Презумпция невиновности (СИ) - "feral brunette"

Был момент, когда Драко подумал о том, что был бы даже счастливым от мысли, что она сидит связанная в своей спальне. Как угодно, только чтобы она была тут, в этих стенах. Его безумие возрастало с геометрической прогрессией, и это должно было здорово пугать, но для Малфоя это служило неким рычагом для дальнейшего существования. Он верил, что его ничто не способно убить или сломать, пока цель не будет достигнута.

Он заболел ею, в ней же видел свое исцеление.

Малфой больше не думал о том, что от этого стоит бежать и опять прибегать к какой-то терапии. Кроме Грейнджер ему нужна была только смерть, и больше ничего — это была крайняя стадия, дальше болезнь уже прогрессировать не могла.

В этом плане казалось, что сама Гермиона была куда здоровее Драко. Его зависимость была гораздо сильнее, потому что в чувствах Грейнджер была какая-то доля любви, а вот у него ничего не было от этого светлого чувства.

Он мог быть у неё не первым, не последним и не единственным. Она любила перед тем, как полюбила снова. Но если она любила его и сейчас, что ещё не так? Она не идеальна, но ведь и он тоже, и они оба никогда не будут идеальными вместе. Но если она заставляла его быть живым, то какой смысл было искать способы остановиться?

Внезапно сова постучала в окно. Два письма. Одно от неё, а второе — от Поттера.

Здравствуй, Драко

Я видела, как приходили твои письма, но я их не читала. Я их обязательно прочту, но письмо пишу тебе уже сейчас. Ответное письмо, потому что могу догадаться, о чём ты напишешь мне.

Ты будешь писать о нашем последнем разговоре, о том, что наша любовь — это что-то неправильное, но оно тебе на даёт покоя. Я это знаю, потому что сама всё это переживаю сейчас. А мы ведь так сильно с тобой похожи — больше, чем кто-то мог бы себе представить.

Я — разбитый хрусталь. Я — разрушена. Я не могу больше не смотреть на солнце, я просто не вижу его, и это полностью твоя вина, Драко. Самая большая вина на тебе, а потом уже на Монтегю, Гойле и всех остальных. Но ты же и сам это прекрасно понимаешь, не так ли?

Ты — мои раны. Ты — мои шрамы, но и это тебе тоже известно. Если бы ты только знал, сколько зим холодных ты мне снился — их просто не счесть. Я бы могла поднять нашу любовь к солнцу, я бы нашла на это силы, но по итогу мы с тобой стали жертвами совсем другой Войны. Я мечтала жить, а не выживать, но ты ведь даже не поинтересовался у меня. Я была готова верить в каждую твою ложь, какой бы она не была — я была готова абсолютно на всё.

Иногда мне хочется быть морем, в котором ты бы наконец-то захлебнулся, но нет же. Я всё равно брошусь тебя спасать, я же знаю себя. Я уже проверила это, и эксперимент с треском провалился. Ты превратил мою любовь в груду ненужных чувств, которые со временем начали ломать меня изнутри. Ты превратил меня в самую худшую версию меня, но мне это так долго нравилось, пока я не преступила все дозволенные небом границы.

Я была предана тебе, и предана тобой же в ответ. Как оказалось, у тебя нет сердца, а я чуть было не вручила тебе своё. Хотя нет, постой… Я всё-таки вручила тебе своё, а ты начал медленно вонзать в него острые иголки. Не наша любовь была неправильной и жестокой, а мы.

Поверь, я ударила тебя в ответ, и ты уже чувствуешь эту боль, но дальше будет только хуже.

Мы храним секреты друг от друга, и они очень страшные.

Гермиона Джин Грейнджер.

— Мне плевать на все секреты, Грейнджер, — он втянул носом исходящий от письма аромат. — Ты — мой самый большой и желанный секрет.

Казалось, что он был самым счастливым человеком. Как собачонка, которой бросили косточку.

Jens Kuross — Spiraling

Он вскрыл письмо от Поттера, быстро пробежавшись серыми глазами по ровным и аккуратным строчкам.

Я знаю, что она тебе написала, Малфой. И это было её последнее письмо.

