Смертельно безмолвна - Эшли Дьюал

— Разумеется.

— Но в тот же день, — продолжаю я, кивнув головой, — директор Барнетт и отец Бетти, шериф Пэмроу, поймали ее на парковке и похитили. Барнетт ничего не забыл. Как?

— Пожалуй, этот секрет я тебе раскрою только в том случае, если буду уверен, что ты на моей стороне. — Пастор перестает издеваться над четками и смотрит на меня спокойно, почти благоговейно. У него мягкие черты лица. У него добрые глаза. А еще у него любовь к пыткам и желание истребить всех ведьм, что попадаются на пути. И что самое страшное, я уже не знаю, что должно настораживать больше: пастор Хью или его жертвы.

— Что я должен сделать? — Мой голос твердый и безразличный. Смотрю ровно в глаза мужчины, а он кивает, словно и не думал, что я поступлю иначе.

— Добудь личную вещь Ариадны Монфор и добудь образец ее крови.

Вещь и кровь. Звучит по-идиотски. Я не могу промолчать и поэтому спрашиваю:

— Зачем?

— Узнаешь, когда завершишь миссию, сынок.

Стискиваю зубы и вдруг усмехаюсь.

— Это совсем не просто. Добыть кровь Монфор.

— Поэтому мы и ждали именно тебя, Мэттью.

— Ты подобрался ближе всех. — Вновь напоминает о себе Джиллианна. Но я даже в ее сторону голову не поворачиваю. Раньше я чувствовал вину. Теперь я не чувствую ничего.

— Ничего не выйдет. Она убьет меня прежде, чем я подберусь к ней хотя бы на метр.

— Придумай что-нибудь.

— Нет смысла придумывать. Она всегда на шаг впереди меня.

— Вот, — Джил неожиданно снимает с шеи цепочку. Я думаю, она собирается вручить мне крестик, и заранее прищуриваюсь, будто бы девушка протягивает мне радиоактивную дрянь. Но на удивление Джил отдает мне маленький пузырек с какой-то жидкостью. — Это все, что у нас осталось, Мэтти. Последний шанс.

Что за черт? Рассматриваю микроскопическую капсулу с черной водой и щурюсь. Я ни черта не понимаю. Я ненавижу ни черта не понимать; перевожу недовольный взгляд на пастора и вскидываю брови.

— Может, объясните, что это?

— Это возможность сохранить разум чистым, мой мальчик.

— А выражаясь человеческим языком?

— Это эликсир, который не позволит Ариадне Монфор управлять тобой.

Что? Я растерянно цепенею. Противоядие? Они действительно нашли способ, как не попасть в сети ее способностей? Не может быть. Я крепко сжимаю пузырек и спрашиваю:

— Какой состав? Как вы это сделали?

— Всему свое время, Мэттью Нортон.

— Я должен знать.

— Ты должен отчистить душу. — Пастор Хью приближается ко мне и сводит брови. Не знаю, какую праведную чушь он собирается втирать мне, но внутри все переворачивается. Я сжимаю до скрипа зубы, а он кладет тяжеленную ладонь на мое плечо. — Бог простит то, что ты сотворил, мальчик мой. Но ты обязан выполнить миссию. Он выбрал именно тебя.

— Для чего?

— Для того чтобы избавить мир от чумы. Ариадна — чума, ее кровь отравлена.

— Вы хотите, чтобы я ее убил.

— Да, — не колеблясь, отвечает мужчина, а затем присаживается рядом со мной и едва слышно шепчет, — но ты ведь тоже этого хочешь, не так ли?

Я прихожу в коттедж Монфор.

Дверь открыта, будто жители этого дома никого не боятся: не боятся воров и психов, не боятся преступников, совершивших самые страшные злодеяния. Жители этого дома все видели.

Им уже не страшно.

Я знаю, что сестры Монфор как всегда сидят на кухне или в гостиной. Но я не хочу с ними пересекаться. Сначала мне нужно пробраться в комнату Ариадны, только потом мне дозволено отвлечься на решение других проблем. Я поднимаюсь по лестнице, спокойным, ровным шагом следую к спальне Ариадны Монфор.

Признаться, приятно ничего не чувствовать. Приятно ощущать пустоту. Люди бегут от пустоты. Она им кажется ужасной, а я нахожу себя в стагнации. Нахожу себя в тишине.

Касаюсь пальцами дверной ручки, отталкиваю дверь, прохожу в спальню, замираю у комода с вещами и грубым движением распахиваю тумбочки. Беспорядок. Вся жизнь Ари состояла в сплошном беспорядке. Ее действия были стихийны, ее поступки — взбалмошны. Она несла за собой хаос, и ей вполне нравилось оставлять за спиной руины, ведь близкие с поразительной чуткостью закрывали глаза на все ее ошибки и прихоти.

Я недовольно вытаскиваю пару маек и собираюсь закрыть шкаф, но останавливаюсь, заметив черную футболку. Едва не разрываю ее, выдирая из невидимых когтей комода. Та самая мятая футболка, в которой Ари заявилась на биологию в первый день. «Рамоунз». Я уже ненавижу эту группу. Невольно зажмуриваюсь и стискиваю в пальцах тонкую ткань.

— Наплевать, — говорю себя я и бросаю на пол майки, оставив в руках лишь футболку.

Я уверен, эта вещь хранит в себе больше воспоминаний, чем вся комната Ари вместе взятая.

Хотя, теперь я вообще сомневаюсь, что добрая Ари когда-то существовала, я уже в нее не верю, уже ее не помню. Она была, да, была когда-то. Но сейчас перед глазами стоит лишь тварь с черными глазами, которая, не задумываясь, отнимает жизнь.

Закрываю комод и медленным взглядом осматриваю комнату. Неожиданно на глаза мне попадаются исписанные листы, разбросанные на деревянном, широком столе. Нехотя, скорее интуитивно, я приближаюсь к столу и замираю, увидев рисунки Эбигейл.

Ни один мускул на моем лице не дрогает. Ни одно слово не срывается с языка.

Я, наверно, умер, потому что ничто во мне не екает и не сжимается.

Я изучаю работы Эби: наброски церквей, портрет Хэрри, выведенный карандашом, а потом я замечаю саму Эбигейл. Она стоит на рисунке рядом с высоким парнем, он держит ее за руку, а за спиной у него висит колчан со стрелами. Этот высокий парень — я.

Что-то в груди все-таки стягивает в силки заледеневшие легкие. Я гляжу на рисунок, и я понятия не имею, как то, что случилось, вообще могло произойти. Люди умирают. Да, знаю.

Знаю об этом, как никто другой! Но неужели бывает и такое? Неужели мы обречены ломаться снова и снова, снова и снова.

Отворачиваюсь. Эби больше нет. И хватит думать об этом.

Собираюсь выйти из комнаты, но, когда оборачиваюсь, примерзаю к месту. Что за…

— Неожиданная встреча, верно?

Меган фон Страттен лениво дергает уголком губ; судорога, прокатившаяся по спине, заставляет все мое тело вытянуться, словно струну! И я с невероятной скоростью подаюсь вперед, намереваясь расправиться с ведьмой голыми руками. Наплевать, что у меня нет ни оружия, ни сил. Я разорву ее на части. Если потребуется, вопьюсь зубами в глотку.

— Ого, — издеваясь, протягивает женщина, — прямо-таки зубами?

Не отвечаю, срываюсь с места и несусь на фон Страттен, но она вскидывает руку, и в ту же секунду я отлетаю назад, врезавшись со всей дури в стену. Черт возьми!