Цвет боли. Красный - Эва Хансен

— Фигура похожа, лицо нет.

Курт Малунген свое появление в высотке объяснил просто: договорился с хозяйкой квартиры о встрече, чтобы взять интервью, но в домофоне у ее квартиры горел значок неисправности, пришлось просить девочку, возвращавшуюся с прогулки, подержать дверь. Как входил в квартиру, видел сосед убитой по площадке, который тоже заинтересовался приоткрытой дверью. Вошли вместе…

Малунген обещал ничего не публиковать, держать язык за зубами и больше не совать нос ни в какие чужие квартиры и чужие дела. Он действительно был испуган и явно жалел, что ввязался в это дело. Снимки поклялся уничтожить.

С утра на улице солнце, но на душе мрак.

Мерзко знать, что в твой компьютер в любую минуту может влезть Улоф, а я не настолько подкована, чтобы это предотвратить, времени искать помощника в таких заморочках тоже нет, потому приходится обходиться без Интернета. Ладно, наши деды и бабки вовсе не знали такого.

Хотя…

Сосед определенно заинтригован моим появлением:

— Линн? Ты прямо похорошела. А чего такая мрачная?

— Да комп полетел, а нужно срочно узнать кое-что. Не пустишь к своему на минутку?

— Вообще-то я ухожу, но ты сама справишься.

Магнус хороший парень, почему я о нем забыла? Он прекрасно разбирается в компьютерах, он мог бы поставить какую-нибудь программу, чтобы блокировать попытки Улофа влезть в мой компьютер.

В ответ на мой вопрос Магнус кивает:

— Без проблем. Только вечером, сейчас некогда. Поработай за моим, если боишься. Только не лезь на проблемные сайты, хотя у меня стоит хорошая защита. Давай, детка, вперед, а я побежал.

— Когда ты вернешься и что мне делать с ключом?

— Я тебе оставлю запасной.

— Мне будет нужна твоя помощь.

— Всегда рад помочь соседке, но только вечером.

Он убегает, а я открываю предложения по аренде катеров. Маленький катерок на три часа находится довольно быстро. Я сомневаюсь, что управлюсь, но решаю, что можно договориться с капитаном, тем более, он сам владелец. На звонок с просьбой немедленно свозить меня на остров неподалеку, он хмыкает:

— Нет вопросов.

Через полчаса я уже на набережной у Слюссена. Владелец катерка Томас спокойно интересуется:

— Чего ты там забыла?

— Нужно увидеться с одним человеком, я быстро.

— Да хоть до завтра. Куда плывем?

Я показываю на карте островок, где стоит дом Ларса, но прошу:

— Мне вот сюда нужно. Там есть, куда пристать?

На распечатанной странице «wikimapia» я нашла сказочный домик Инги и Торстена. Неподалеку, похоже, есть причал. Вопрос только в том, насколько устарели эти данные и есть ли зимой от причала дорога к дому. Но не остается ничего другого, кроме как проверить самой. Не приставать же к причалу Ларса.

— Да, наверное, можно.

Когда мы проплываем мимо яхты Ларса и я вижу Петера, разговаривающего на пирсе с Жаном, мне становится тошно. Захочет ли Инга разговаривать со мной, даже если я доберусь до нее? И что я потом скажу Ларсу?

Мысль о своем отчете перед Ларсом я снова прячу подальше в закоулки, но она упорно вылезает снова и снова. Нельзя, нельзя сейчас об этом думать! Я понимаю, что Ларс будет взбешен моей самодеятельностью, будет буря, и мне придется долго оправдываться, если вообще придется…

Я не верю, что Ларс мог убить Бригитту, сердце не верит, а бабушка правильно советует всегда слушать его. Но если вспомнить, как отреагировал Ларс на разговоры о виновности мастера за убийства его оружием, становится ясно, что стоит сказать одно лишнее слово, и я не просто прекращу все расследования и розыски, а буду посажена под домашний арест. Он не позволит мне вмешаться.

Мне становится обидно, я же не девчонка и кое-что все же могу и соображаю тоже. Я не резиновая кукла, только и способная терпеть плетку или ойкать: «Ларс! Ларс!» Теперь дело чести найти Паулу и предупредить ее, даже если тревога ложная. Лучше перестраховаться, я вот позавчера не прояснила все с возможностью проникновения чужого в комнату боли, это плохо закончилось, хотя, конечно, никакой уверенности, что использовали именно те рисунки и именно тогда, нет и быть не может. Однако сомнение существует и от него никуда не денешься.

Катеру пристать удалось, маленький пирс вполне жизнеспособен.

— Томас, я оплачу дорогу сюда, чтобы вы не волновались, только не оставьте меня на острове, пожалуйста. Думаю, пары часов мне хватит. Если вернусь раньше, все равно оплачу два часа ожидания, не беспокойтесь.

Томас смеется:

— Ты не похожа на обманщицу. Не надо никаких авансов, иди по своим делам. Но если тебя через два часа не будет…

— Только не уплывайте!

— …я отправлюсь в этот дом тебя разыскивать! Поняла?

— Там живут хорошие люди.

— Что ж они тебя не встречают?

— Не знают моем приезде. Хотя нет, уже знают! — я улыбаюсь, слыша бухающий голос Боя.

От пирса до домика недалеко, и пес первым учуял мое прибытие.

— Не съест?

— Очень надеюсь на это.

Бой вылетает из леса и едва не сбивает меня с ног, пытаясь лизнуть в лицо.

— Бой! Давай за ухом почешу.

Пес садится и с явным удовольствием позволяет трепать свою голову из стороны в сторону.

— Ну, пойдем, мне некогда. Инга дома?

Дурацкий вопрос, потому что водить Ингу может только Бой. Поводка на его шее нет, значит, хозяева дома. Но Торстейн меня не встречает.

Бой садится на крыльце, всем своим видом показывая, что готов войти вместе со мной.

— А тебе разрешат?

Я стучу, изнутри раздается голос Инги:

— Входи.

— Посиди тут, Бой, сиди тут!

Бой делает вид, что ему не очень-то и хотелось внутрь, усаживается на крыльце, глядя в сторону.

— Не сердись…

Но пес демонстративно меня не замечает.

— Линн, впусти ты его, все равно же не отвяжется.

— Пойдем… Инга, вы меня узнали? Здравствуйте.

— Здравствуй. Почему ты одна, где Ларс?

— Он улетел. Мне нужно с вами поговорить, но так, чтобы Ларс ничего не узнал. Пожалуйста.

Несколько мгновений она молчит, подняв ко мне лицо. Потом тихонько интересуется:

— Ты хочешь помочь Ларсу или навредить ему?

Вообще-то вопрос нелепый, если бы я хотела навредить, неужели стала бы в этом сознаваться? Но я отвечаю:

— Помочь. И даже не Ларсу, а другому человеку. Но Ларс с ней связан.

— Кому?

Инга так и не пообещала не рассказывать Ларсу о нашей встрече, но чего уж теперь, если захочет, все равно расскажет, Я мысленно машу рукой: потеряв голову, по волосам не плачут.

— Инга, меня интересует любая информация о Пауле.