Еще один шанс - Ерофей Трофимов

себя за то, что снова распустил язык, сосредоточился на управлении вельботом, попутно вспоминая, все ли нужное взял из дому и не забыл ли купить хантам что-то важное.* * *

До места они добрались уже вечером. Стемнело, когда Мишка закончил затаскивать в избу все привезенное. В основном это были пустые бочонки, но и про заказанные Тогатом товары тоже не стоило забывать. Для экономии места парень разложил все по бочонкам и теперь устало отдувался, приводя дыхание в порядок.

Белецкий, с интересом осматривавший обстановку, не спеша прошелся по избе и, похлопав ладонью по свежеошкуренным бревнам, поинтересовался:

– Решили делать все из лиственницы?

– Почему нет? – удивился Мишка. – Дерево почти не гниет, не такое смолистое, как сосна, и пахнет приятно.

– Да, дышится здесь действительно очень свободно, – кивнул полковник. – Но, похоже, из-за спешки вы строили из сырого дерева?

– Знаю, что так не делается, – скривился Мишка. – Но уж больно времени мало. Бог даст, не сильно бревна поведет. Тем более что я сруб на камни ставил.

– На камни? Это как? – заинтересовался Белецкий.

– Валуны вместо фундамента, – коротко пояснил Мишка.

– И чем теперь собираетесь заниматься? – не унимался полковник.

– Сейчас чаю спроворю, поужинаем, и на боковую. А со светом я пойду сети проверять, а вы с удочками отдыхать.

– Погодите, – удивился полковник, – но как же наше дело? Мы же должны идти к хантам.

– Не надо никуда ходить, – усмехнулся парень, ловко разводя костерок в выложенном камнями очаге перед крыльцом. – Они уже знают, что я приехал. Придут, когда сами решат.

– А как-то ускорить события вы не в состоянии?

– Ускорить-то можно, да только они тогда уважать не станут. У них серьезные дела быстро не делаются. Ханты говорят, спешка нужна только в особых случаях.

– А у нас, значит, не особый, – растерянно хмыкнул Белецкий.

– Это наши дела. Им они не очень интересны, – развел Мишка руками.

– Ладно. Не стану спорить, – вздохнул полковник. – Сделаю, как скажете.

– Вот и правильно, – одобрительно кивнул Мишка. – Да, и еще. Ежели без меня рыбачить соберетесь и на берегу молодого медведя хромающего увидите, не пугайтесь и не стреляйте. Просто бросьте ему пару рыбок от улова и дальше ступайте.

– Вы это сейчас серьезно?! – охнул полковник, не веря собственным ушам.

– Я вообще редко смеюсь, – усмехнулся Мишка. – А медведь – это сосед мой. Случайно в старый капкан попал и охромел на время. Вот и приходится его подкармливать, чтобы успел жира до осени нагулять.

– А зачем вам такое соседство? – дрогнувшим голосом спросил полковник. – Это же смертельный риск.

– У хантов медведь тотемный зверь. Убить его можно, только если он шатуном стал или напал на тебя. А этот зверь здесь до меня поселиться успел. Вот и приходится привыкать. А вообще это хорошо, что он тут. В тех местах, где он селится, другие хищники стараются не появляться. Если только зимой кто забредет или тигр решит место себе забрать.

– М-да, похоже, служба в армии гораздо безопаснее, чем занятие охотника, – растерянно покачал головой полковник.

– Александр Ефимович, успокойтесь, – усмехнулся Мишка. – Все не так плохо, как вам кажется.

– Что, я так сильно суечусь? – растерянно усмехнулся полковник.

– Нет, не суетитесь, а задаете слишком много ненужных вопросов. А всего-то надо просто спокойно подождать. Скоро все решится.

– Вы так в этом уверены?

– Ну, плохой результат тоже результат, – развел парень плечами.

– Вы еще и философ? Вот уж не ожидал, – рассмеялся Белецкий.

– Утром сами все поймете, – загадочно улыбнулся Мишка.

Беседуя, он успел заварить чай и накрыть импровизированный стол, выложив из мешка заботливо собранные теткой харчи. Уже имея кое-какой опыт, парень брал из дому готовые продукты из расчета на двое суток. Это давало ему возможность не отвлекаться на готовку в первые дни и успеть обеспечить себя свежатиной. Полковник, попробовав теткин пирог, принялся уплетать его так, что за ушами трещало.

Не спеша попивая свежий чай, Мишка краем глаза наблюдал за своим гостем, мысленно усмехаясь. С первого взгляда было видно, что Белецкий действительно устал и теперь с жадностью впитывает каждую минуту свободы. Глотнув чаю, полковник одобрительно кивнул и, откинувшись на стену сруба, вздохнул:

– Вот уж не думал, что моя привычка пить кофе в любое время может оставить меня.

– Кофе для меня слишком дорог. Чай тут гораздо дешевле.

– Да, я тоже это заметил. Хотя никак не могу понять, почему.

– А что тут непонятного? Граница вон, доплюнуть можно. Вот ханьцы и таскают сюда все, что только могут. Это же не императорский чай утренней росы. Так, для всех. А доход с него они хороший имеют, – пояснил Мишка, прихлебывая напиток.

Все это ему рассказал Савва, пока они беседовали вечерами. Вообще бывший каторжник оказался самым настоящим кладезем самой разной информации, так что теперь Мишка вполне спокойно ориентировался в самых разных областях торговых отношений. Внимательно выслушав его, полковник задумчиво кивнул и, помолчав, спросил:

– Постойте, это что же выходит, что они нам в страну всякую ерунду везут?

– Как и наши им, – фыркнул Мишка. – А вообще, говорят, что ханьцам запрещено продавать иностранцам лучшие сорта чая под страхом смерти. Там не только про чай такие законы. Про фарфор и еще некоторые вещи, я толком не интересовался.

– Почему?

– А зачем мне? Я с ними торговать не собираюсь. У меня интересы другие.

– Да уж, я заметил. Охота, механика. Оружейник-самородок. Признаться, у меня из головы не идут ваши слова про легкую мортиру. Неужели и вправду можете такое придумать?

– Так, считай, уже придумал. Осталось только в железе сделать. Как и винтовку.

– Поверить не могу, – удивленно тряхнул головой половник.

– Чему именно? Что полуграмотный мальчишка способен придумать что-то толковое, или тому, что крестьянин способен на что-то большее, чем просто в земле ковыряться? – спросил Мишка с неожиданной жесткостью.

– Похоже, я вас чем-то обидел, – медленно проговорил Белецкий, внимательно разглядывая его.

– Не вы лично, а ваше так называемое общественное устройство. Да и снобизм всяческих господ тоже доброго отношения не прибавляет.

– Увы, признаться, иногда я и сам склоняюсь к такому мнению, – неожиданно признался полковник. – Да только изменить что-то не в моих силах. Хоть и стараюсь. Был у меня случай. Ротный был потомственный офицер, а дурак дураком. Службу запустил так, что хоть святых выноси. Солдаты не то что винтовку, строя не знают. А убрать его своим приказом я тогда права не имел. Пришлось перевести в его роту одного толкового унтера. Так тот за полгода из натурального стада приличную роту сделал. Я бы рад его самого на роту поставить, а не могу.

– Вот и получается, что у человека есть талант, знания, а пробиться через имперскую бюрократию он только с пулеметом может, – зашипел парень.

– С чем, простите? – тут же отреагировал полковник.

– Пулемет. Картечница, значит, – пояснил Мишка, в который уже раз мысленно ругая себя на несдержанность.

– А почему тогда пулемет?

– Так он длинной очередью пули мечет. Сколько в ленте есть, столько