Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Домоводство, Дом и семья » Эротика, Секс » Великая мать любви - Эдуард Лимонов

Великая мать любви - Эдуард Лимонов

Читать онлайн Великая мать любви - Эдуард Лимонов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 ... 111
Перейти на страницу:

"Кто она?"

"Его дама. Она знает, что он желе в постели. Но он богат, он водит ее в "Липп", покупает ей подарки, потому она спит с ним, бессильным, вынужденно... Она чуть-чуть насмешливо и грустно мне улыбнулась. Тебе не кажется что у нее вагнеровское лицо?"

Из всех персонажей опер Вагнера я знаю только Брунгильду. И то только потому, что так называла себя одна моя знакомая девушка. Насколько я себе представляю, Брунгильда должна быть огромного роста здоровенной германской бабищей. Уходящая с бородатым, длинноносая на мой взгляд, не соответствует типу Брунгильды. Я решил дипломатично промолчать, не желая признаваться в своей некомпетенции по поводу вагнеровских женщин.

Леопольд Мефистофилевич не упустил случая указать мне на убожество моего музыкального образования. "Ты не любишь классическую музыку, Эдуард!" - торжествующе объявил он. Возможно тут играют роль и его национальные чувства. Одно из национальных чувств. Кроме турецкой, в жилах моего Леопольда течет и германская кровь. Текут еще тихо французская и итальянская.

"Не люблю классическую музыку. Даже ненавижу ее, - согласился я. - Если бы тебя, Леопольд, в детстве так насиловали классической музыкой, как меня бедного советского ребенка, и ты бы ее возненавидел. Ее изрыгает ежедневно советское радио, в порциях достаточных, чтобы убить слона... Все мое детство прошло под заунывные звуки Чайковского и ему подобных нудников. Классическая музыка соединяется в моем воображении с манной кашей, противно тикающими стенными часами и насильственным погружением в постель в девять часов. Ненавижу ее, навязанную извне, а не выбранную мной самим, также как и занудного графа Льва Толстого, которого нам вдалбливали в головы в школе..."

"Толстой хороший писатель, - обиделся за Толстого Леопольд, и хотел было подлить себе и мне Шато-лафит, 1972, но подошедший старый официант укоризненно покачал головой и авторитарно забрал у Леопольда из рук бутылку. - "...Хороший... Несколько скушноват, это есть. И слишком много проповедей в его романах... Устарел чуть-чуть... - неожиданно для самого себя закончил Леопольд. - ...Но вот Чехов... Чехов - удивительно современный писатель."

Я скорчил мину, перешедшую в гримасу отвращения. "Вы, - сказал я, подчеркивая это "вы", - западные интеллектуалы, играетесь в свои увлечения с убежденностью малых детей. Чехов был и всегда останется нуднейшим бытописателем конца девятнадцатого века. Он описал реальную российскую мидллклассовую скуку, скушнее которой не существует в природе. В сотнях его рассказов, в его пьесах, всегда одна и та же ситуация: беспомощные негерои утопающие в бессмысленности жизни, не знающие что делать, куда себя девать и как жить. Три сестры собирающиеся уехать в Москву. Тьфу, противно! Леопольд, когда я решил, что я должен уехать из провинциального Харькова в Москву, я погрузил свои пожитки в черный чемодан, и уехал в Москву..."

Леопольд улыбался. "Ты наверняка думаешь сейчас что у меня вульгарный подход к русской литературе, - продолжал я. - Но это моя литература, я о ней знаю множество нюансов. Западный подход к. Чехову слишком современный. Вы видите в беспомощности его героев экзистенциальные ситуации, я же вижу все тех же раздражающих меня своей глупостью, нерешительностью и вялостью моих соотечественников... Был такой писатель Гончаров..."

"Я знаю, я читал," - вставил Леопольд. Он все читал, сука образованная.

"У Гончарова есть роман "Обломов". Главный герой - помещик Обломов на протяжении всего романа в основном валяется на постели в халате, то-есть действие происходит в одной комнате. Гончаров написал "Обломова" в середине девятнадцатого века. Если очень захотеть, можно увидеть в Гончарове гениального предтечу Джойса или по меньшей мере Перека, Саррот или Бютора. Плюс, на зависть авторам вашего самого нового романа, все титулы романов Гончарова начинаются с буквы "О". "Обломов", "Обрыв", "Обыкновенное лето"...

Принесли вареную говядину, и мы заткнулись на некоторое время. Разница между грубыми и изысканными блюдами состоит только в том, где вы их едите. Дымящееся варево, поставленное перед нами, в деревенской забегаловке показалось бы грубым. Вареная говядина с вареной крупной картошкой и морковью, поданные в "Липпе", очевидно считаются изысканным блюдом.

Мы поедали нашу говядину, запивая ее вином, и продолжали злословить по поводу посетителей ресторана. Группа старичков, обернувшись, дружно заглянула в объектив фотоаппарата, направленного на них также старичком, отошедшим для этого в самый недоступный угол зала. Недоброжелательный Леопольд предположил, что группа - члены корпорации владельцев фабрик туалетной бумаги. В момент, когда старичок нажал кнопку своего аппарата, я закрыл лицо рукой, так как мне показалось, что мы с Леопольдом также попадаем в объектив.

