Мир богов. Книга 2 (СИ) - Борисова Светлана Александровна

Некоторое время мы тащились по странному космосу, причём Николс предупредил, чтобы я ни в коем случае не сходила с ленты, по которой мы шли, иначе, мол, улетишь в неизвестном направлении. Затем он снова создавал тоннель, и мы шли уже по нему.

На последнем отрезке пути на нас напали призрачные твари, похожие… да чёрт их знает на что они похожи! Я видела лишь мелькающие размытые силуэты, которые как сумасшедшие скакали вокруг нас. Самая их пакость состояла в том, что кэм их не брал, а только отпугивал, в отличие от меча Николса. Нужно отдать должное высочеству, если бы не он, мне пришлось бы совсем туго. Твари были необычайно увёртливыми и живучими; стоило им прорваться поближе и я, скрученная неведомой силой, начинала задыхаться. В конце пути я зазевалась и одна из них всё же цапнула меня, а когда очнулась, обнаружила себя на руках у Николса. Встретившись со мной взглядом, он поставил меня на ноги и ушёл вперёд. Благодарности я не испытывала, тем не менее догнала его и сказала всё то, что положено говорить, когда тебе спасают жизнь. Правда, без особого пафоса. В общем, это было банальное «спасибо». Николс обернулся и посмотрел на меня, а затем шагнул за пределы тоннеля. Я пожала плечами и вышла вслед за ним. Слава богу, наконец-то добрались!

Выход пришёлся на верхотуру, и я распахнула крылья; вот только в небе оказалось несколько тесновато. Со всех четырёх сторон меня окружали воздушные кораблики. Один из них, похожий на двухместный самолёт фантастической формы, подплыл поближе, и Николс протянул мне руку, предлагая присоединиться к нему. Вся наша жизнь — сплошные компромиссы, кто этого не понимает, тот долго не живёт… ну или живёт, но плохо. Я спланировала прямо в псевдосамолёт и, сев, глянула вниз.

Эквилибриум был в своём репертуаре. Если Христу была уготована Голгофа — какая-никакая, но горка, в смысле кусок твёрдой земли, то моему отцу приготовили большую лужу воды. Вот свинство! Они что, собираются его утопить?

— Это необычное озеро, — сказал Николс, глядя на меня. Что-то он не сводит с меня глаз в последнее время. К чему бы это?

— Я догадалась. Не думаю, чтобы вам удалось утопить его в обычной воде.

— Сирин…

— Тихо! — прервала я его и привстала, чтобы лучше видеть отца.

Вот сволочи! Держат его в клетке, будто зверя!.. Нет, это был не отец. Я не знала этого типа в чёрном. Слава богу! Может, лорд Хаоса передумал…

— Нет, это Чак, присмотрись к ауре.

Николс был прав, у типа в клетке была аура моего отца. Заинтригованная, я с помощью магии настроила зрение, чтобы рассмотреть его. Ух, ты! Несмотря на трагичность ситуации, я восхитилась. Если до этого я считала высочество самым красивым из мужчин, то теперь пальма первенства перешла к мрачному гордецу, который необычайно походил на лорда Хаоса. Вот только я никак не могла соотнести его с мистером Вейсом, который был единственным, кто безоговорочно ассоциировался у меня с отцом. Но тут наши глаза встретились, и моё сердце затопила радость узнавания. Отец! Нет сомнений! Это его глаза и его улыбка!

Так, пора действовать! Сейчас я им такое устрою, что мало не покажется. Я попыталась взлететь, но Николс не дал мне покинуть корабль.

— Пусти! — я вцепилась в его руку, удерживающую меня на месте. — Да пусти же, наконец! Я должна помочь отцу!

— Даже не думай, если тебе дорога жизнь. И он не нуждается в твоей помощи, — сказал он, и во мне вспыхнула надежда.

— Так это не по-настоящему? — обрадовалась я, но последовавший ответ убил мою надежду.

— По-настоящему. Чака действительно казнят.

Глядя на медальный профиль высочества, я решила прозондировать почву. Ведь он ещё тот темнила.

— Может, у тебя самого есть план, как помочь отцу?

— Тому, кто стоит на арене Вечности, уже ничем нельзя помочь, — последовал прохладный ответ, но я не сдавалась.

Уговоры привели к тому, что взгляд Николса заледенел.

— Сирин, не забывайся! Ты говоришь с принцем Хаоса. Склонять его к измене — преступление, наказуемое смертью.

