Анты - Олег Артюхов

изъявил желание перебраться к Сершу, мол, Лео с женой, а Серш один скучает. Грешным делом, я подумал, что Марк и Зверо поссорились. Только этого нам не хватало! Но всё встало на место, когда Даян, подгадав момент, сказал мне по секрету, что Зверо ухаживает за молодой вдовой из полянской веси.

Фу ты! А я думал… Э-э-э, что значит ухаживает? Они что тут все пережениться собрались?! Но немного подумав, я устыдился своего порыва. Зверо, как никто другой достоен семейного счастья, после того, что случилось с его семьёй на западе Украины. И слава светлым богам, что, наконец, оттаяла его застывшая от горя душа. Да, и как ей не застыть, когда в его отсутствие толпа озверевших бандеровцев сначала убила деда и отца и растерзала жену. А потом в одну из ночей эти же мрази заживо сожгли в доме его мать и дочку. И он остался совсем один. Слава светлым богам, что его душа отозвалась на чьё-то тепло.

Избранницей Зверо оказалась молоденькая скромная вдова Велеока с сынишкой Бовой. Она и года за мужем не прожила, когда он утонул, попав в водоворот. Добрая, умная и красивая девятнадцатилетняя вдова с великим трудом поднимала трёхлетнего сынишку и согласилась на предложение Зверо перебраться в его дом. В полянских весях Зверо знали, как сильного и богатого вожа, поэтому огнищане не переставали удивляться, что он нашёл в бедной вдове. А нашёл он самое главное. Себя он нашёл.

Вместе с декабрём пришли настоящие холода, и лёг большой снег. В ноябре тоже пару раз шёл снежок, но сразу стаял. Теперь же вся земля укрылась белым покрывалом. Сперва не густо и не сильно, потом много и до весны. Не прошла и неделя морозов, как огромные волы, упираясь копытами в мёрзлую землю, потянули возы с брёвнами. По всей стране застучали топоры.

Стинхо и Черч продолжали гонять дружину, которая основательно изменилась, и теперь уже никто не посмел бы сказать, что это сборище наёмников. Шесть сотен дружинников чётко держали строй, быстро и умело перестраивались, и в составе сотен, и лично бились всяким оружием. В ходу появились слова: «командир», «боец», «есть», «так точно» и все обычные армейские команды. Я усмехнулся, ещё немного и мы до званий и погон докатимся. Кстати, а почему бы и нет?

Лео и Серш вплотную занимались ополчением, дни напролёт пропадали на стройках полковых лагерей и в ближних и дальних весях. От Рока сведений не приходило, но по договорённости он исполчал дулебов, приглядывал за производством оружия, тренировал их лучников и командный состав. Марк и Зверо всё время посвящали полянам, а Марк ещё и лошадям. Замучил вопросом: когда сарматы пригонят коней? Откуда я знаю, когда! Но точно не зимой. Какой нормальный лошадник погонит коней в снег и стужу!

Уже четыре недели прошло, как бойники отправились за добычей на Тису. Я слегка нервничал, ведь по моим прикидкам со дня на день они должны были вернуться. К тому же и реки уже прочно встали. Но это может и помочь, и помешать, поскольку кое-где первый лёд ещё слабый. Только подумал, а с Горы посыльный прибежал. Бойники вернулись. С души будто камень свалился, ведь где-то подспудно ещё шевелилось сомнение: вернутся, не вернутся? Вернулись. Поистине золото портит лишь слабых и убогих, сильным делает характер ещё сильнее.

Возле разобранного частокола Горы, перед валом, на котором теперь уже на сажень поднималось каменное основание будущей крепости, толпилось полсотни человек и двое конных. Во всадниках я узнал вожаков бойников Укроха и Клюса. Этих ободритов-варенгов от иных бойников отличали неизменно чёрные одежды и чёрные вороньи перья в меховых шапках. Сейчас около них собрались дружинники, смерды-строители и огнищане, хлопали глазами и вострили уши. А мне совсем не нравилось такое столпотворение.

– Всем поздорову. А реките мне дружино, ноне на Горе уж воям нечто робить? Надобно вожа Стинхо покликать, абы поведал, пошто дружина его разбрелась.

Дружинников как ветром сдуло. Теперь разберусь с работягами, которые нетерпеливо переминались с ноги на ногу.

– Зрю ноне огнищанам и щеляги не надобны. Инда мочно и иных нанять.

Через пару минут на площадке остались только двое бойников, я, да мой пёс Бродяга.

– Как сходили, бойники?

– С добычей, воевода. Нас ужо вож Лео поздравил и какими-то диверсами прозвал.

– Нет, други, я по-старому буду вас волчьими воями величать, а кратко волковоями.

– Любо, воевода. Много лучше, а то какие-то диверсы невнятные.

– Так и поведайте вожу Лео, как его узрите, что воевода Бор велел называть вас волковоями. А теперь говори, что с добычей.

– Добрались скоро. Ждали седмицу. Покамест разведали, а ени уж плывут. Взяли ночью на стоянке. Како ты повелел, схолариев, работяг и охрану не побили, ано повязали не сильно. Три дня следы путали. Добыча и ватага в трёх поприщах отсель на закат. С добычей то что робить?

– Передайте Асиле-ковалю в кузнечной слободе. Зане ступайте на Гору, там дом волковоям поставили давеча, коней обиходьте, в бане помойтесь и гуляйте.

– Нам? Дом?

– Так. Вы вои Антании, коим невместно скитаться по халупам да логовищам. А щеляги и снедь вам в дом принесут.

– Благо дарим, воевода, отслужим, – Укрох и Клюс склонили головы.

– Ступайте славные волковои, отдыхайте и готовьтесь к Марову дню.

– А нам такоже мочно?

– Вопросите о том вожа Лео. А я схожу, желаю тинг ваш узреть.

– Тако ты и обычаи ведаешь?

– Много ведаю, а что не ведаю, то вы подскажете.

После появления головорезов Лео я буквально воспрянул духом. Теперь с византийским золотом можно не переживать за казну Антании. Тем более что в ноябре мы получили пятую посылку от профессора Артемьева. С той же хронокапсулой ушла записка с просьбой больше золото не слать, а только соль и серебро. Но и они скоро не потребуются. Мы договорились с утигурским ханом Сандилхом, и он позволил нашим чумакам закупать и возить соль с Крыма. Что касается металлов, то Серш приготовил новые чеканы для серебрушек и медяшек. И, если нашу золотую монету в народе прозвали «антиками», то серебрушки пусть останутся «щелягами», поскольку за стандарт мы решили оставить привычную всем тетрадрахму в шестнадцать грамм серебра. А пятиграммовая медяшка получила название «пул».

В декабре заготовка брёвен утроилась. Как выяснилось, огнищане охотно подрабатывали на поставках и порой выстраивались к Даяну в очередь, как к главному строительному начальнику и распорядителю.

Ко всему прочему, мы договорились с князем Межамиром в этом году гощение отменить. Мотивировали тем, что в стране поменялись и власть,