Пара для Эммы (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Эмма как раз собиралась выходить, когда увидела, что Жар пригнулся и тяжело задышал. Следом за ним накрыло и её. Бросив рюкзак с золотом, она с трудом открыла входную дверь:

— Ратмир! — получилось слишком тихо, а он был явно не в себе.

«Что ещё случилось-то?» — испугалась она.

Собрав с перил крыльца снег и слепив шарик, она бросила в него.

— Ратмир!!!

Его взгляд был тяжёлым и недобрым.

Сглотнув, она всё же подалась вперёд, придерживаясь кованых перил:

— Какая-то беда? Ратмир?

Он безотрывно смотрел на неё, не моргая. Эмма видела распластавшихся ребят, привёзших ей вещи из её дома и, преодолевая гнетущую тяжесть во всём теле, начала спускаться, но поскользнулась.

— Ах! — неуклюже извернувшись, пытаясь удержаться, всё же упала, прежде чем её подхватил Ратмир. — Почти поймали! — неловко похвалила она, и тут же жалобно шепнула ему в ухо:

— Поставьте меня, надо растереть коленку, а то так больно, что сейчас расплачусь.

Он с осторожностью вернул её на землю и присев на корточки, через юбку нащупал больное место и аккуратно стал поглаживать. Давление аурой прекратилось само собой в тот момент, когда он метнулся к падающей Эмме и сейчас оборотни вместе с людьми поднимались, а кто-то отползал подальше от судьи, сравнивая, кого с какой силой придавило, и с силой какого альфы это можно сравнить.

— Ох, вроде всё, отпускает. Жар, посмотри, не сомлел ли возница, — попросила она подошедшего сына.

— Ратмир, так что же случилось? — тихо спросила она распрямившегося судью.

— Вы уезжаете?

Грустно улыбнувшись, она зашептала:

— Тянула время, как могла, чтобы вас дождаться. На вашего градоначальника поднажали или пообещали что-то, так он крутится как червяк на крючке: боится оставить меня в своём доме — и прогнать страшно. Я объявлена государственной преступницей и более не могу находиться здесь.

— Сомневаюсь, что Фарн объявил вас вне закона. Скорее всего, люди герцогини подкупили здешние власти. Поэтому Рыж хвостом метёт, зная, что объявленная на вас травля незаконна, а он закрывает на это глаза.

— Мне неприятен его поступок, но я могу его понять. Он официальное лицо, и это ко многому обязывает.

— Можете понять? А я нет, — зло рыкнул Ратмир.

— Что вы хотите сделать? — с тревогой заглядывая в его глаза и хватая за полу тёплой куртки. — Бог с ним!

— Я мог бы поднять вопрос о некомпетентности лиса в качестве вожака горожан. Многим давно уже не нравится его чиновничья гибкость, но я просто оставлю его без своей помощи.

Эмма согласно кивнула. Пусть поступает, как считает нужным, только не сгоряча! Они же интеллигентные люди! Правда же?!

Вскоре Эмму и Ратмира захватили бытовые хлопоты.

Они выбрали себе дом недалеко от города, оплатили проживание за месяц, и обустраивались там. Много смеялись, шутили и разговаривали. Жар тихонько подсказывал вожаку, что означают мамины слова «нужны полочки» и какой это приобретает размах, если переходить из комнаты в комнату, что такое «карниз» и где он должен быть, зачем нужны веники, тряпки, где можно ходить в обуви, а где воспрещается и прочие мелочи.

Во всех простых словах оказался заложен большой смысл, и Эмме было некогда объяснять, а волчонок с радостью делился опытом обустройства.

Когда дом был отмыт и обихожен, Эмма подумывала взяться за восстановление лаборатории. Жар уже спал, а впечатлённый домашними хлопотами Ратмир собирался уходить по делам.

— Эмма, возле дома вас сторожат несколько волков с острова, приезжавших сюда по делам, так что не пугайтесь.

— Э-э, хорошо, — неуверенно согласилась она.

— Вы же понимаете, что я не могу оставить вас одну при нынешнем положении дел? — он смотрел на неё так строго, что она невольно заулыбалась, но тут же с серьёзным видом согласно закивала, видя, что Ратмир нахмурился. — Наши островитяне посильнее здешних и их не подкупить. Я дал весть Року, и он пришлёт более молодых самцов, что прошли обучение, а пока будут эти.

