Fifty And One Step Bac - Lina Mur

— Нет, я не злюсь, все хорошо. Я просто...просто

забыла о том, что мне нужно домой, у меня реферат и

необходимо подготовиться к тесту, — вру я и

оборачиваюсь к нему, теребя в руках тонкую материю.

— Домой, — повторяет он за мной, и я киваю.

— Мне вызвать такси или я могу попросить Майкла?

— тихо спрашиваю я, а перед глазами эта гребенная

гардеробная с идеалистической картиной союза, где мне

места нет. Ник уже принадлежит кому-то и от этого

становится горько.

— Ты забыла, что мы едем к врачу?

— Мне не нужен врач, а к гинекологу я схожу на

досуге, чтобы проверить все ли у меня в порядке, — заверяю я его.

— Крошка, объясни мне, что случилось? Ты настолько

обижена из-за засоса? — изумляется он.

Да, я обижена, но на это мне сейчас плевать! Я знала, что ты лжец! Знала! И выставила себя дурой!

— Нет, всё, правда, хорошо. Ничего не случилось, я

хочу домой, — я облизываю губы и закусываю нижнюю, чтобы побороть в себе крик на него, обвинения, которые

вот-вот готовы сорваться с языка.

Я слышу, как Ник начинает подходить ко мне, но я не

двигаюсь. Я не дам ему себя провести в очередной раз.

Он приподнимает мой подбородок, и я на секунду

упираюсь в тёмные обманчивые своей теплотой глаза и

перевожу взгляд на его нос. Я не могу смотреть в них, не

могу потерять уверенность из-за своей симпатии к нему.

— Мишель, — он вздыхает и продолжает, — я не

умею читать мысли, но уверен, что ты расстроена и

очень. А я требую от тебя честности в наших отношениях.

Поэтому я слушаю.

— Отношениях? — усмехаюсь я. — У нас нет никаких

отношений, потрахались и разошлись. Ты же этого хотел, как и я. Поэтому не надо.

— Черт, опять твои глупости?! Смотри на меня, — его

рука ложится на мою талию, и он прижимает меня к себе, заставляя зло посмотреть в его глаза.

— Что ты опять придумала? Я уже раз сказал, что ты

со мной. Тебе этого мало? Или я тут же должен

преподнести кольцо? Прости, крошка, я не собираюсь

жениться, для меня это неприемлемо. И бегать за тобой я

тоже не собираюсь. Если хочешь, уходи и не

возвращайся, но сначала ты поешь, а потом я сам

удостоверяюсь, что не угробил тебя. А дальше, делай что

хочешь, потому что у меня терпения не хватает на твои

детские выходки.

Ник резко отстраняется и выхватывает с яростью моё

платье. В его руках оно разрывается на две части, и он

отшвыривается его от себя, выходя широким шагом из

спальни. Я смотрю, как чёрный атлас красиво

приземляется на пол, и чувствую подступающие к горлу

слезы.

Нет! Я не буду плакать из-за него и его баб. Не буду!

Он не достоин их. Он с другой! Он не отпустил её!

Я тоже выхожу из спальни и направляюсь в гостиную.

Ник сидит за столом, как и в тот момент, когда я

ворвалась сюда и перед ним уже стоит тарелка с

ароматной глазуньей с беконом и овощами. Такая же

стоит рядом, слева от него. Лесли виновато улыбается и

приглашает меня рукой присесть.

Я выдавливаю из себя улыбку и плюхаюсь на стул.

Ник даже не подаёт вида, что я тут.

Шторм отдыхает на полу и повторяет действия своего

хозяина. И это бесит. Словно я пустое место. Хотя для

них это точно так, новая игрушка, забава для мальчиков.

— Мисс Пейн, чай или кофе? — интересуется Лесли.

— Кофе, пожалуйста, со сливками и двумя кусочками

тростникового сахара, — вежливо отвечаю я, и она

кивает, удаляясь на кухню.

Завтрак начинается в гробовом молчании, слышны

только движения домработницы.

Я беру в руки вилку и кладу в рот кусочек бекона. На

вкус резина, что я кривлюсь. Или это я резина? Всё равно!

— Ваш кофе, — Лесли возвращается и ставит

чашечку рядом со мной.

— Спасибо.

— Мистер Холд, что-нибудь ещё нужно? — обращается она к Нику.

— Ничего, — фыркает он, и я хочу улыбнуться, что не

у меня одной настроение полное говно.

Лесли оставляет нас в этой мрачной тишине. Словно

затишье перед бурей, и мне становится жутко. Но я, пересилив себя, не смотрю на Ника и пытаюсь съесть

хотя бы половину.

Неожиданно меня посещает ещё одна убийственная

мысль — если там висит одежда для кого-то или чья-то, то и на мне чья-то. Значит, его бывшая была такой же

комплекции, как и я. И, как вариант, он поэтому так

добивался меня, чтобы забыть её?

Мне становится гадко от этих рассуждений, и я

откладываю вилку и беру в руки чашку, чтобы взбодрить

своё уставшее тело и душу.

Но Райли говорил, что он не любил никого, тогда, может быть, он убил? И теперь сожалеет и так пытается

воскресить девушку, представляя, что носит это всё она?

С каждым посещаемым объяснением, мне становится

дурно. Тошнота подкатывает к горлу, и я отставляю от

себя чашку.

Может, проще у него спросить? Но тогда я буду

выглядеть ещё глупее, чем уже есть. Да ещё меня

обвинят в том, что я сую нос не в своё дело. Никаких

обещаний не было.

Я решаю оставить все так, как есть. Впереди этот

долбанный врач, и Ник уедет со спокойной душой. А

я...черт, я даже не знаю, как мне пережить этот провал в

бездну.

— Если ты закончила, то мы можем ехать, — холодно

говорит Ник и встаёт.

Я только повторяю его действия и подхожу к лифту, озираясь в поиске шубы. Вчера я её бросила тут, и где

она теперь?

Ник словно читает мои мысли походит к стене и

нажимает на скрытую дверцу, бесшумно отодвигая её. Он

достаёт большой пакет, а затем свою замысловатую

удлинённую накидку, вроде дублёнки, натягивает на себя

быстрым движением, и с плечиков снимает бежевое

пальто. Незнакомое мне пальто.

— Я решил, что тебе будет неудобно, — спокойно

поясняет он.

— Спасибо, но предпочту быть в собственной одежде, — фыркаю я и подхожу к пакету, чтобы достать свою

вещь.

— Мишель, повернись, и я одену на тебя это. На

улице ты запаришься в шубе, и она не подходит по

цветовой гамме к твоему наряду, — произносит он.

— С каких пор ты стал экспертом в оттенках? — ядовито спрашиваю я, поднимая с вызовом на него

голову.

— Повернись, — цедит он. Он зол, снова злится, что

его глаза горят и испепеляют меня. Но разве меня

испугаешь? Нет, я уже не боюсь его сжатых губ и темноты

глаз. Она стала привычной.