Тайное братство - Робин Янг

— Думаю, они разобьют главный лагерь вон там, — сказал Ламбер, показывая на полосу земли, куда двигались облаченные в золото воины полка Бари. — Не достанешь.

Уилл увидел, как опустела соседняя башня. Вельможи направлялись по стене к крепостному валу, огибавшему гору Силпия. В течение нескольких часов, как только подняли тревогу, сюда потянулись люди. Но большинство оставались в городе, суетились, собирались на углах, болтали с соседями, ходили к стенам посмотреть на войско мамлюков, заколачивали двери домов досками, закапывали в саду монеты. Только немногие вызвались защищать крепость.

Тамплиеры, госпитальеры, тевтонские рыцари, сирийцы, армяне и городская стража заняли позиции на башнях. Но половина пустовала. Не хватало людей. Стену длиной восемнадцать миль защищать было некому.

Вчера на военном совете всех волновал участок стены рядом с башней Двух Сестер. Однако комендант Мансель отказался выделить еще людей для его охраны.

Он был уверен, Бейбарса можно уговорить. Напомнил собравшимся, что мамлюки уже однажды отсюда ушли, когда им предложили несколько повозок с драгоценностями. Группу Ламбера перевели с участка у ворот Святого Георгия к башне Двух Сестер. Уилл осмотрел стену, поднимающуюся вверх по склону горы Силпия, и не увидел, как мамлюки смогут ее штурмовать. Прежде Уилл еще никогда не был в осажденном городе, и молодой рыцарь приуныл.

Когда появилось войско мамлюков, Уилл с ужасом осознал трагичность происходящего. Годы упражнений с мечом вряд ли помогут. Услышав сигнал тревоги, они бросили еду и, схватив мечи, побежали по винтовой лестнице наверх и поняли, что это не станет сражением лицом к лицу. Теперь эта башня будет их домом на ближайшие несколько недель, а может, и месяцев.

Уилл попил из бурдюка, поправил меч. Барабаны мамлюков гулко вибрировали внутри, вызывая дрожь. Пришли четверо рыцарей, принесли дротики для катапульты. Среди них Гарин. Они встретились взглядами, затем Гарин двинулся по проходу к следующей башне, где тоже стояла катапульта.

— Неужели можно пробить такие стены? — с сомнением проговорил Робер.

Уилл тронул рукоять фальчиона. Повернулся к Ламберу:

— Что я могу сделать?

Ламбер кивнул:

— То же, что и все остальные. Ждать.

Лагерь мамлюков, Антиохия

14 мая 1268 года

Солнце уже почти закатилось на западе, когда евнухи закончили мыть ноги Бейбарсу и принялись насухо вытирать свежими льняными лоскутами. Султан поднялся, сошел с тронного помоста, воздвигнутого в центре шатра. Отогнул полог. Снаружи ждали атабеки, босые, на полоске упругого дерна у расстеленных молитвенных ковриков.

Бейбарс обратился лицом к Мекке. Ее загораживали стены Антиохии, но он прочел первую суру Корана, и стены как будто растаяли.

— Слава тебе, Аллах милосердный, повелитель и вседержитель мира!

Закончив молитву, мамлюки поднялись и продолжили занятия: разгружали с верблюдов поклажу, ставили шатры, снаряжали орудия, разводили костры, готовились к вечернему празднеству. Завтра первый день священного месяца рамадан, и в следующие четыре недели в дневные часы они будут поститься.

— Мой повелитель.

Бейбарс повернулся. К нему приблизился Омар, обходя слуг, скатывающих молитвенные коврики.

— Ты передал мой приказ атабекам?

— Передал, мой повелитель. Каждый знает свою позицию. — Омар замолк. — Кроме меня.

— Я хочу, чтобы ты оставался сзади, с орудиями.

— Сзади?

— Ты меня слышал, — бросил Бейбарс, не обращая внимания на обиженный взгляд Омара. В нескольких последних сражениях он ставил его все дальше от переднего края битвы. Мало беспокоясь за собственную жизнь, Бейбарс в последние годы начал все больше тревожиться за жизнь друзей. Возможно, потому, что их у него было немного.

— Садик, — тихо проговорил Омар, — если в этом сражении ты пойдешь впереди войска, я хочу быть рядом с тобой. Тем более Хадир…

— Я думал, ты никогда не слушаешь Хадира. — Бейбарс вскинул брови.

— Слушаю, когда он опасается за твою жизнь.

— Хадир не сказал ничего нового. Как давно известно, нечестивые франки мечтают отправить меня в Долину Смерти. Но Хадир уверен в благоприятности знамений для самого сражения. Сейчас нервничает, потому что рядом его прежнее обиталище. — Бейбарс имел в виду крепость ассасинов Масиаф в горах Джабал Бара, откуда когда-то изгнали Хадира.

— Но ты все равно решил возглавить войско, мой повелитель?

Бейбарс напряг челюсть.

— В прошлый раз я доверил это другим, а они позволили себя купить. Мне не нужно от франков никакого выкупа, Омар.

— Мой повелитель султан.

Бейбарс оглянулся. К нему с атабеком одного из полков приближался Калавун.

Калавун поклонился.

— Могу я говорить с тобой?

— Да, — ответил Бейбарс. — Мы ведь закончили, Омар?

Омар помолчал, склонил голову.

— Закончили, мой повелитель.

Бейбарс подождал, пока он уйдет, затем повернулся к вошедшим:

— Все подготовили?

— Да, мой повелитель, — ответил Калавун.

— Хорошо. Будем ждать утра.

— Тогда позволь нам уйти, мой повелитель.

Бейбарс отпустил атабека, а Калавуну велел задержаться. Положил ему на плечо руку:

— Да пребудет с тобой Аллах.

Калавун слегка улыбнулся:

— Это тебе потребуется защита Аллаха, мой повелитель. А моя задача по сравнению с твоей простая.

— Все будет зависеть от того, встретите ли вы сопротивление. И чем дольше вы продержитесь, тем вероятнее, что подоспеют либо тамплиеры из Баграса, либо войско из Ла-Рош, либо из Киликии.

— В прошлом году мы сильно ударили по армянам, — проговорил Калавун. — Сомневаюсь в их способности собрать большое войско.

— Не надо сомневаться, Калавун. Когда мы отошли от Триполи, не тронув город, принц Богемон, несомненно, озаботился из-за нашего возможного возращения. И, вероятно, теперь собирает войско из остатков королевства. Впрочем, я не намерен долго здесь сидеть, чтобы дать ему такую возможность.

Послышался негромкий шум, и откуда-то сбоку неожиданно выбежал семилетний сын султана, Барака-хан. За ним, запыхавшись, ковылял его учитель, отставной атабек по имени Синджар, которого Калавун предложил наставником для мальчика. Спереди на белой накидке Синджара виднелось большое красное пятно. На мгновение Бейбарс подумал, что учитель ранен, но потом осознал: это не кровь, кровь другого цвета. Барака резко остановился.

— Зачем прибежал? Почему не учишься? — требовательно спросил Бейбарс. Затем вопросительно посмотрел на Синджара.

Учитель поклонился.

— Прости, мой повелитель, но я задал Бараке простую арифметическую задачу. Он не смог ее решить, разозлился и кинул в меня кувшин со сладким напитком. — Синджар посмотрел на испачканную накидку. — Я собрался его наказать, вот он и убежал.

Барака свирепо посмотрел на учителя.

— Синджар собрался меня побить, отец.

— Так пусть он это сделает, — сказал Бейбарс, резко развернув сына. — Я не хочу больше слышать про твою нерадивость в учебе. Ты меня понял?

Барака насупился.

— Да, отец.

Бейбарс кивнул Синджару:

— Можешь удалиться.

— Да, мой повелитель.

Бейбарс подождал, когда уйдет Синджар, затем повернулся к сыну.

— Если не хочешь учиться, то, — он с улыбкой глянул на Калавуна, — может быть, встанешь у манджаника?

Калавун тоже улыбнулся. Поворошил волосы Бараки.

— Может быть. Хотя я не уверен, что это подходящее занятие для наследника трона и моего будущего зятя.

Барака насупился еще сильнее. По повелению отца он должен жениться на дочке Калавуна. Правда, через несколько лет, когда станет достаточно взрослым. Но все равно не хотелось. Пусть лучше отец поставит у манджаника ее. А там что-нибудь случится, и она перелетит через стену в город. Эта мысль Бараке понравилась, он улыбнулся. Калавун тем временем удалился с поклоном.

— Куда ушел эмир Калавун, отец?

— В горы, — ответил Бейбарс, занося сына в шатер. С тех пор как Барака покинул гарем, султану стало приятно проводить время с ребенком.

— Зачем?

Бейбарс, не обращая внимания на толкущихся в шатре евнухов, стражников и советников, поставил сына на ковер, взял серебряный поднос с фигами.

— Сейчас покажу. — Он нагнулся и вложил в руку Бараки фигу. Затем еще три разложил на ковре в виде треугольника. — Смотри, это Антиохия. — Он показал на фигу в нижнем правом углу. — Та, сверху, Сирийские ворота, куда направился Калавун. — Бейбарс показал на верхний угол. — Калавун не пропустит подкрепление христианам с севера. — Он перевел палец в нижний левый угол. — Это порт Сан-Симеон. Я послал туда другого атабека захватить его. Подкрепление с берега не сможет прийти.