Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе - Ронни Касрилс

САДФ, как вооружённые силы прежде всего белого населения, основанные на концепции обязательной воинской службы, опирались на систему периодических призывов ранее подготовленного контингента. Многие из этих «солдат на полставки» испытывали недовольство необходимостью защищать апартеид, и мы устанавливали с ними контакты. Мы создали систему связи, включающую автоответчики, многие из которых находились в тихих пригородах, населённых англичанами, и простые коды для наших друзей с тем, чтобы они могли быстро сообщать об их призыве на службу и передвижениях.

У нас были карты, фотографии и схемы практически всех баз САДФ. Некоторые наши наиболее находчивые агенты сумели похитить крупномасштабные настенные карты из командных пунктов в Фортреккерухте и в армейском военном училище в Лохатла на севере Капской провинции.

Ещё одним крупным призом был полный набор крупномасштабных топографических карт страны. Джек Ходжсон начал покупать их в 60-х годах в магазине «Стандфордс» в лондонском районе Ковент Гарденз. Нам удавалось держать их в состоянии, соответствующем текущему моменту. По экономическим причинам и по причинам безопасности многие принадлежащие белым фермы в пограничном районе на северо-западе провинции Трансвааль были заброшены. Биллу Андерсону пришла в голову идея нанести эти фермы на нашу карту.

Первым шагом по определению, какие фермы пустуют, было знакомство с местными телефонными справочниками. Каждый номер в справочнике в сельских районах, расположенных вдоль границы, который сопровождался названием фермы в качестве её адреса, заносился на карточку. Вторым шагом был поиск этих ферм на наших картах. Тысячи карточек перетасовывались до тех пор, пока мы не определяли, какой ферме принадлежит какой номер телефона.

Наша теория заключалась в том, что фермы без телефонов были заброшенными, и мы попытались проверить это. Мы подписались на «Фермерский еженедельник» и на местные сельские газеты, в которых изучали объявления о продаже ферм. Мы посыпали наших оперативников для поездок на своих машинах и пешеходных вылазок в эти районы. Они изображали из себя потенциальных покупателей, собирали информацию, делали фотографии и снимали на киноплёнку окружающую местность. Через несколько месяцев упорной работы Билли и его команда создали систему карт с указанием маршрутов проникновения через границу, которая в оптимальной мере использовала заброшенные фермы и удобную местность. Мы направили разведывательные группы по этим маршрутам и обнаружили, что можно добраться из Ботсваны практически до самой Претории, не выходя из буша.

Кроме создания многих новых маршрутов проникновения, это открытие позволило нам совершить качественный скачок. Мы несли большие потери около наиболее удобных мест пересечения границы, на остановках автобусов и такси, или когда использовали машины, чтобы добираться до надёжных мест в городах. Мы убеждали товарищей, что где только возможно, проникновение должно осуществляться пешком, и что товарищи должны идти через буш в течение по крайней мере трёх ночей, отдыхая днём, за исключением тех случаев, когда они должны были базироваться именно в сельских районах. Такой подход должен был позволить нам повысить степень проникновения и, возможно, впервые за 25 лет решить проблемы подготовленных бойцов, «загнивавших» от долгого сидения в лагерях и транзитных домах.

Волнения в Южной Африке продолжались, не утихая. Военная штаб-квартира сформулировала программу проникновения внутрь страны, основанную на нашей информации. Она получила название «Операция Зикомо». Это слово на языке племени ньянджа означало «Спасибо» и это была благодарность за гостеприимство и поддержку, которые предоставляли нам президент Каунда и народ Замбии.

Один из первых бойцов, которые пересекли границу таким образом, осуществил в 1985 года на Рождество расстрел свазилендского полицейского Шибы, находившегося на содержании Претории. Его имя было Раймонд Молапо или Клемент. Он прибыл в Лусаку в середине 1985 года после того, как был депортирован с большой группой других товарищей из Свазиленда в Танзанию. Я не знал, как он выглядит. «Вон товарищ Клемент, — сказали мне, когда я спросил о нём, — моется вон там».

Я повернулся и увидел молодого худенького парня, который обливал обнажённый торс водой из садового крана. Его брюки были закатаны до колен. Живой человек совсем не соответствовал мысленной картине, которую я создал для себя об этом храбром молодом человеке. Он вытерся полотенцем и когда повесил его на веревку, я неторопливо подошёл, чтобы поговорить с ним.

Мы обменялись рукопожатиями. Я смотрел в лицо сдержанного человека с ясными безмятежными глазами. Мягким голосом он рассказал, как он «убрал» Шибу без всяких попыток объяснить необходимость этого акта. Шибе, перед тем, как он повалился, удалось один раз выстрелить. Клемент показал мне, где пуля вошла в руку и вышла около локтя. «К счастью, это была левая рука, на которой лежал мой АК-47. Но сейчас всё в порядке».

Его интересовало то, что было общим стремлением — как вернуться домой, чтобы бороться. Он спросил меня о возможностях для этого.

— Я приехал именно для того, чтобы поговорить с тобой об этом, — ответил я. — Мы сейчас достигли заметного успеха в разработке более безопасных путей назад в Южную Африку, вне прежних маршрутов. Мы ищем товарищей, которые были бы способны обойтись без общественного транспорта и могли бы отдыхать в буше в течение дня. Но мы ожидаем также поступления средств, чтобы предоставить товарищам по две тысячи рандов на первое время после прибытия на операционные базы.

— Мне не нужно много денег, — быстро ответил он. — У меня есть знакомые, которые позаботятся обо мне. Если только у меня будет оружие, я смогу действовать.

Его самообладание и отсутствие претензий произвело на меня глубокое впечатление. Я немедленно рекомендовал его руководителю операций. Он был одной «капелькой» в потоке бойцов, которые проникли в страну в течение нескольких последующих лет. В 1987 и 1988 годах проводилось более трёхсот операций МК в год. Это было самое высокое число операций в нашей истории. Более трети этих атак были направлены против полиции и армии. Число бойцов МК, захваченных силами безопасности, после 1987 года снизилось. В 1989 году, когда операции МК попрежнему шли на высоком уровне, количество погибших и попавших в плен составляло 75 человек. Эта цифра в то время, когда темпы проникновения в страну возросли, была свидетельством более надёжных маршрутов возврата домой, возросших возможностей подполья, более тесных связей с сельским населением и более грамотной, с точки зрения безопасности, поддержки бойцов МК. Мы доказали, что, несмотря на трудные условия, МК обладал способностью преодолеть ошибки и слабости прошлого. Вооружённая борьба в том виде, в котором вёл её МК, обещала стать в 90-х годах гораздо более эффективной. Это было одним из факторов, оказавших воздействие на настроения режима и вынудивших правителей страны принять решение пойти на урегулирование через переговоры. Подразделение Клемента в Западном Ранде было одним из наиболее активных. Он участвовал во многих перестрелках с полицией. Он уничтожил более дюжины полицейских до того, как сам погиб в бою. Они погибли вместе с молодой женщиной, которую звали «Зоя», в засаде, напоминавшей известную историю о Бонни и Клайд. Только наши бойцы руководствовались не целями личных выгод.