"Эдуард, ты - советский шпион! - торжествующе объявляет Леопольд. Это его дежурное удовольствие. Он утверждает, что нееврей, молодой (хм...), мускулистый русский мужчина не может не быть советским шпионом. - Зачем ты закрыл лицо рукой?"

"Чтобы Леопольд спросил меня об этом... Мое лицо давно разошлось по миру на обложках книг, чего уж тут закрываться, Леопольд. Я просто не хочу оставлять свою рожу на снимке туалетных старичков. Имею я право?"

Леопольд и верит и не верит в то, что я советский шпион. Больше не верит. Но Леопольду нравится быть приятелем подозрительного типа. Думаю, я один из необычнейших экземпляров его коллекции. Разумеется, он коллекционирует человеков.

"Серж, когда мы с ним последний раз были здесь, в "Липпе", представляешь, Эдуард... он шел за мной, Серж..."

"Прости, Леопольд, кто такой Серж?"

"Бандит... Эдуард, я же тебе говорил, мой парень. Он шел сзади и увидел, что выходящий с парой баб американец задел меня плечом. Случайно, впрочем, в дверях... Серж схватил американца за галстук и потребовал, чтобы тот извинился передо мной." Как ты мог толкнуть такого человека, салоп!?.." - прорычал Серж и встряхнул беднягу..."

Я предполагаю, что Леопольду за пятьдесят. Он на голову выше меня, строен. Леопольд следит за своим телом, в его обширной и красивой ванной комнате я часто обнаруживал брошенные гимнастические снаряды - эспандер, гантели. Разумеется Леопольд не молодеет, а лишь с успехом замедляет процесс старения. Однако особая гордость пятидесятилетнего гомосексуалиста заставляет его постоянно щеголять передо мной физическими качествами своих любовников. Их интеллектом он, напротив, постоянно недоволен. Леопольд, как и все мы в этом мире, без различия пола и возраста, хочет 'настоящей" любви, и до сих пор не устал ее искать. В начале нашего знакомства мне казалось что он рассчитывал на меня, но что с меня возьмешь, от хулиганства несколько раз я спал и с мужчинами, и все же это не моя чашка чая. Сама идея строить жизнь только на личных отношениях, давно выветрилась из моей головы. Счастье - это случайный и хрупкий баланс.

Леопольд с его германско-турецко-итальянско-французской кровью много более пылок и сентиментален, чем русско-татарско-украинский Эдуард. "Эдуард, познакомь меня с русским моряком?" - вдруг просит он меня, мечтательно сощурив глаза. "С моряком с голубыми глазами... Или ты мне не друг?"

Я ему друг, но где я ему возьму русского моряка в Париже.

"Я больше не могу жить с женщинами. Все." - объявляет Леопольд.

"Что? - не верю я своим ушам. - Когда это ты жил с женщинами?"

"А Мишель? - обижается он. - Помнишь большую девушку? Она была у меня, когда ты первый раз пришел ко мне, притащив алкоголичку Диан." - Леопольд никогда не упускает случая лягнуть Диан и без эпитета-определения "алкоголичка" ее имя не употребляет.

С большим трудом, пережевывая говядину, я вспоминаю очкастую крупную тень в шерстяном платье пыльного цвета. Мишель. Весь вечер стеснительно улыбалась. Был обед. Нервный Леопольд в сногсшибательном синем костюме с серебряной искрой руководил двумя горничными, потом занимал своих гостей и не обращал на Мишель никакого внимания.

"А-аааа! Мишель..."

"Все, хватит с меня. Их капризы меня утомили..." - притворно хмурится Леопольд.

"Их". Кроме Мишель я не могу вспомнить ни единой женщины Леопольда. Напротив - любовников у него куча. Причем у Леопольда явное пристрастие к любовникам из преступного мира. Когда-нибудь очередной бандит перережет ему горло.

"Познакомь меня с Сержем?" - прошу я. Просьба искренняя. Мне действительно хочется познакомиться с криминальным югославом. В татуировках. Я любопытный. Потом можно будет использовать его образ...

"Познакомлю, - обещает Леопольд. - Я ему о тебе говорил... Правда он слишком уж примитивен... Но зато какое тело... какие мышцы... И член!.. Почему так, Эдуард, или тело или интеллект? Тело быстро надоедает, если с ним не о чем говорить... И Серж мне очень скоро надоест. Я чувствую..." пессимистично заключает Леопольд.

Мы заказываем кофе, и я почему-то заказываю десерт, кусок пирога с клубникой. Бедняга Леопольд, - думаю я. Ему - снобу и эстэту, декаденту, неоригинальному, но неплохому художнику, живущему среди красивых предметов и испорченных книг, хочется иметь в постели второго Леопольда, но на тридцать лет моложе.

1 ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 ... 111
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Великая мать любви - Эдуард Лимонов торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться