Ломовой кайф - Влодавец Леонид Игоревич

— Ну-ка, дай-ка мне распечатку с вашего сканера! — потребовал профессор.

— Да она у вас на столе, вон в той папке… — подсказал Владимир Николаевич.

Баринов открыл папку, полистал, нашел сложенную вчетверо склейку, развернул и внимательно посмотрел. Ларев и эсбэшник тоже подошли к столу, поглядеть, чем заинтересовало начальство весьма расплывчатое и нечеткое изображение подводного аппарата, сделанное после оцифровки данных наблюдений ГВЭПа.

— Вот это что такое, господа-товарищи? — Сергей Сергеевич ткнул пальцем в некие замысловатые фигулины в верхней части картинки.

— Это не вертикальные винты, Сергей Сергеевич, — покачал головой эсбэшник.

— Наши эксперты вообще не могли прикинуть, что это может быть.

— Хреновые ваши эксперты! — совсем не профессорским, а скорее генеральским тоном рявкнул Баринов. — Тоже мне, мореманы, если я, сугубо сухопутный человек с гуманитарным образованием, раньше их догадался, что это вакуумные присоски! Вот эти плоские конусы — сами присоски, а «змейки» — гофрированные шланги для откачки воды из конусов. Дальше стоит мысль развивать или сами догадаетесь?!

— Значит, вы думаете, что они присосались к днищу одного из катеров и вместе с ним проскочили? — с сильным сомнением в голосе произнес Ларев.

— Не очень мне в это верится, — засомневался и Владимир Николаевич. — Во-первых, непонятно, где и как этот аппарат мог присосаться, если на «Хорхе дель Браво» стоял сонар? Подход и присасывание аппарата и к «Мануэле», и тем более к нашему катеру не могли пройти незаметно. На ходу этот аппарат прилипнуть не смог бы, а во время стоянки на отмели все катера стояли с заглушенными двигателями. Значит, даже самый малошумный аппарат можно было засечь. Во-вторых, судя по этой картинке, аппарат довольно большой и увесистый. Соответственно после прилипания он должен был заметно увеличить осадку катера, а кроме того, сильно снизить его скорость. Ничего подобного не наблюдалось.

— Справедливые замечания, — кивнул Сергей Сергеевич, — но тем не менее попробую дать на них свои дилетантские возражения. По первому пункту. «Мануэла», как и все прочие катера, подошла к отмели гораздо раньше, чем «Хорхе дель Браво». Это не боевые корабли, сонары им не нужны, и никто там не слушал, что на грунте происходит. Кроме того, подводный аппарат мог прийти от Гран-Кальмаро под брюхом одного из тех катеров, что стояли на отмели еще до прихода «Мануэлы». Потом, когда прибыла «Мануэла» и встала на якорь, аппарат отошел от носителя, своим ходом подобрался под ее днище и тихо присосался.

— То есть, надо полагать, они загодя знали, что Полина с «ведомыми» отправится на рыбалку? — почесал подбородок Ларев.

— Да, они это знали. Надо как следует прочесать мозги братьям Санчесам, которые вполне могли работать на Воронцоффа. Но в данный момент это не суть важно. Гораздо важнее то, что, по моему мнению, первоначально люди Рудольфа собирались проехаться прямо к пирсу, расположенному у бунгало, где устроилась Полина, дождаться ночи, а затем совершить захват. А может, если бы Полине вздумалось покататься на катере до темноты, попробовали бы совершить нападение ночью. Но потом, когда подошел «Хорхе дель Браво», решили изменить первоначальный план…

— И все же, Сергей Сергеевич, вы только на первый вопрос ответ придумали! — напомнил Владимир Николаевич.

— Вовсе нет. Насчет того, что присосавшийся аппарат послужил бы причиной увеличения осадки «Мануэлы», это вовсе не аксиома. Аппарат мог иметь нулевую и даже положительную плавучесть. То есть он мог не только не увеличивать осадку катера, но даже уменьшить ее на несколько сантиметров, Что же касается заметного снижения скорости, то при своей обтекаемой форме, которая просматривается на распечатке, аппарат вряд ли мог послужить причиной этого. К тому же он мог слегка помочь катеру своим винтом.

— Ну а если принять во внимание возможность сотрудничества Санчесов с Воронцоффом, они на это снижение скорости и не собирались реагировать, — дополнил Ларев.

— Не лишено логики, — хмыкнул Баринов.

— Да, но остается вопрос о действиях боевых пловцов на берегу, — насупился Владимир Николаевич. — И вообще о координации действий во всей этой операции. Ведь надо было эфир выходить, чтобы докладывать о том, куда мы Полину повели, и все прочее. А мы ничего не слышали. И потом, из-под воды так просто не поразговариваешь.

— Это означает только одно: аппаратура связи у них лучше нашей, — жестко ответил Баринов. — Вполне возможно, что они вообще имели при себе ГВЭПы, которые нашей техникой не засекаются… А это, кроме всего прочего, идеальное средство закрытой связи. За доли секунды можно огромный объем информации передать. И следить они тоже могли с помощью этих машинок, которых мы обнаружить не смогли. Грубо говоря, выползли на бережок, засели в кустиках и все считали прямо с ваших умных голов…

— Тогда можно и остальное домыслить, — расстроенно произнес Ларев. — Напали на машину под прикрытием дельталетов, расстреляли сопровождающих, вытащили контейнер. Потом прикатили его на пирс, спихнули в воду, припиявились к нему вакуум-присосками и утянули на дно бухты.

— Совершенно верно, — кивнул Сергей Сергеевич. — Однако далеко не ушли. Боны закрыты, сети на месте, телекамеры включены. Сейчас они отлеживаются где-то внутри бухты вместе с «холодильником». И навряд ли их чудо-ГВЭПы сейчас включены. Потому что из-под воды ими действительно не поработаешь. В течение ближайших 35 часов — вообще-то уже почти два часа прошло! — они еще раз сюда пожалуют.

— Зачем? — искренне удивился Ларев.

— Скорее всего, — осклабился профессор, — за тобой, Володенька. Им нужен даже не твой суперсекретный код, а просто пульт, на котором ты его набираешь. Код они считали, как я уже говорил, прямо из твоей умной головы. Но, к сожалению для себя, они прочитали и то, что набирать код можно только с этого самого «родного» пульта. Вот в этом-то и состоит наш шанс.

— Сергей Сергеевич, — покашлял начальник СБ ЦТМО, — а вы уверены, что они рискнут прийти сюда? Все-таки у нас тут больше тридцати человек охраны. А их максимум шестеро…

— Ты видел имитационные картинки, поставленные ГВЭПом? — нахмурился Баринов. — Соответственно, можешь представить себе, что они могут всех твоих молодцов попросту заморочить. Вместо водолазов они увидят тебя, меня или Ларе-ва. А могут и наоборот: вместо меня или тебя охрана увидит боевых пловцов и расстреляет нас на месте. Конечно, мы твоим парням вроде бы ввели через наши ГВЭПы контрсуггестивные программы Ани Петерсон. Но они, увы, рассчитаны на Полину, а не на ГВЭПы неизвестной нам конструкции. Так что надежда на них пока не очень большая.

— Значит, моя задача — «подсадной уткой» работать? — задумчиво почесывая подбородок, пробормотал Ларев.

— В принципе, конечно, это наилучший вариант, — произнес профессор, — они знают, у кого пульт, и будут искать именно тебя. Естественно, если ты передашь пульт кому-то, то они начнут искать этого человека. Но при этом могут заподозрить засаду и будут вести себя вдвое острожнее. А могут и вообще не прийти. Просто удовлетворятся тем, что взорвут контейнер вместе с Полиной. В общем и целом этот ничейный результат их, как и нас, вполне устраивает. Правда, если Полина нам напоследок третью мировую войну не устроит или по меньшей мере не превратит весь мир в стадо идиотов. Но люди Воронцоффа убили четверых моих людей и должны за это ответить. Поэтому «джикеи» должны сюда прийти и здесь остаться.

— Говорил я вам, — зло хмыкнул Владимир Николаевич, — давайте утопим «Быка». А вы не согласились. Застеснялись, так сказать. Зато Рудик со своими «джикеями» ни хрена не стесняется… Мало того, что девку украли и четверых парней убили, так им еще и пульт понадобился. Володе опять всю ночь не спать. Соня его так прогонит скоро…

— Прогонять я его не собираюсь, — процедила Софья-Соледад, до того хранившая многозначительное молчание и лишь прислушивавшаяся к разговору мужиков, — но и вдовой оставаться тоже не хочу. Они его просто убьют и заберут пульт у мертвого.