комиссию Сталин, он же представил и проект резолюции комиссии. Согласно проекту, все советские республики входили в РСФСР на правах автономных республик («автономизация»). Сталин поспешил, без ведома Ленина, направить свой проект Центральным Комитетам компартий Грузии, Армении, Азербайджана, Украины, Белоруссии. Грузия отклонила проект с мотивировкой: «Предлагаемое на основании тезисов т. Сталина объединение в форме автономизации независимых республик считать преждевременным. Объединение хозяйственных усилий и общей политики считаем необходимым, но с сохранением всех атрибутов независимости» (Ленин, ПСС, т. 45, стр. 556). Белоруссия высказалась за сохранение старой формы договорных отношений между республиками. Украина колебалась, Азербайджан и Армения поддержали идею Сталина.