Если бы подбородки могли убивать - Брюс Кэмпбелл

после кучи электронных писем, я договорился выпить с новеллисткой Маргарет Эллисон. Она только закончила свою четвертую новеллу и я хотел обсудить с ней эту новую штуку под названием издательство. Должен признаться, мне было интересно, что эта женщина, которую я почти знал почти тридцать лет, как Шерил, замышлял в эти дни – я не видел ее с 1987.

Шерил была достаточно терпелива, чтобы играть в наших Супер-8 фильмах, а также исполняла роли разных монстров и

частей тела в «Зловещих мертвецах», включая одержимую ногу. Но посмотрите на нее сейчас – она модная писательница! Поздравляем Шэрил, в смысле, Маргарет...

Голливудский магазин «Book and Poster» - прекрасное место киноатрибутики, расположенное в самом сердце Голлиуда. Где-то через час после начала раздачи автографов, к столу подошла высокая женщина, с вульгарным видом. На ней были самые большие солнечные очки, что я когда-либо видел, ее спутанные песочно-каштановые волосы доставали ей до талии.

«О, привет, мистер Кэмпбелл» - пронзительно пропищала она очень неприятным голосом. – «Я бооольшая ваша фанатка и люблю всеее ваши работы. И книга мне оооочень понравилась...»

Эта странная женщина дышала так часто, что я подумал, что у нее будет инсульт. «Да что с ней не так?», - задумался я. – «Я видел голливудских чудаков, но эта цыпочка даст им фору».

И потом моя челюсть упала. Люси Лоулесс, скрытная королева воинов, обманула меня – забросила наживку и подсекла. Ее после-ЗКВ волосы вернулись к своему нормальному, более светлому тону и, честно говоря, она была последним человеком, которого я бы ожидал встретить в Лос Анджелесе, не говоря уж о Северном полушарии. Помимо этих жалких оправданий, Люси Лоулесс еще и очень хорошая актриса.

Что в имени?

Подписывая за двадцать лет такое количество фотографий и памятных безделушек, я не мог не заметить медленное изменение имен. Обыденные Джоны, Питы, Сары и Салли стали Шонами, Трейси, Бредли и Амирами.

Я как можно лучше боролся с «как это писать»?, поощряемый людьми на написание их имен на записках. Парень с песочными волосами подбежал к моему столу в Индианаполисе и протянул руку.

«Меня зовут Шон. Как поживаешь?»

«Это пишется: Ш-е-н или Ш-о-у-н?»

Он посмотрел на меня взглядом «ну, ты тупой».

«Ни то и ни другое. Это оригинальное произношение: Ш-о-н».

«Ладно, запомним...»

В Луизине к столу подошла очень кроткая женщина.

«Привет», - предложил я, пытаясь сломать лед. – «Как тебя зовут?»

«Гледрей».

Забавные имена всегда привлекают мое внимание и я поднял взгляд.

«Это два слова, Глед и Рей?»

Она покачала головой.

«Только одно».

Я нацарапал в ее книге и отдал ей обратно.

«Твои родители ведь были хиппи, да?»

Гледрей немного покраснела, собрала в охапку свою юбку и удрала.

В это современное время, когда люди имеют тенденцию мигрировать больше, чем их предки, я просто предположу, что потомки знаменитых людей разбросаны по всему миру. Я был весьма шокирован, когда в течении двухдневного периода между Южным Огайо и Кентукки я имел честь встретить прямых потомком Дэниеля Буна и Дейви Крокетта во время раздачи автографов.

В то время, как потомок Дэниеля наслаждался использованием той же семейной фамилии, пра-пра-пра-племянник Дейви Крокетта был более обыденным по отношению ко всему этому.

«Просто напишите для «Дейва»», - сказал он с улыбкой.

В Филадельфии на подписания явилась жесткая, но дружественная толпа. Подросток подобрался к столу, бросил быстрый презрительный взгляд и бросил книгу на мой стол.

«Подпиши».

Чувствуя легкую враждебность, я немедленно решил поболтать.

«Конечно, приятель, как тебя зовут?»

«Меня зовут Эш».

Я улыбнулся. Я слышал эту старую шутку сотни раз, но пацан неплохо держался.

«Это довольно забавно», - сказал я. – «Серьезно, как тебя зовут?»

Он посмотрел на меня так, словно я был самым большим засранцем, что он встречал.

«Серьезно, меня зовут Эшем», - ответил он. – «Мои родители назвали меня в честь твоего тупого героя...»

Эш был зол, что родители пренебрегли огромным количеством совершенно нормальных имен, чтобы выбрать глупое, девчачье имя, но он значительно успокоился после того, как высказался. Возможно, сказать это мне в лицо стало катарсисом для него. Возможно, сейчас Эш мог, как и персонаж, очиститься от проклятья «Зловещих мертвецов».

«Ну, по крайней мере, я точно знаю, как писать твое имя», - сказал я, надеясь, что он увидит в этом юмор.

Эшу было не до смеха.

Родители иногда могут быть жестоки...

Странная работа

Цитируя моего приятеля Роба Таперта: «Требуются разные люди, чтобы заполнить автострады». После того, как видишь кандидатов в президенты этой страны, то хочется сказать: «Братишка, как же ты прав!»

Иногда мне неловко говорить людям, чем я зарабатываю себе на жизнь. Это, обычно, вызывает такую долгую и скучную сессию вопросов и ответов, что я обычно говорю: «Я фрилансер» или «Я предприниматель».

Турне для «Подбородка» связало меня с людьми со всех сфер жизни и теперь я не чувствую себя так странно, будучи актером. Я всегда мог вводить аппликатор в тампон, как Морис из Олбани или производить оборудование для хирургии геморроя, как Стен в Детоне, или мониторить космический мусор, как Джордж в Бостоне.

«Итак, Джордж, как же это работает?», - спросил я с искренним интересом.

Джорд улыбнулся и объяснил так просто, как мог: «Ну, глубоко в компьютерном хранилище я выслеживаю космический мусор, астероиды, спутники, корпуса ракет. Все, что висит около Земли или может упасть на нее. Если что-то опасное направляется к, скажем, спутнику, я их отмечаю».

«Опасное...например?»

«К примеру, капли краски. Один из шаттлов ударила маленькие капли, они испугались до усрачки. Вроде бы ничего, но они передвигаются со скоростью в шесть раз быстрее пули».

«Гадство. Похоже там наверху черт знает что».

«Так и есть. Запуски в 60-х были ужасно грязные и мы расплачиваемся за это до сих пор».

«Ну, спасибо за то, что охраняешь наши спутники», - пожелал я Джорджу перед уходом. – «Мне бы не хотелось пропустить баскетбольную игру из-за краски».

В детстве я играл в Монополию, как ненормальный. Я проводил целые летние дни сражаясь в четырех и пяти играх подряд, пока компанию нам составляла песня Элтона Джона «Дорога из желтого камня». Я до сих пор не устаю, играя в эту игру – это как одевать старые тапочки.