Пока я тебе это пишу, она лежит без сознания. Ты больше никогда не увидишь «ту Гермиону Джин Грейнджер», которую бесконечное количество раз унижал и ломал. Я ненавижу тебя за неё так же сильно, как она думала, что ненавидит тебя.

К сожалению, моя лучшая подруга любила тебя. Я считаю, что это была её самая большая беда и ошибка в жизни, потому что все её раны начинались с тебя. Мне глубоко плевать на то, что ты там ей наговорил во время вашей последней встречи. И на то, что ты писал в письмах, мне тоже всё равно. Я — не она, я в это не верю.

Отныне «той» Гермионы больше нет. Я применил на ней Обливиэйт, о чём она сама меня и попросила. В её новой жизни больше нет места для тебя и этой уничтожающей любви. Если ты хочешь меня убедить в том, что хоть малая часть из того, что ты ей написал — это правда, то не пытайся снова появиться в её жизни.

Не думай, что я преувеличиваю, Малфой. Я убью тебя за неё.

Гарри Поттер.

Письмо Поттера упало к его ногам.

michael schulte — falling apart

Так быстро безумие не проходит, а он и не готов от него отказываться. Нет.

И от неё тоже не готов.

Неужели его безумие так велико, что он готов снова ранить её? Малфой не знал. Огромное количество голосов кричали в его голове, споря между собой. Они перекрикивали друг друга, но никакого верного ответа не было, а самым громким криком был её.

Гермиона Грейнджер лежит посреди гостиной Малфой-Мэнора, пока над ней нависала безумная Беллатриса Лестрейндж с окровавленным кинжалов руках. Гриффиндорка отдавала величественному поместью свою любовь, что раньше была в её жилах, а Белла заражала её безумием.

А у камина стоял Малфой-младший, душа и сознание которого раскалывались. В нём снова родилась новая личность. Ещё одна. Та, которая запомнила, как пытали её — его самую большую любовь.

Кто из вас не без греха, первый брось камень в грешника. Не говорите, что никогда не чувствовали, как безумие подступалось к вашему сознанию. Просто кому-то повезло больше, а кому-то меньше. А таким, как Малфой и Грейнджер, не повезло совсем. Так что же удивительного в том, что два безумца нашли друг друга?

Да, это их судьба, как бы они от неё не бежали.

========== Дополнительная глава (от лица Гарри) ==========

Эта глава не имеет какой-то привязки к определённым главам, потому что писалась с целью объяснить ход мыслей Гарри Поттера.

В основном повествовании этот персонаж играет огромную роль в жизни Гермионы Грейнджер, но некоторые его решения могли показаться вам слишком противоречивыми, но только потому что мы всю историю видим лишь глазами главной героини.

Эта глава будет немного отличаться от остальных своим стилем, но только потому что она о Гарри Поттере.

О том человеке, который обещал всегда быть рядом с ней. И он всегда рядом.

bruno mars — talking to the moon

Я в который раз сорвался на неё, но только потому что хочу докричаться до неё. Мне невыносимо больно смотреть на то, как она сгорает заживо, как на бешеной скорости летит вниз, но там нет дна. Мы знакомы с ней не первый год, и Гермиона — неотъемлемая часть моей жизни. Иногда мне просто кажется, что если бы у меня не было такой подруги, то и я был бы совершенно другим человеком. Она слышит лишь то, что я говорю ей «уходи», пропуская всё остальное. Пропуская целые речи о том, что я всегда буду рядом и всегда протяну ей руку.

В моей жизни слишком много людей, некоторых я даже знаю по имени, а некоторых не могу запомнить в лицо. Но у меня почти нет друзей, и я не готов размениваться теми, кто со мной с самого начала. Да и вообще у меня было мало таких людей, которых бы я мог занести в список «родные», а сейчас их вообще можно пересчитать на пальцах одной руки. И мне очень жаль, что Гермиона думает, что я могу её оттуда вычеркнуть.

Да, я сказал ей о том, что если мне понадобится её возненавидеть для её же безопасности, то я сделаю это без раздумий. И опять-таки, она услышала слово «возненавидеть», а я ещё сказал «твоя безопасность». Самое сложное искусство — это разговор с тем, кого любишь.

А может дело в том, что она — девушка.