Тень Эндера - Орсон Скотт Кард

Они получили некоторые навыки пилотирования, так как им было уготовано судьбой стать командирами, которые поведут свои корабли в сражение. Получили общие представления о вооружении, о том, как корабли приводятся в движение, чего можно от них требовать, а чего нельзя. Большинство этих сведений никогда не пригодятся. Такие знания Боб усваивал легко, его можно было разбудить ночью, и он тут же был готов вытащить те детали, о которых читал или слышал на уроках. Поэтому во время обучения в Тактической школе, хотя он занимался ничуть не хуже остальных товарищей, Боб основные силы своего интеллекта направил на изучение современной политической ситуации на Земле. Так как Тактическая школа находилась на МЗС – Межзвездной станции, то ее библиотека пополнялась не только материалами, которые предписывалось иметь в библиотеках кораблей. Впервые Бобу попали в руки произведения современных ему политологов. Он мог прочесть и работы, которые приходили из России, и вновь поразиться тому, как открыто выражались там претензии и ожидания русских. Китайские политологи видели нависшую опасность, но, будучи китайцами, не поднимали тревогу и не пытались побудить к сопротивлению другие страны, раздувая в них страх и неуверенность. Китайцы считали, что все известное в Китае и заслуживающее внимания известно и за его пределами. Что касается европейских и американских стран, то там доминировало поразительное невежество, которое напоминало Бобу «стремление к смерти». Конечно, какое-то количество бодрствующих наличествовало и тут. Они возлагали надежды на создание коалиций стран.

Внимание Боба привлекли два политических обозревателя.

Демосфен на первый взгляд производил впечатление крикуна, игравшего на обскурантизме и ксенофобии. Он имел определенный успех и возглавлял довольно сильное политическое движение. Боб не знал, будет ли жизнь при правительстве, возглавляемом Демосфеном, лучше, чем жизнь под русскими, но с Демосфеном по крайней мере можно было спорить.

Другой политолог – Локк, надменный высокоинтеллектуальный тип, болтавший о мире во всем мире и союзах стран, – судя по всему, исходил из тех же фактов, что и Демосфен, но считал, что русские полны энергии и потенциально способны руководить миром, хотя и сомневался, что это руководство будет достаточно благотворным для общества. Иногда казалось, что и Локк, и Демосфен ведут исследования совместно, пользуются одними и теми же источниками, одной и той же корреспонденцией, но обращаются к совершенно разным аудиториям.

Некоторое время Боб даже развлекался гипотезой, что это один и тот же человек. Но нет – литературный стиль был разным, да и ход мысли очень различен. Вряд ли мог найтись кто-то, кто сумел бы так гениально разыграть публику.

Кто бы они ни были, но они наиболее четко видели современную ситуацию. Боб принялся обдумывать свое эссе о послежукеровском мире в форме письма к Локку и Демосфену.

Частного письма. Анонимного. Боб считал, что чем более известными будут обозреватели, тем скорее его идеи начнут плодоносить.

Припомнив свои былые деяния, Боб провел некоторое время в библиотеке, наблюдая, как офицеры команды подключаются к Сети, и вскоре у него набралось шесть паролей, которыми он мог воспользоваться. Затем он набрал письмо Локку и Демосфену, разделив его на шесть частей, и отправил в Сеть, пользуясь для каждой части разными паролями. Вся операция заняла буквально несколько минут. Все это Боб проделал в то время, когда в библиотеке толклось много народу. При этом он обеспечил себе алиби тем, что включил в Сеть свой компьютер, как будто играл в какую-то игру. Он сомневался, что можно будет определить, бездействовал ли фактически в это время его компьютер. Но даже если кому-то придет в голову отследить его письмо, что ж, ничего не поделаешь. По всей вероятности, ни Локк, ни Демосфен этого делать не станут, тем более что Боб особо просил в письме не разыскивать его. Они или поверят ему, или не поверят, согласятся с его выводами или не согласятся, а дальше – чего тут загадывать? Он написал им о реально существующих опасностях, о стратегии русских и о том, какие шаги следовало бы предпринять, чтобы те не преуспели в своих намерениях в случае благополучного завершения войны.

Одним из важнейших пунктов в анализе Боба был вопрос о детях, обучающихся в Боевой, Тактической и Командной школах, которых необходимо вернуть на Землю как можно быстрее, если жукеры будут разбиты. Ведь если дети останутся в космосе, то или попадут в лапы русских, или окажутся в изоляции и не смогут быть востребованы Флотом. А ведь эти дети – самые изощренные военные теоретики и практики, которых породило человечество в этом поколении. Если ему придется бороться с могучей мировой державой, то именно эти блестящие полководцы смогут противостоять агрессии русских.

