Чужая жизнь - Ньевес Эрреро

— Пойду пройдусь, — сказал он родителям.

— Не приходи поздно, — предупредила его мать.

Юноша успел пройти несколько шагов, когда ему навстречу вышел Лео.

— Старина, а я к тебе. Ты направляешься к Джозефу?

— Да, но сначала проводи меня, — сказал ему Лукас, ускоряя шаг. — Я иду на кладбище.

— А можно узнать, что ты там забыл?

— Я скажу тебе об этом позже, иначе ты начнешь отговаривать меня.

— Не знаю, зачем ты туда идешь, но тон твоего голоса мне не нравится.

Мимо проходил один из тех автобусов, которые пересекают город из конца в конец, и друзья сели в него. На последней остановке они вышли, и Лукас побежал. Лео последовал за ним.

— Почему мы бежим?

— Не знаю, но инстинкт подсказывает мне, что надо торопиться.

— Лукас, я не понимаю тебя, — сказал Лео. — Какая причина заставляет тебя бежать?

Лукас не ответил ему и молча остановился у входа на кладбище. Жестом он показал товарищу, чтобы тот тоже хранил молчание. Они вошли, осторожно поглядывая по сторонам. Друзья обогнули центральную аллею, чтобы их никто не увидел. Со стороны казалось, что они от кого-то скрываются.

Святое место, окруженное соснами и кипарисами, располагалось во внутренней части Города Солнца. Отсюда не было видно ни моря, ни реки. Это было скрытое от посторонних глаз, но не уединенное кладбище. В любое время там можно было встретить кого-либо из посетителей и служащих, людей, протиравших таблички с именами своих близких, или тех, кто в определенные дни приходил с цветами, препятствуя забвению. Здесь не только покоились умершие люди, живые тоже находили в этом месте уют и тишину. Лукас был все время настороже, и Лео следовал примеру друга.

— Я только хочу посмотреть, где похоронен Кендаль. Ничего больше.

— А зачем столько таинственности? — громко спросил Лео.

— Тс-с! — Лукас заставил его замолчать, приложив палец к губам. Внутренний голос подсказывал юноше, что необходимо сохранять осторожность.

— Что происходит?

Лукас не смог ответить. Внезапно он увидел ее. Винона! С черными распущенными волосами, словно окаменевшая, она стояла в одиночестве перед одной из могил. У Лукаса участился пульс. Именно она позвала его сюда.

— Оставайся здесь и не двигайся с места! — велел Лукас другу.

Со всевозможными предосторожностями он приблизился к девушке, постоянно удостоверяясь в том, что Винона действительно одна. Он понимал, что ее брат мог находиться где-то рядом. Лукас рискнул, и, когда девушка обернулась, он уже был перед ней. В первый момент Винона, казалось, впала в оцепенение. Она уставилась на Лукаса и, не говоря ни слова, смотрела ему в глаза, словно желая найти ответ на вопрос, который давно мучил ее. Наконец Винона пришла в себя.

— Кендаль? — тихо произнесла она. Похоже, ей было страшно.

— Нет, я — Лукас. Но мне известно, кто ты, — сказал юноша, инстинктивно прикоснувшись к ее волосам.

Когда Лукас дотронулся до Виноны, он почувствовал тепло, которое распространилось от кисти до плеча и выше, пока не охватило всю грудь. Боже! Ему казалось, что сердце горит.

— Что с тобой происходит? — спросила она на апсалоке и коснулась его руки.

Лукас ощутил сильную дрожь, с которой не смог совладать. Он не ожидал этого. У юноши подломились ноги, и он опустился на землю. Его раскрыли! В течение нескольких секунд он видел, как девушка возбужденно разговаривает со своим братом. Брат угрожает ей и о чем-то просит, а она отказывается. Винона отталкивает брата, умудряется вырваться из его рук и убегает. Лукас почувствовал сильную тоску, которая переполняла душу девушки. Юноша напрягся, он дрожал всем телом, грудь его по-прежнему была охвачена огнем. Наконец Винона отпустила руку Лукаса.

— Что с тобой происходит? — растерянно спросила она, напуганная тем, что увидела.

Звук ее голоса постепенно вернул Лукаса в реальность. Конвульсивные движения прекратились, и он открыл глаза. Он стоял на коленях перед девушкой, которая приходила к нему во сне.

— Ты преднамеренно дотронулась до меня, не так ли? — спросил Лукас на том же языке, сжимая и разжимая кулак.

Винона не ответила, но продолжала с любопытством разглядывать его. Лукас поднялся с колен и посмотрел на нее в упор. Она снова попыталась взять его за руку.

— В этот вечер ты мысленно звала Кендаля, да? Ты сделала это, потому что тебя попросил об этом твой брат, не правда ли? — спрашивал Лукас, причем с каждым вопросом его голос звучал все более и более серьезно.

— Да. Я звала Кендаля. Я всегда поступала так, когда хотела увидеть его, — после паузы ответила Винона. Она казалась несколько испуганной.

— Ты хотела проверить, действительно ли Кендаль умер?

— Что-то вроде того. Когда я увидела тебя, то поняла, что Кендаль не ушел совсем. Здесь, — она указала на свежую могилу, на которой еще не было надписи, — находится только его тело, но его сердце — в тебе, оно продолжает биться. У тебя другое лицо, другой облик, но ты продолжаешь быть им. — Девушка внимательно посмотрела в глаза Лукаса.

Он тоже был не в силах отвести от нее взгляд. Ее немного раскосые глаза цвета корицы притягивали его, словно магнит.

— Винона, я — Лукас, — стараясь быть тактичным, мягко произнес юноша. — Я действительно остался в живых благодаря Кендалю, его сердцу, но…

— …но у тебя его способности, — перебила его Винона. — К тебе, как и к нему, приходят видения.

— Только это. — Лукас не хотел вдаваться в подробности того, что с ним происходит. Он продолжал чувствовать сильное тепло в груди, которое распространялось на левую руку. — За что тебя ругал твой брат? — спросил он, но Винона не ответила. — Что он хотел узнать? — настаивал Лукас.

Девушка не слушала его, она изучающе смотрела на Лукаса, как будто хотела найти в нем черты Кендаля, который подарил ему свое сердце. Винона пыталась привыкнуть к новому лицу, щурилась, чтобы сделать свое зрение более острым. Для нее это была как бы возможность вернуть утраченное.

Лео наблюдал за их разговором издалека. Он не понимал, почему Лукас встал на колени и почему они, беседуя, находились всего лишь в нескольких сантиметрах друг от друга. Вскоре Лео увидел, как Винона медленно приблизила свое лицо к лицу Лукаса и затем, поколебавшись какое-то мгновение, поцеловала его.

Лукас притронулся к своим губам. Он застыл, не произнося ни слова. Время, казалось, остановило свой бег. Порыв ветра тронул верхушки кипарисов, которые были свидетелями этого поцелуя, и разметал волосы молодых людей. Пахло свежесрезанными цветами. Не было слышно ни звука, кроме бархатистого голоса индейской девушки. Винона закрыла лицо руками и расплакалась.