И нет конца обманам - С. Дж. Сильвис

толкнул меня к «Эскалейду». Дверь, правда, осталась открытой, и хоть за это я была ему благодарна. Если он убьет меня, я хоть умру не в полном одиночестве.

Мне вспомнился Кристиан, его лицо, и я будто на мгновение вернулась в тот жуткий вечер пять лет назад, когда мне так хотелось, чтобы он оказался рядом. Я вспомнила, как пряталась на ступенях, а потом вынуждена была смотреть, как мужик в черной маске убил моего отца прямо на глазах у моей матери – прямо в нашей гостиной. Тогда я зажмурилась, чтобы не видеть это жуткое зрелище, и перед моим мысленным взором тут же возник Кристиан. Задорная улыбка, серые глаза. Он был лучом света в самый темный период моей жизни – и теперь тоже. Кристиан был моей безопасной гаванью. Он всегда был ею – был моим человеком. При мысли о Кристиане мне и сейчас удалось хоть капельку успокоиться. Я припомнила дерзкую усмешку, гладкую кожу щеки, четко очерченное лицо, расслабленное во сне лицо.

И тут же распрощалась с его образом, потому что мне влепили пощечину. Меня тут же охватила злость.

– Да, я убил твоего гребаного жалкого папашу. – Громила схватил меня рукой за горло, и я с шумом втянула воздух. Он пока не сжимал пальцы, но давил все сильнее, и внезапно вся моя храбрость улетучилась. – Он меня заложил, и с ним надо было разобраться, а ты – просто сопутствующий ущерб. – Он сжал сильнее, и я начала паниковать. Я не могла дышать. Он душил меня, и я ничего не могла сделать. Я вцепилась в его руку, ногами отчаянно пинала шину. Мой похититель ядовито хохотнул. – Мы с Джимми были главарями, а потом явился твой отец и начал раздавать команды направо и налево, полностью изменил то, как мы вели дела. Наш босс не знал, что твой папаша работал на федералов. Я убил его, потому что узнал, что он крыса. А еще потому, что он приворовывал. Ради тебя. Мы все знаем про твой трастовый фондик, и, как только ты его получишь, мы его заберем. – Он мерзко рассмеялся. – Франко, конечно, только деньги волнуют, но тебя он отдал мне, и с тобой я сделаю все, что захочу. И ты, красавица… ты теперь моя.

Он отпустил мою шею, и я рухнула на землю, коленями на гравий. Хватая воздух, схватилась за живот. Я слышала, как двое других выбрались из «Эскалейда», но бесполезно. Громила вошел во вкус. Я кашляла и плевалась, пытаясь восстановить дыхание, но он не дал мне передохнуть. Схватил за волосы, и я уставилась в его темные глаза. Меня охватил беспросветный ужас. В глазах его была пустота. Я будто смотрела в холодную, темную, пустую могилу.

– Я убил твоего отца и убил бы твою мамашу, если бы копы не явились. – Он потянул меня за волосы вверх, и у меня перед глазами все размылось из-за непролитых слез. – А теперь ты моя. Я научу тебя подчиняться и держать свой красивый ротик на замке. – Он снова швырнул меня на землю. Послышались шаги двух других мужчин, и я понадеялась, что они спасут меня. Кажется, эта мысль впервые пришла мне в голову. Будь у меня силы, я бы удивилась.

Мне хотелось, чтобы меня спасли. Чтобы мне помогли.

Потом он пнул меня прямо в лицо, и в глазах потемнело.

* * *

– Давай, Хейли. Очнись. – Что-то холодное коснулось моего лица, и я почувствовала, как дрогнули брови. – Вот так, открой глаза.

Я медленно разлепила один глаз. Второй никак не поддавался. Ресницы затрепетали, и я попыталась сконцентрироваться на человеке, который со мной разговаривал. А когда я увидела, кто это, то завопила и попыталась отползти подальше.

Радость на его лице тут же сменилась волнением. Он вскинул руки в примирительном жесте.

– Спокойно, ты в безопасности. Все нормально. Я тебя не трону.

Я продолжала отползать, не обращая внимания на то, как гравий царапает спину.

– Хейли, – произнес другой голос, и я повернула голову. Это был человек с татуировками. Он и второй, тот, что ехал рядом с водителем, скорчились возле меня, и на лицах их было волнение. Вот только почему-то они больше не казались страшными. Собственно, тот, что с татуировками, и раньше особо страшным не казался. У него были татуировки – целая куча татуировок, но взгляд темно-карих глаз был спокойным, почти ласковым.

– Но ты… ты ранил Пита. – Голос мой звучал сипло. Я неотрывно смотрела на того, кто был ближе ко мне. Именно он остался расправиться с Питом, когда они только приехали за мной. – Я слышала, как ты его бил.

Он кивнул и переглянулся со своим приятелем, а потом снова посмотрел на меня.

– Я и побил, но он в порядке. Я его быстро вырубил и оставил лежать. Мне пришлось, иначе прикрытие было бы сорвано. – Он фыркнул. – Кроме того, твой опекун – гребаный козел. Он заслужил хорошую взбучку.

И то верно.

Я наконец перестала ползти по щебню, пытаясь убраться от них подальше. Правда, главной причиной было то, что, как оказалось, я ползла к дороге, и, если бы мимо проехала машина, я оказалась бы под колесами.

– Хейли, все нормально. Мы хорошие ребята. – Он улыбнулся мне. – А ты… ты все это время была недостающим фрагментом головоломки. Ты только что помогла нам засадить этого парня за решетку на долгое-долгое время, не говоря уже о том, сколько еще дверей ты нам открыла.

Я покосилась на здоровяка. Он скорчился у машины и явно был без сознания, а руки у него были связаны пластиковыми стяжками. Вдали завыли сирены, и я понадеялась, что это едут за мной.

– Ты настоящий борец, прямо как твой старик.

Я медленно села и попыталась встать на ноги. Татуированный тут же подскочил, аккуратно подхватил меня под руку и помог подняться.

– Я ничего не понимаю, – призналась я, отдышавшись. Дышать было больно, но желание получить ответы во сто крат перевешивало любые травмы.

Первым заговорил его напарник, который теперь стоял над оглушенным громилой. Я сделала шаг в сторону и высвободила руку. Теперь я твердо стояла на ногах.

– Хейли, пять лет назад твой отец был нашим информатором. Его поймали на отмывании денег, но вместо тюремного срока предложили ему стать информатором. Он помогал нам прикрыть один из крупнейших наркокартелей в наших краях. А ты только что помогла повязать правую руку Франко. Благодаря тебе мы получили важнейшую информацию – ту самую, которой нам не хватало, чтобы прекратить деятельность картеля