Отель одиноких сердец - Хезер О’Нил

на пол. Какая умная девица! Это ж надо, как она украсила свой дом. Она с закрытыми глазами обратила к нему лицо и рассмеялась.

Тут Пьеро резко пришел в себя, и все в комнате вернулось на свои места. Ему следовало немедленно уйти, иначе он поддастся обольщению наркотика и останется жить на потолке, летая по жизни как привидение до конца своих дней.

Когда выскочил за дверь, он столкнулся нос к носу с человеком с фотоаппаратом. Это был детектив в шляпе в клеточку, тот самый, который когда-то оказался ему не по средствам. Пьеро ему кивнул, но детектив сделал вид, что этого не заметил, и продолжил заниматься своим делом.

Через несколько недель, остановившись взглянуть на витрину булочной-кондитерской, Пьеро столкнулся с другой странной женщиной. Монреальцы собирались у витрин таких магазинов, словно выставленные в них кексы играли роли в какой-то комической опере. Их рассматривали так, будто смотрели голливудскую музыкальную комедию, даже с большим вниманием, потому что зрелище было совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Разве могла сравниться какая-нибудь голливудская восходящая звезда с ванильным кексом, сверху украшенным красными сладостями в форме маленьких звездочек?

В стекле витрины он заметил отражение подходившей к нему сзади молодой женщины. Впечатление было такое, точно ее тело выныривало из воды. На ней были черное мужское пальто и небольшая соломенная шляпка. Она остановилась совсем рядом с Пьеро и шепнула ему в ухо по-французски:

– Ты меня узнаешь?

– Как тебя зовут?

– Мне нравится менять имя каждую неделю. Когда-то меня звали Маргарита, но, что бы я ни делала, когда меня так звали, выходили одни неприятности. Я была такой гадкой девчонкой, когда меня звали Маргарита, что поменяла имя и стала называться Натали.

Пьеро смотрел на девицу с раскрытым ртом, не зная, что сказать.

– Мы можем называть себя Люсиль и Людовик. И делать все, что взбредет нам в голову. А потом можем снова поменять имена и заняться чем-нибудь другим.

– А меня зовут Пьеро. И я вполне доволен своим именем.

– Любишь курить?

– Больше всего на свете.

Она распахнула пальто, демонстрируя свое полностью обнаженное тело. Пьеро не был к этому готов. На фоне стеганой подкладки пальто она выглядела необычайно худой, как мелькнувшая на фоне черного грозового неба ослепительная молния. Девица запахнула пальто и вынула из кармана трубку с длинным мундштуком и стеклянной чашей.

Она закурила. Пьеро обернулся. Ему показалось странным, что она курит трубку со стеклянной чашей на глазах у всех. Дымок из трубки вился не как дракон – так затейливо называли на улицах дурь, – а скорее как маленькая саламандра.

Краем глаза Пьеро заметил яркую вспышку. Стоявший на другой стороне улицы мужчина их фотографировал. Он узнал его клетчатую шляпу. Это был все тот же частный детектив, которому он собирался заплатить за поиски Розы. И вот теперь он снова оказался рядом. Сомнений у Пьеро не осталось: детектив следил за ним! Он появился сразу же после того, как эти девицы стали пытаться соблазнить его. Его подставили! Отлично! Ему, конечно, сразу стало ясно, что фотографа нанял Макмагон. Это был единственный известный им с Розой человек, имевший достаточно денег на такую дурацкую роскошь.

– На кого ты работаешь? – спросил Пьеро у девицы, стремясь получить подтверждение своей догадки.

– С чего ты взял, что я на кого-то работаю? Понятия не имею, о чем ты говоришь. Ты меня шокировал, – заявила она и добавила по-французски: – Я правильное слово сказала?

– Можно задать тебе один вопрос?

– Да, но… только один.

– Он такой как бы внушительный черноволосый мафиози, который в центре города управляет клубом «Рокси»?

– Да. Но больше ничего тебе не скажу.

По дороге в гостиницу, размышляя о только что с ним произошедшем, Пьеро решил ничего не рассказывать Розе. В последние дни она легко выходила из себя, особенно потому, что подготовка представления отнимала много времени и сил. А с тех пор, как к ней наведался Макмагон, казалось, она была готова убить первого, кто подвернется ей под горячую руку.

Поднимаясь по лестнице, Пьеро услышал крики Розы:

– Я тебе шею сверну, тварь паскудная! Я тебе покажу, как женщине противиться!

Он распахнул дверь и увидел, что она стоит на кухне и пытается открыть банку с вареньем. Нет, он не будет расстраивать Розу еще сильнее.

Макмагон нанял девушку по имени Коломб, чтобы та уложила в постель Пьеро. Она трудилась в борделе и больше остальных напоминала Розу. Она была такого же сложения, но с коротко остриженными темными волосами. Но самым большим ее отличием от Розы было выражение лица. Коломб всегда выглядела недовольной, постоянно дулась и на все жаловалась. Всем и каждому она твердила, что терпеть не может других женщин. Ей казалось, что она ублажает клиентов лучше других потаскух.

Макмагон велел мадам поставить Коломб синяк под глазом, чтоб она выглядела жертвой, – и Роза ее приняла. Та подошла ко входу на склад в старом, заношенном синем платье, держа в руке чемодан.

Когда Пьеро зашел в уборную, там стояла Коломб в чулках в черно-белую полоску и туфлях на высоком каблуке. Коротенькая черная комбинация кончалась чуть выше промежности, позволяя увидеть как хохолок лобковых волос, так и нижнюю часть задницы.

– Возьми меня, мистер, как зверь. Затрахай меня до одури. Научи меня, папаша, тому, что мне так хочется.

Пьеро вздохнул и вышел из уборной. К этому времени он уже привык к возникавшим из ниоткуда женщинам, делавшим ему непристойно бесстыжие предложения. Он знал, что их подсылает Макмагон. Они не хотели, чтобы он угостил их гамбургером, или пригласил в кино, или сводил в гости к друзьям. Им хотелось сразу же лечь с ним в койку. Когда он был мальчиком, ему нередко приходили в голову всякие фантазии о том, что он оказался в городе, полном нимфоманок, бегавших по улицам в пальто, под которым не было никакой одежды, и предлагавших ему деньги или даже целых кур, если он с ними переспит и избавит от страданий. Но теперь он понимал, что те фантазии стали гнетущей реальностью.

Немного отойдя, он обернулся и спросил у Коломб:

– Эй, а ты случайно не поешь?

Ему позарез нужно было найти певцов. Голос Коломб оказался подходящим, и Пьеро предложил ей выступать в качестве солистки.

– Что вы от меня хотите? – спросила позднее Коломб Макмагона. – Это парочка влюбленных. Он любит Розу. Он считает, что она само совершенство. Она вроде тоже так о нем думает.