Тысяча Сынов - Грэм Макнилл

— Никогда не смей это говорить, — сказал Магнус, сверля его взглядом, словно алмазным буром.

Ариман кивнул. Но в гневе Магнуса он различил что-то еще, — возможно, это был невысказанный страх перед всплывающими тайнами. Ариман не видел их, но успел заметить серебряный дубовый листок, точно такой же, как и на его броне.

— Ормузд? О Трон, что же ты сделал?! — воскликнул Ариман.

Не принадлежащие ему воспоминания грозили вырваться на поверхность. Он увидел ужасную тайную сделку, заключенную с невероятно старым и чудовищным существом, каких никогда раньше не встречал.

— Я сделал то, что должен был сделать, — резко ответил Магнус, предваряя его дальнейшие расспросы. — Это все, что тебе нужно знать. Поверь мне, Азек, все это было сделано не без причины.

Ариман хотел поверить, он нуждался в вере, но в основе тайной сделки он видел неприкрытое тщеславие и одержимость. Он попытался проникнуть сквозь пелену самооправданий и раскрыть темную тайну, но Магнус вырвал украденное воспоминание из его мыслей.

— Что это было? — потребовал объяснений Ариман. — Расскажи. Что ты от нас скрываешь?

— Ничего такого, что вам нужно было бы знать, — отрезал Магнус.

Он был явно взволнован и едва сдерживал... Гнев? Признания?

— Ты себе не можешь этого даже представить, — продолжал Магнус. — Тебе неизвестно, как это было. Деградация геносемени шла чрезвычайно интенсивно, повреждения спиралей были слишком сложными, и мутация казалась неизбежной... Это было... Это было...

— Что это было? — спросил Ариман, не дождавшись продолжения.

— Будущее, — прошептал Магнус, ставший вдруг пепельно-бледным. — Я вижу его. Это...

Он так и не смог закончить фразу.

Словно огромный дуб, срубленный одним ударом, могучий примарх Тысячи Сынов рухнул на колени.

В тот же момент Ариман заметил в его единственном глазу шквал янтарно-желтого пламени.

Перед глазами вспыхнули светящиеся точки и тотчас исчезли.

Магнус открыл глаза и увидел искры, вылетающие от удара камня о камень, и примитивные инструменты, превращающие в оружие осколок кремня. Он видел, как меч обретает очертания, но техника обработки была не лучше, чем в неандертальский период Древней Терры. И еще он видел, что это не человеческое искусство, поскольку техника была более изощренной и явно чуждой. И пропорции меча и рукоятки были немного другими, а руки, его изготавливающие, были темно-синими, покрытыми красновато-коричневым пушком.

Да и сам меч не был обычным, он был наделен интеллектом. Определение показалось Магнусу не слишком подходящим, но он никак не мог подобрать нужного слова. Меч был изобретен чужими мастерами и наполнен силами судеб, слишком отличающихся от человеческих, чтобы их понять.

Это было орудие возмездия, созданное для того, чтобы разить без милосердия.

Магнус невольно содрогнулся при мысли, что разумная раса рискнула создать такое грозное орудие уничтожения. Какая причина могла побудить их к изготовлению такого ужасного предмета?

Будущее это или прошлое? Это невозможно определить однозначно. Здесь, в Великом Океане (где же еще он мог находиться?), время является всего лишь бессмысленной конструкцией, которая дает смертным видимость определенности. Это царство бессмертия, поскольку здесь ничто не может реально жить или реально умереть. Энергия вечна, и с уходом одной формы в бесконечном цикле перемен неизменно появляется другая.

Как только он сосредоточился на вопросе различия между прошлым и будущим, видение рассыпалось на миллионы осколков, которые закружились в темноте искрами взорвавшегося алмаза.

Магнус погрузился в Великий Океан глубже, чем кто-либо другой, глубже, чем Император, но он испытывал не страх, а лишь непреодолимое желание постичь суть увиденного. Вокруг него вместе с отзвуками эфира слышался далекий злорадный смех, словно где-то притаился невидимый наблюдатель. Из эха этих звуков в темноте возникло видение почерневшего от огня помещения, где пахло злобой и кровью.

По стенам хлестнула артериальная кровь, в ноздри ударила едкая вонь негашеной извести. В темноте двигались тени, но слишком расплывчатые, чтобы можно было их рассмотреть. Магнус мысленно потянулся к фигуре, упакованной в доспехи цвета каменного карьера, но видение пропало, и он едва успел заметить только татуировки, покрывающие череп воина.

Путешествие продолжалось, и Магнус позволил себе свободно следовать переменчивому течению Великого Океана. В какой-то момент он задумался о том, что стало с его физическим телом, поскольку сознавал, что покинул его не по своей воле. Такой неожиданный переход в световое тело был для него в новинку, но страх мог только усилить потенциальную опасность.

Он видел объятые пламенем миры, видел бесконечные сражения и целые звездные системы, охваченные войнами. Но этим видениям не суждено было исполниться, поскольку в них участвовали Астартес, и братья-воины, разошедшиеся с Терры в разные уголки Галактики, бросались друг на друга с мечами и кулаками. Какими бы отвратительными ни были эти картины, Магнус не позволил им себя отвлечь. В Великом Океане возможны самые невероятные вещи, и его непостоянные потоки всегда стараются лишить странника душевного равновесия.

Омерзительный запах бойни, в котором смешалась вонь гниющей плоти и трупных газов, усилился до невыносимой степени. Взгляд Магнуса привлек заброшенный мир, бывший когда-то плодородным и цветущим, но павший под натиском гнили и скверны. Примарх понял, что мир пытался сопротивляться и на поверхности остались шрамы сражений. Битва шла на микроскопическом уровне, между армиями бактерий и вирусов, исчислявшихся триллионами.

Теперь каждое живое существо этого мира превратилось в фабрику заразы, и агрессивные микробы, несмотря на отсутствие сознания, направили все свои силы на размножение и распространение болезней.

В гибели планеты невозможно было сомневаться, но мир даже не мог капитулировать, как гниение не могло остановить разрушительное действие. Он превратился в мир стагнации, его леса и болота стали океанами гноя и грязи.

В центре этой трясины Магнус увидел огромный металлический предмет — покрытый ржавчиной корпус космического корабля, поднимавшийся наподобие железной скалы или медленно тонущего океанского лайнера. Внутри уже появились очаги гниения, и в омертвевшем сердце корабля устроило себе логово какое-то чудовищное существо. Что это могло быть, Магнус не имел ни малейшего представления, но, глядя на мерцающий блеск металла, он сознавал, что оружие возмездия работы чужаков уже там.