Грязь - Motley Crue

Однажды ночью я вытащил Валери вместе с нами, и она была не слишком рада, когда увидела, что все эти тёлки роились вокруг нас, словно мухи вокруг дерьма. Мы закончили тем, что приехали в «Мондриан Отель» («Mondrian Hotel»), и Никки снял для себя номер, потому что не хотел ехать домой. Я ждал в «Скай Баре» («Sky Bar») внизу с Валери, которая была так пьяна, что уснула. Пока я был в уборной, она проснулась и подумала, что я ушел в номер Никки, поэтому она пошла меня разыскивать. Когда я вернулся из уборной, кто-то в баре сказал мне, что она ушла наверх. Так что мы целый час преследовали друг друга по всему отелю до тех пор, пока, наконец, в дверь номера Никки, где я находился в тот момент, не постучали. В коридоре, держа мою жену, стоял охранник отеля. “Эта женщина говорит, что она замужем за Джоном”, сказал он, держа её за шею, словно пьяную шлюху. “Мне вышвырнуть её?”

“Валери!” закричал я, и охранник отпустил её. Она пролетела через всю комнату и по-девчачьи ударила меня кулаком в лицо. Я покраснел от гнева, схватил её, спустился с нею вниз и бросил её в машину. Всю дорогу домой мы дрались.

Мы жили в скверном районе, и люди, как, например, Томми, боялись, заезжать к нам, потому что частенько слышали там стрельбу. Однажды вечером я пошел в «7-Eleven» (сеть продовольственных магазинов), чтобы купить молока. По пути домой ко мне подскочили три мексиканца. Один ударил меня пистолетом по затылку, а другой нанёс мне несколько ударов большой отверткой в руку и в спину. Странно, они сорвали только украшения с моей шеи, но не тронули мой бумажник. Я приковылял домой весь в крови и рухнул на пол в гостиной. Я был расстроен: ко всему прочему я забыл на улице молоко.

Когда группа услышала о том, что произошло, они одолжили нам с Валери денег, чтобы мы могли переехать в Таузенд Оукс (Thousand Oaks — один из самых безопасных городов не только в Калифорнии, но и в США в целом), где были намного лучшие школы для детей. Парни также добавили к этому новенький «Харлей» («Harley-Davidson Heritage Softtail Classic»), чтобы мы могли вместе кататься. Но для Валери и меня было уже слишком поздно.

Я встретил Валери, когда мне было восемнадцать, и я играл в кавер-группе с её братом. Два года спустя мы уже были женаты, и у нас рос сын. Следующие четырнадцать лет я провёл, будучи мужем и отцом, подрабатывая в рок-группах. Но, стоя в пасти у льва, которым были «Motley», я глядел в черную, зияющую яму и видел много сумасшедшего, декадентского дерьма, которое прошло мимо меня за все эти годы моего брака. Вдобавок ко всему, как новый фронтмен этой зверюги, я должен был быть больше, громче и порочней остальной части парней. Ни Валери, ни я не знали, как справиться с тем, что происходит, и, после стольких лет испытаний нищетой и всякими невзгодами, мы позволили богатству разлучить нас.

По каким-то причинам все браки в группе разваливались: Мика, Никки, Томми, мой и даже Винса. Как раз перед тем, как Валери и я развелись, мы с группой зависали в Каталине (Catalina). В поле слышимости Мика, его жена Эми подошла ко мне, схватила мою руку, и прошептала что-то о кооперативном доме, который был у неё с Миком в Марина дель Рэй (Marina del Rey). Я не был уверен, пыталась ли она сдать мне его в наём, заставить меня выкупить его для неё или пригласить меня провести там ночь.

Я поблагодарил её за любезное предложение и отвернулся. Я всего лишь месяц был в группе, и не знал, что мне делать. Я не хотел, чтобы кто-то из них подумал, что я приударяю за одной из их жён. Но после этого каждый раз, когда я видел Эми пьяной, она начинала говорить о том, как её экстрасенс сказал ей, что красивый мужчина с вьющимися темными волосами войдёт в её жизнь. В следующий раз, когда я увидел Томми и Никки, я сказал им, “Послушайте, это шанс всей моей жизни, и я не хочу его упускать. Но я думаю, что жена Мика втюрилась в меня. Я только хочу, чтобы вы знали, что если это когда-то станет проблемой между Миком и мной, вы будете знать, что я невиновен настолько, насколько этим озабочена его жена”.

Брак Мика не продлился долго после этого. Он один из самых милейших людей, которых я когда-либо встречал в музыкальном бизнесе; но именно потому, что он такой замечательный и никогда не хочет никому создавать проблем, он обычно заканчивает тем, что его попросту трахают. В случае с Эми, у неё была группа под названием «Alice in Thunderland», и Мик купил для них «маршальские» стеки, басовые колонки, новую ударную установку, «Flying V» (название модели гитары фирмы «Gibson») для гитариста и много студийного времени. После этого, пока он был в Ванкувере (Vancouver), работая над альбомом «Motley», он начал подозревать, что его жена спит с гитаристом, которому он только что купил «Flying V».

Мик был настолько пассивен, что, когда его жена спросила, может ли она насовсем переехать в тот дом на пляже в Марина дель Рэй, он позволил ей это сделать. Сам же он остался в своём старом доме, а я переехал в гостиницу, потому что я, наконец, развёлся с Валери. Эми, казалось, хотела получить всё, и Мик вынужден был отдать ей это, кроме, пожалуй, самого ценного своего имущества — себя самого.

Готовые начать запись нового альбома, мы прилетели обратно в Лос-Анджелес, чтобы обсудить с Бобом Роком наши идеи. Однако в день встречи я не мог найти никого из группы. Я приехал к дому Томми со своим сыном и увидел на дороге автомобиль Никки, поэтому я подумал, что встреча проходит без меня. Когда никто не ответил на звонок, я перелез через забор и начал колотить во все двери. Наконец, появились Томми и Никки — они были пьяны вусмерть (hammered). Все, что вы могли видеть на Никки, были черные волосы и ряд усмехающихся белых зубов. “Чёрт, брат, что ты здесь делаешь?” спросил Томми.

“Что со встречей?” спросил я.

“Ай, чувак, мы как раз ждём, когда сюда приедет Боб Рок”.

Оказалось, что накануне ночью Никки и Томми выбрались погулять со своими жёнами. Они вместе выпили по бокалу вина, затем решили покурить “травки”. Одно за другое, и в итоге они закончили тем, что отправили своих жён домой, а сами тем временем позвонили своему старому дилеру, заказали два эйтбола (eightballs) и всю ночь маньячили (fiended), готовя кокаин в туалете Никки, пока оба не отрубились.

Когда Рок (Bob Rock) появился в полдень, его глаза чуть не вылезли из орбит от ужаса. Когда он в последний раз видел Томми и Никки, они были трезвые, но теперь от них сильно пахло алкоголем, с носов у них текло от кокаина и они не могли даже связать двух слов. Когда Никки покинул встречу и отключился на диване в соседней комнате, Рок вскинул вверх свои руки: нет никакой возможности, делать этот альбом, сказал он, пока группа не возьмётся за ум. Он уехал и насвистел Талеру и Бобу Тиммонсу, которые тут же примчались спасать положение. Но, к счастью, это была всего лишь однодневная попойка — запланированный срыв. Никки и Томми просто необходимо было выпустить пар, хотя я не знаю, действительно ли их жёны когда-либо прощали им это.