Через день Демосфен выдал в Сеть свое новое эссе, которое призывало закрыть Боевую школу и вернуть детей родителям. «Они похитили наших самых талантливых детей. Наши Александры и Наполеоны, наши Роммели и Патоны, наши Цезари и Фридрихи, Вашингтоны и Саладины заключены в башню, до которой мы не можем добраться, где их держат в плену и откуда они не могут помочь своим народам освободиться от угрозы русской агрессии. А кто может сомневаться в том, что русские захватят этих детей и используют в своих интересах? А если им это не удастся, то они всегда смогут прибегнуть к услугам хорошо нацеленной ракеты, которая разорвет станцию на куски, лишив нас наших будущих военных лидеров и руководителей».

Великолепная демагогия, нацеленная на то, чтобы спровоцировать взрыв страха и гнева. Боб отлично понимал, какой переполох поднимется среди военных, когда их драгоценная Боевая школа превратится в политическую проблему. Это была именно та проблема, которая должна была вызвать взрыв эмоций, и Демосфен, конечно, не мог ее упустить. Оглушительным эхом по всему миру отзовутся и националисты всех калибров. И поскольку речь шла о детях, которые должны были вернуться домой, никто из политиканов не сможет выступить против предложения, чтобы все дети из Боевой школы вернулись домой в ту же минуту, когда война закончится. И не только это. Локк подключился тоже, бросив на весы свой интеллектуальный престиж, и открыто поддержал идею возвращения детей: «Пусть флейтист берет свою плату, пусть избавит нас от нашествия крыс, а затем вернет домой наших детей»[17].

«Я увидел, я написал – и мир чуть-чуть изменился. Какое чудесное ощущение! Вся деятельность Тактической школы ничего не стоит в сравнении с тем, что я сделал». Бобу ужасно хотелось ворваться в свой класс и рассказать всем о своем триумфе. Но он знал: посмотрят на него как на сумасшедшего. Они вообще ничего не знают о современном мире, они не ощущают своей ответственности перед ним. Они живут в своем узком военном мирке.

Через три дня после того, как Боб послал письмо Локку и Демосфену, ребята пришли в класс и узнали, что им предстоит немедленно отправиться в Командную школу вместе с Карном Карби, который учился с ними в Тактической, только на курс старше. Они провели на МЗС всего три месяца.

Боб подумал, не сыграло ли роли в изменении сроков обучения его письмо. Если возникла опасность преждевременного возвращения детей на Землю, то МФ вполне мог перевести свою элиту туда, откуда забрать ее будет почти невозможно.

22

Снова вместе

– Мне кажется, мы должны поздравить вас с тем, что вам удалось исправить вред, нанесенный Эндеру вами же.

– Сэр, при всем уважении к вам, я обязан указать, что никакого вреда нанесено не было.

– О, тем лучше, значит, мне вообще не надо вас поздравлять. Надеюсь, вам понятно, что ваш статус здесь – статус наблюдателя.

– Я надеюсь, что он не исключает права давать советы, основанные на опыте многолетнего общения с этими детьми?

– Командная школа тоже работает с детьми много лет.

– Осмелюсь сказать, сэр, что Командная школа работает уже с подростками. С амбициозными, полными энергии и готовыми к конкуренции тинейджерами. Кроме того, у нас есть очень ценные сведения по каждому ребенку именно из этой группы, и я знаю о них такие вещи, которые должны быть учтены.

– Эти сведения вы должны были отразить в ваших докладах.

– Они там есть. Но при всем уважении к вам, я должен выразить сомнение в том, что у вас есть люди, которые так хорошо изучили эти доклады, что нужные детали сами придут им в голову именно в то время, когда они будут насущно необходимы.

– Я буду обращаться к вам за советами, полковник Графф. И перестаньте уверять меня в вашем уважении, ибо на самом деле вы чуть не в лицо сообщаете мне, что считаете меня идиотом.

– Я полагаю, что бессрочный отпуск был избран в качестве орудия моего исправления. Вот я и пытаюсь доказать вам, что я действительно исправился.

– Есть ли какие-либо детали, касающиеся этих детей, которые пришли вам на ум именно в данную минуту?