— Поняла, — поспешила успокоить его, так как уловила его нешуточное беспокойство о ней, но с удивлением заметила, что он начал куда-то собираться. — А вы куда на ночь глядя? Прошлую ночь пропадали, теперь опять не спите, — огорчилась Эмма.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У нас тут образовалась ещё одна шайка, жаждущая лёгкой поживы и считающая, что они являются венцом творения.

— Откуда они все повылезали?! Ведь тихий город был!

— Городские, невостребованные, опустившиеся… они всегда были, есть и будут. Город за последние годы разросся, многие прибежали сюда за лучшей жизнью, но не понимают, как жить и зарабатывать здесь. А тут им посулили стабильность и уважение, и они вцепились в мечту зубами.

Без Ратмира в доме стало пустовато и даже как будто холоднее. Эмма подбросила в печку дров, постояла у окна, пытаясь увидеть тени сторожей, проверила замотавшегося в одеяло Жара и занялась делами.

Данные обещания надо выполнять, и первым делом необходимо дать ответственным оборотням моральную свободу путешествовать по человеческим землям, не боясь вспугнуть домашних животных и особенно лошадей. Средство должно быть компактным, с долгим сроком хранения и не раздражающим самих пользователей. Проработав допоздна и получив в большей степени магическое вещество, чем научное, она легла спать, желая Ратмиру удачи.

Ему было бы приятно это узнать, а пока он пригласил Рыжа Рудовича, как главу городских оборотней, наводить порядок на своей территории. Новоявленных бандитов не пришлось долго искать, и убежать от судьи они не могли, но остальное Ратмир предоставил лису. Он вожак, ему разбираться в преступлениях, совершенных членами его стаи; решать, кого казнить и миловать. Видя растерянность лиса и желая сэкономить время, Ратмир сам подходил к каждому оборотню, замешанному в нападении на новый караван и пристально посмотрев в глаза, задавал несколько вопросов, а потом объявлял:

— Виновен.

— Виновен, — глухо подтверждал лис.

По закону оборотней глава сам должен перегрызть горло убийце, но как даже матёрому лису тягаться с медведем? И всё же, Рыжу Рудовичу пришлось исполнять свой долг и он, пользуясь пришибленным состоянием попавшихся на разбое оборотней грыз, кусал, душил.

За долгое время правления городом освоенные им хитрые комбинации, нацеленные на наказания провинившихся, сейчас не срабатывали. К тому же уже много лет никто не совершал настолько дерзких убийств! Всё было в рамках сражений, традиций…

Остался один парнишка с расширенными от ужаса глазами, следящий за кровавой расправой. Ничего не соображающий лис повернул к нему оскаленную пасть.

— Оступившийся. На нём крови нет, — слова Ратмира упали в полной тишине, а следом за ним упал в обморок юный оборотень.

Лис ещё некоторое время стоял, пытаясь сообразить, что самая страшная часть его работы завершилась, и вернул себе человеческий облик.

— Подумай на досуге, Рыж, будут ли люди так же строги и беспощадны к тем, кто нападёт на наших? Ты по локоть в крови ради сохранения мира, а есть ли среди твоих человеческих приятелей те, кто возьмёт на себя карающую роль?

Окинув затуманенным взглядом судью, лис опустился на колени:

— Прости, судья. Я забылся.

— Ну, так поскорее вспоминай о своих обязанностях.

— Я могу рассчитывать на твою помощь? — он поднял голову, надеясь на положительный ответ.

— Сейчас начинаются неспокойные времена. Если ты не чувствуешь себя вожаком, лучше отступи.

— Но я могу рассчитывать на твою поддержку?

— Если тебя обвинят в преступлении, то я казню тебя быстро.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Прости, — обессилено прошептал лис вслед уходящему судье.

Как ни спешил Ратмир к Эмме, но пробежался по тихим улочкам Пограничья, давая знать всем оборотням, что он здесь. Небольшое давление силой предостережёт неразумных от дурных поступков. Потом он, раздевшись, валялся в свежевыпавшем снегу, чтобы избавиться от запаха смерти. Эмма не должна никоим образом соприкасаться с этой частью его работы!