Враг невидим - Юлия Федотова

Веттели стало смешно.

— И вы считаете благородным с нами, безоружными и беззащитными, воевать, при этом указывая, что звать на помощь — неблагородно?

— Это не война, это казнь, — последовал ответ. — И принять её можно по-разному. Можно с честью, можно с позором.

Больше ему не было смешно. Но принимать казнь он не собирался, вообще никак. Потому что «безоружный» и «беззащитный» это далеко не одно и то же. «Нет, господа, хотите вы этого или не хотите, но вы получите именно войну», — со злорадством подумал он, не заботясь о том, будет ли услышан вражеской стороной.

Есть такое полезное магическое устройство — фламер, стреляет оно огненными шарами, это все знают. Но кто сказал, что стрелять огненными шарами можно только при помощи фламера? Конечно, это совсем другой уровень боевой подготовки, обычно простые офицеры им не владеют, только военные маги. Но были из этого правила исключения, и капитан Веттели в их числе.

…Он ещё не встал на ноги после памятного сражения с ракшасом, поэтому уже третий день блаженствовал — валялся в палатке без мундира, читал «Метаморфозы» (не потому, что причислял себя к поклонникам творчества Публия Овидия Назона, просто ничего другого не нашлось) и грыз галеты, раздобытые специально ради такого случая предприимчивым капралом Пуллом.

Зачитался, поэтому не сразу заметил вошедшего. Полковой маг, подполковник Хеддвин ап Кинварх (поговаривали, что он из друидов) шагнул в палатку неслышной звериной походкой, стал в изножье и несколько минут изучающе взирал на юного лейтенанта, самозабвенно увлеченного пищей духовной и телесной и, вопреки мрачным прогнозам, вполне живого.

К чести Веттели, присутствие постороннего он ощутил довольно скоро, тем чувством, что обычно называют «шестым». Обернулся, узрел подполковника, панически пискнул, попытался вскочить, чтобы приветствовать старшего по званию подобающим образом.

— Ах, да лежите смирно, лейтенант, рано вам ещё прыгать! — невидимая сила мягко прижала его к походной койке. — Значит, вы всё-таки не умерли…

Последний вопрос был чисто риторическим, но Веттели дисциплинированно и бодро откликнулся:

— Так точно, сэр, не умер!

Ему очень захотелось, чтобы ап Кинварх, убедившись в этом, поскорее ушёл. Неприятно иметь дело с человеком, пророчившим тебе скорую кончину. Но подполковник уходить не собирался.

— Вы окончили Эрчестер?

— Да, сэр.

— Вашим учителем был профессор Мерлин?

— Так точно, сэр.

— Какой у вас экзаменационный балл по магическим дисциплинам?

— Высший, сэр.

— Хорошо. Вы мне подходите.

— Простите, не понял, сэр.

Ему объяснили: Соединённое Королевство открыло второй фронт в Такхемете. Возникла острая нехватка магических кадров, поэтому на прибытие пополнения приказано не рассчитывать, а готовить боевых магов на местах, из числа наделённых способностями офицеров и даже солдат, если таковые проявят себя соответствующим образом.

Вот так и вышло, что Веттели, в компании с Токслеем и ещё двумя способными офицерами на два месяца попал в ученики к подполковнику ап Кинварху и в передышках между боями штудировал магическую науку в той её части, что касается непосредственно ведения боевых действий. Именно с тех самых пор он виртуозно отводил глаза и пули, его заговорённые ножи летели противнику точно в правую глазницу, как бы небрежно он их ни метал, а огненные шары срывались прямо с кончиков пальцев, без всякого фламера. Хотя с фламером всё равно было удобнее: уходило вдесятеро меньше сил. Как ни крути, а до настоящего мастерства ему оставалось ох как далеко, в таком деле краткосрочными курсами не обойдёшься…

…Да, до настоящего мастерства ему было далеко, поэтому на подобный эффект он сам, честно признаться, не рассчитывал. Это был, так сказать, предупредительный выстрел в воздух. Точнее, не в воздух, а в засохший дуб, коряво возвышающийся меж двумя соседними холмами. Лишние силы он решил не расходовать — ещё пригодятся, поэтому шарик произвёл небольшой, всего-то с кулак, и негорячий, красный. Остальное было заслугой другой стороны, подпитавшей его более чем скромное творение своей неиссякаемой магической мощью. Он глазам не поверил, когда уже в полёте шарик начал раздуваться и яростно белеть, превращаясь в огненную сферу, вроде той, что удаётся извлечь из фламера на пределе его мощности… или нет, даже за пределом! Это, без преувеличения, уже на противоголемную гаубицу тянуло!

Оглушительный взрыв потряс изнанку мирного Гинторпа — уже позднее Веттели узнал, что даже с той стороны в школе зазвенели стёкла и на кухне скис целый бидон молока. Огромное дерево полыхнуло свечой и тут же перестало существовать, на его месте осталась лишь воронка с отвалом, шириной ярда в три-четыре на глаз. (Оценить её глубину он не мог, но судя по высоте отвала, была она немалой).

С холмов донеслась отнюдь не благородная брань, не стоило бы детям такое слушать, а гордым сидам — произносить. От старшего народа Веттели столь разнузданного поведения не ждал, поэтому удивился. Хотя, зная Гвиневру, мог бы и не обольщаться по поводу других фейри — с какой стати им быть воспитаннее маленькой лесной феи, служащей образцом невинности в человеческом фольклоре?

Зато с тактической точки зрения его удивление оказалось полезным — удачно скрыло замешательство по поводу собственного неожиданного могущества. Дальше нужно было лишь правильно развить ситуацию, а это капитан Веттели всегда умел.

— Видели? — безмолвно проорал он, стараясь перекрыть чужие мысли. — Дайте нам уйти, или следующий шар разнесёт ваш холм изнутри! — да, так уж полезно устроены магические шары, что взрываются исключительно при попадании в намеченную цель, а случившиеся на пути препятствия просто проходят насквозь, из какого бы вещества те ни состояли (специальная магическая броня, понятно, не в счёт).

Должно быть, в холмах совещались — молчание затянулось минут на десять, под конец Веттели поймал себя на том, что на нервной почве насвистывает себе под нос мелодию весьма фривольной песенки «У рыжей красотки из Банбы», популярной в солдатских кругах. Оставалось только надеяться, что малолетние воспитанники Гринторпа ещё не настолько испорчены, чтобы узнать её мотив.

Наконец от холмов пришёл ответ.

— Убирайтесь прочь, проклятые твари, мы не станем вам мешать.