Ясно! И всё же попытка — не пытка. Союзник мне бы не помешал. Я хотела отодвинуться от высочества, но его рука на моей талии будто превратилась в железный обруч.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Сиди спокойно! Пока всё не кончится, я не отпущу тебя.

Это мы ещё посмотрим! «Нейто!» — мысленно позвала я, и когда он не откликнулся, попыталась самостоятельно войти в вионет.

— Я же сказал, сиди спокойно! — довольно резко сказал Николс и его глаза слегка сузились. — Моя радость, как думаешь, почему я тратил время на тебя? Не догадываешься? Тогда даю подсказку: руноа-файфа. Видишь? — он поднёс к моему лицу ладонь и на ней вспыхнул знакомый белый сгусток.

Моё волшебство! Он забрал мой ключ доступа к вионету! Я попыталась взять его у Николса. Увы! Моя палочка-выручалочка тоже предала меня.

Теперь понятно, почему Нейто не откликнулся, а я так надеялась, что сумею его уговорить, и он поможет мне спасти отца… Я судорожно вздохнула. Спокойно! Пока отец жив, ещё ничего не кончено.

— Что ж, отдаю тебе должное, сумел-таки объегорить смертную букашку.

Напрасный труд! От собственного яда мне самой свело скулы, но Николс даже ухом не повёл. Я с ненавистью посмотрела на него. Мерзавец! В этот момент он был для меня хуже, чем лорд Ваатор; тому по штату положено быть лживой тварью, готовой на любую подлость, а вот от принца сказочной наружности этого как-то не ждёшь.

На ум пришли слова Нейто о том, что я пришлась Николсу по душе. Самое мерзкое, что я сама этому поверила. Вот дура! Стоило высочеству распустить хвост и куда только делось моё здравомыслие! Единственно, что меня оправдывает, так это то, что бабы все лохушки, когда дело касается мужиков. Особенно когда двуногие хищники начинают наворачивать круги вокруг них.

— Сирин, ты не права, я тебя не обманывал, — пропел Николс любимую песню всех лгунов.

— Заткнись! — процедила я сквозь зубы и двинула его локтем в бок. — Отцепись уже! Я не самоубийца и знаю, что без помощи вионета меня сразу же прикончат.

— Потерпи! Клянусь, как только всё закончится, ты меня больше не увидишь, — сказал высочество и состроил мне глазки: — Конечно, если ты сама захочешь встретиться, я буду рад тебя видеть.

— Не сомневайся, захочу! — с чувством сказала я, и он удивлённо вытаращился на меня, но, похоже, прочитал мои мысли и надулся.

— Глупая девчонка! — вздохнул Николс и отвернулся от меня.

Я тоже посмотрела на озеро, и тут началось такое, что я не забуду даже на смертном одре, а может быть и дольше. Если вдруг мне суждена жизнь после смерти, как кое-кто утверждает, то я не забуду и тогда — во всяком случае, пока не отомщу.

Как оказалось, мне не зря вспомнилась Голгофа. Богам Эквилибриума было мало убить моего отца, они вознамерились помучить его перед смертью.

***

Когда отца начали закидывать камнями, я забилась в руках Николса, и тогда он упаковал меня в подобие смирительной рубашки. С виду это было нарядное платье, на деле — каменный саркофаг. Сколько я ни старалась избавиться от него, всё бесполезно. Треклятая магия не действовала, хотя я перепробовала все способы, какие только знала.

Моего отца убивали, а я была беспомощна как новорожденный котёнок. А затем беспредельное отчаяние выкристаллизовалась в ледяное спокойствие, и я узнала, что такое настоящая ненависть. Настоящая ненависть черна, как душа сатаны, и жаждет крови, как голодный вампир. Всё, что я испытывала до этого, было её бледным подобием. Я даже к Алконост, когда она убила Эдика с Дашей, не испытывала такой ненависти, как к тем, кто закидывал моего отца камнями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Насколько позволяло платье, я подалась вперёд и постаралась запомнить самых ярых его гонителей. Клянусь! Однажды они пожалеют об этом. И первой, кому я оторву голову, будет черномазая тварь, поганящая собой прекрасный цветок!

Глава 46

Боже, как я обрадовалась, когда увидела, что отец не погиб! Наверное, висельник, в последнюю минуту получивший помилование, так не радуется, как радовалась я. Золотой император, явившийся во всеоружии своего магического могущества, олицетворял все мои надежды и чаяния. Жив он, значит, жива Фандора и вместе с ней все те, кто мне дорог и кого я люблю.