Запрещенная реальность. Том 1 - Василий Головачёв

— Что?!

— Можно подумать, ты не догадывался.

Михаила Сергеевича бросило в пот, он выразительно посмотрел на жену, и та неслышно исчезла из спальни.

— Ты серьезно?

— Кончай притворяться! — рассвирепел министр. — Все мы в одной упряжке, все одной веревкой повязаны. Сидишь в дерьме — не трепыхайся.

— А если «Чистилище» пришлет тебе конверт с «черной меткой», то бишь с золотым кинжальчиком?

— Это мои проблемы, я сумею за себя постоять. Меня больше волнует тот парень — одиночка-ганфайтер. Он знает всю нашу кухню, и не так-то просто его остановить, несмотря на все заявления Генриха. Ну, до завтра.

Краснорыжин отбросил радиотелефон, посидел немного в прострации, затем, кряхтя, снял с рычага трубку.

— У телефона, — ответили ему на том конце линии связи.

— Иван Кузьмич, пахнет жареным.

— А в чем дело? — спросил министр внутренних дел.

— На хвосте у нас «Чистилище», на горле Купол, а в горле «Смерш».

Трубка некоторое время молчала.

— Слишком образно говоришь, Михаил Сергеевич, — произнес наконец министр. — Мужик я простой, не понимаю. Особенно про «Смерш».

— Я только что имел удовольствие беседовать с Николаем Николаевичем, так вот он боится именно «Смерша». Ну, не всего, конечно, а того волкодава-перехватчика, о котором говорил Генрих Герхардович.

— Несерьезно.

— Но ты же знаешь Николая, он зря гнать волну не станет.

— Все равно несерьезно. МУР уже сидит на хвосте… м-да… у этого волкодава, так что захват его — дело времени.

— Как бы он не наделал крупных неприятностей до исхода… м-м… сделки, натаскан он здорово.

— Все будет нормально, Сергеевич. Сделка состоится дня через три и при любой погоде, как говорится. А тогда пусть этот перехватчик ищет улики за рубежом.

— Ты меня не успокоил.

— Ну хорошо, тебе будет легче, если я сообщу, что по следу этого смершевца идут три разные бригады трех разных ведомств? Во-первых, перехватчики из спецкоманды «Руслан», во-вторых, мои люди и, в-третьих, зомби Николая.

Краснорыжин помолчал.

— Думаешь, я заплачу от радости? Что-то эти бригады пока никак себя не проявили в борьбе с «Чистилищем».

— Так ведь не было особой нужды. «Стопкрим» все время лупил по низам и еле добрался до среднего звена, верхи ему не одолеть. И как только он замахнется на высший эшелон, мы спустим на него всех собак. В принципе, уже спустили, он нам надоел. Спи спокойно, Сергеевич, мы не дадим тебя в обиду.

В трубке запиликали скрипки — отбой скремблера, предохраняющего линию от прослушивания.

В спальне возникла жена с робкой улыбкой на холеном красивом лице.

— Что-нибудь случилось, милый?

— Иди сюда, — распалился приободрившийся премьер.

Стас умолк так же внезапно, как и закричал, и у Матвея упало сердце. Он ворвался в квартиру, ломая нежелание тела напрягаться, заставляя его работать на пределе и не чувствуя при этом ни легкости, ни уверенности. «Нештатный» режим сверхреакции, в который он включился для преодоления охраны Шерифа, перегрузил нервную систему.

Его ждали в комнате Марии Денисовны. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: эти двое — профессионалы высокого класса. От обоих веяло силой и угрозой. И хотя держались они свободно и стояли в непринужденных позах, были готовы к мгновенному ответу на любое действие соперника. При иных обстоятельствах это вряд ли остановило бы Матвея, но, во-первых, он был не в форме, а во-вторых, один из незваных гостей держал в руке «глушак», то есть суггестор «удав».

Матвей быстро оглядел комнату: Мария Денисовна и Стас лежали на полу. Гулко забилось сердце, замерло, снова заработало — тяжело, с перебоями. Матвей боком подошел к старой женщине, наклонился, взял запястье и отпустил: мертва. Шагнул к Стасу, услышал его стон и чуть было не закричал: живой! Медленно выпрямился, исподлобья оглядывая гостей, которые в свою очередь с любопытством наблюдали за ним.

Один — высокий поджарый брюнет с гривой блестящих черных волос. Туркмен, определил Матвей. Лицо у парня было не то чтобы красивое, но с правильными чертами и вылепленное по-мужски, однако черные глаза, пронзительные и блестящие, никак нельзя было назвать родниками добра. В их бездонной глубине таилось стремление к превосходству и презрение к роду человеческому.

Второй, блондин, был на голову ниже, но шире в плечах и явно опаснее: ум, хитрость, ирония, готовность убрать с дороги любого, кто станет на пути, были буквально написаны на его лице. Такие понятия, как совесть, мораль, великодушие, наконец, элементарная порядочность, были чужды этим двоим. Матвей сразу определил: киллхантеры, охотники на охотников, мастера перехвата из «элиты боя» — специального секретного подразделения в недрах ФСК, не уступающие ганфайтерам в подготовке, а может быть, и превосходящие их. Матвей слышал о киллхантерах от Ивакина, но ни разу не встречался с ними лицом к лицу.

— Чем она вам помешала? — прошептал он, кивая на Марию Денисовну.

— Слабая старушка, она бы и так долго не протянула, — небрежно отмахнулся брюнет. — А ты, ганфайтер, что-то не похож на Геракла, каким тебя описали. Жидковат малость.

— Давай, Тамерлан, — кивнул коренастый блондин. — Хватит болтать, дел у нас много.

Брюнет поднял «глушак» и тотчас же его опустил, глянув в светящиеся синие глаза Матвея.

— А ведь он не прочь поиграть, Кир. Может, доставим ему такое удовольствие напоследок?

— Как вы меня нашли? — все так же шепотом спросил Матвей, борясь с внезапной болью в затылке.

— Наглеешь, охотник? Впрочем, почему бы и не удовлетворить твое любопытство… в последний раз.

— Тамерлан! — предостерегающе сказал блондин.

— Он все равно труп, — отмахнулся брюнет. — Так вот, коллега, у нашего курбаши есть некий друг — всезнайка, придворный шаман, так сказать, который и сообщил ему твой адрес. Видеть мы его не видели, но…

— Тамерлан.

— Все, завязал. Ну что, ганфайтер, сыграем партию в поддавки? Один на один? Посмотрим, так ли уж ты хорош, как говорят.

Матвей молча прыгнул к нему, имитируя сэйкэн-чоку-цуки-ваза, то есть прямой удар передней частью кулака в стиле каратэдо. Удар наносить он не собирался, хотелось сначала прощупать противника, арсенал его блоков, приемов и скорости мышления. И черноволосый Тамерлан купился, отбросив суггестор и ответив красивой и четкой техникой кудзи-кири — «энергетической решетки»[63].

Он был отличным бойцом, владеющим русбоем и комплексом кэмпо, и в силе почти не уступал Матвею, но ему мешало самомнение и пренебрежение противником. Поэтому уже через минуту Матвей знал, как его достать. Но не смог выполнить задуманного из-за собственной скованности и недостатка сил. К тому же в схватку вступил блондин. Видимо, они привыкли работать на пару. Он сразу обнаружил незащищенную болевую точку на спине у Матвея, и тот, чудом смягчив удар, зарычал от боли.